Ричард Маккенна - Страна мечты
— Давайте поймаем дерево для Сильвы! — со смехом предложил Гарсия. — Вон то, маленькое. Окружим его и не будем спускать с него глаз, чтобы оно никуда не убежало!
Кинросс почувствовал, что все остальные уже столкнулись с необъяснимыми явлениями, и в душе у них появился страх, смешанный с восхищением. Одному Гарсии было все равно. Они окружили деревце, и Кинросс отчетливо видел Кербека, стоящего по другую сторону, но гладкий зеленый ствол все время ускользал от прямого взгляда.
— Мы поймали тебе дерево, Сильва, — сказал Гарсия. Иди сюда. Потрогай его. Понюхай его.
Сильва нерешительно приблизился к дереву. Морщины на его лице стали еще глубже, в глазах застыла настороженность, а губы что-то беззвучно шептали.
— Ты не часть меня, дерево, — наконец тихо произнес он. — Ты должно быть само по себе. Ты слишком гладкое и слишком зеленое.
Внезапно старик обнял дерево и принялся внимательно его рассматривать. Его голос звучал громче.
— Покажи мне твою кору, твои трещинки и неровности, твои сучки и наросты…
Безотчетный страх сковал Кинросса. Он услышал, как где-то вдали громыхнул раскат грома, и небо внезапно стало темнеть. Свет потускнел, и зеленые цвета стали серыми.
— Сильва, замолчи! — крикнул он.
— Хватит, Сильва, — испуганным голосом взмолился мексиканец.
— …покажи мне твои червоточины, засохшую кору… — продолжал причитать Сильва.
Над их головами стал сгущаться туман. Блеснула яркая молния, и вдруг в небе раздался чистый, уверенный голос, звеневший, как серебро.
— Сильва, остановись! Прекрати или я ослеплю тебя!
— Будь ты проклят! — завопил португалец. — Я буду видеть твоими глазами!
— Сильва! Ослепни! — нараспев приказал серебряный голос.
Сильва внезапно замолчал и замер в нерешительности. Затем он закрыл свои глаза ладонями и закричал:
— Я ослеп! Друзья мои, я ничего не вижу! Все темно! Разве зашло солнце?
Дрожа, Кинросс подошел к старику. Туман медленно рассеялся.
— Не бойся, Сильва. Все будет хорошо, — попытался успокоить он старика, сотрясающегося в рыданиях.
— Голос, — тихо произнес Гарсия. — Я знаю этот голос.
— Да, — сказал Бо-Бо. — Это был босс Крюгер.
Кинросс и Гарсия согласились, что лучше ни к чему ни присматриваться. Другие настолько были напуганы происшедшим с Сильвой, что даже не поняли смысл запрета. Они и так старались никуда не смотреть. Фей предложил присмотреть за Сильвой и Крюгером, если остальные будут приносить ему еду. Все, что собирал он сам, оказывалось совершенно несъедобным.
— Кинросс, давай пройдемся, — предложил Гарсия. — Ты еще не все осмотрел.
Они пошли вниз по течению ручья.
— Что сейчас произошло? — спросил Гарсия.
— Не знаю, — ответил Кинросс. — Голос действительно принадлежал Крюгеру. Может, мы все еще находимся в баркасе, и все это нам просто снится.
— Если это так, я не хочу, чтобы этот сон заканчивался, — с чувством произнес мексиканец. — Но на самом деле все это не так. Я настоящий, а этот мир — нет. Когда я щиплю себя, мне больно. И желудок у меня работает нормально.
— У меня тоже, но на какое-то мгновение до меня донесся запах морской волны и дизельного масла. Сильва чуть не вернул нас обратно.
— Думаю, Крюгер поступил правильно, — медленно произнес мексиканец. — Но мне все равно жалко старика.
Некоторые время они молча шли вдоль ручья. Наконец Кинросс сказал:
— Мне так хочется яблок. Как ты думаешь, они тут растут?
— Конечно, — ответил Гарсия. — Вон там. — Перейдя через ручей, он указал на плоды, висевшие на ветке дерева. Это были большие красные яблоки без малейшего изъяна. Кинросс жадно съел несколько плодов, прежде чем заметил, что в них нет косточек. Он поделился своим открытием с мексиканцем.
— Не забывай, — напомнил ему Гарсия. — Мы договорились ни к чему не присматриваться.
— Что ж, по крайней мере они вкусные.
— Знаешь, что я тебе скажу. — Мексиканец внезапно остановился. — Здесь растет всего одно дерево. Как только ты хочешь его увидеть, оно тут же возникает где-то поблизости. Причем на нем растет именно то, что тебе нужно. Я обнаружил это, пока ты спал. Провел несколько экспериментов.
Кинросс внезапно почувствовал, как у него по спине пробежал холодок.
— Это может оказаться опасным, — осторожно сказал он.
— Я не стал пытаться сделать из одного дерева два, — успокоил его мексиканец. — Что-то подсказало мне, что мне не стоит слишком стараться.
— Я хотел сказать тебе еще кое о чем, — продолжил Гарсия, когда Кинросс ничего не ответил. — Но, думаю, лучше будет, если ты сам это обнаружишь. Давай заберемся на этот берег и посмотрим, что там наверху.
— Хорошая мысль, — согласился Кинросс и зашагал вперед.
Берег был пологим и плавно поднимался вверх. Кинросс добрался почти до середины, как вдруг с удивлением обнаружил, что оказался возле ручья. Проклиная свою невнимательность, он снова пошел в гору. Через несколько минут он оглянулся, чтобы посмотреть, как далеко он удалился, и изумился, оказавшись почти рядом с ручьем. Кинросс затравленно озирался по сторонам. Он забыл, откуда он начал свой путь.
— Брось это занятие, — посоветовал Гарсия. — Теперь ты это чувствуешь?
— Я что-то чувствую, но не понимаю, что именно…
— Может, ты чувствуешь, что потерялся? — спросил мексиканец.
— Нет, я пока ориентируюсь. Лагерь… Ну, там где находится Крюгер, в той стороне. — Кинросс показал вверх по течению.
— А, может, вниз по течению?
— Да нет, я прекрасно помню, — продолжал настаивать Кинросс.
— Ну что ж, иди обратно, и мы с тобой там встретимся, — сказал мексиканец, направляясь вниз по течению. — Не забудь отмечать путь по ориентирам, — бросил он через плечо.
Кинросс не мог отметить ни одного ориентира. Ничего не попадалось на пути.
Не успел он подойти к морякам, стоявшим возле тела Крюгера, как увидел Гарсию, идущего с другого конца ручья.
— Гарсия, разве этот ручей течет по кругу? — удивленно воскликнул он.
— Нет, — ответил мексиканец. — Теперь-то ты это почувствовал? Весь этот мир умещается на небольшом клочке земли. Каждый раз, как только ты поднимаешься на берег, ты снова оказываешься возле ручья. В какую бы сторону ты ни пошел, ты снова вернешься к Крюгеру.
Проснувшись, Кинросс увидел Кербека, который умывался в ручье. Гарсия спал рядом, и Кинросс разбудил его.
— Что мы будем есть сегодня утром? — спросил он. — Папайю?
— Яичницу с беконом, — зевая, ответил мексиканец. — Давай найдем дерево, на котором растет яичница с беконом.
— Не шути так, — предупредил Кинросс. — Крюгеру может не понравиться.
— Ладно, папайя так папайя, — кивнул Гарсия. Он подошел к ручью и плеснул водой себе в лицо. Затем они оба направились в сторону небольшой долины.
— Что значит «сегодня утром»? Я и не припомню, чтобы была ночь.
— Кинросс! — позвал Гарсия.
— Что?
— Ты заметил, как внезапно потемнело?
— Да, но это просто ночь.
— Интересно, как наступит утро?
— Наступит ли оно вообще, — сказал Кинросс. — Мне кажется, что я не спал целую вечность.
Он искал забвения во сне.
— Просыпайся, Кинросс! — Гарсия тряс его за плечо. — Отличное утро для сбора папайи.
— Утро? — удивился Кинросс. — А я и не помню, чтобы была ночь.
— Нам надо поговорить, — хмуро предложил Гарсия. — Иначе мы будем лишь мычать, как Кербек или стонать, как Сильва.
— Сильва? Я думал, это ветер.
— В этом мире нет ветра, Кинросс.
Кинросс впился зубами в сочную мякоть папайи.
— Как ты думаешь, сколько мы уже тут? — спросил он у Гарсии.
— Порядком уже.
— Я не могу вспомнить ни одного целого дня. Сильва ослеп. Когда это случилось? Вчера? Кербек перестал разговаривать и стал петь. Это произошло вчера?
— Не знаю, — сказал мексиканец. — Похоже, все произошло вчера. Моя борода отросла на целый дюйм.
Кинросс провел себе рукой по подбородку. Щетина уже не кололась.
Он шел один вдоль ручья, как вдруг услышал шепот над головой.
— Кинросс, это я — Крюгер. Приди и поговори со мной.
Кинросс резко повернулся, но никого не увидел.
— Куда? — тоже шепотом спросил он.
— Просто иди, — шепнул ему сзади голос.
Кинросс стал подниматься на берег. Он шел медленно, смутно вспоминая свои первые неудачные попытки взобраться наверх. Внезапно он обернулся. Ручей остался далеко внизу, частично скрытый нависающим берегом. В нескольких милях по другую сторону ручья симметрично поднимался противоположный берег.
Выйдя на равнинную поверхность, Кинросс продолжал идти по непонятной местности с размытыми силуэтами деревьев и кустарников серовато-зеленого цвета. Вскоре он увидел слева от себя небольшой холм, но голос прошептал: «Обойди справа». Кинросс так и сделал. Справа горизонт оказался почему-то ниже, но Кинросс решил не обращать на это внимания. Он продолжал идти. Удивительно, но он не чувствовал никакой усталости. Кинросс даже не мог определить, сколько времени он находился в пути. Ему еще несколько раз приходилось подниматься на небольшие возвышенности и снова спускаться. Слева земля, казалось, заканчивалась крутым обрывом. Скоро впереди замаячила гора зеленого цвета. Он стал подниматься по отвесному склону и вскоре добрался до вершины, оттуда за стеной темного леса виднелась остроконечная гора черно-красного камня.
