Владимир Ильин - Один плюс один не равняется двум
Теперь понятно, какова цель эксперимента, думал Один. Они хотели ткнуть нас носом, словно слепых, неразумных щенков, в следующую истину: да что же это за существо разумное "гомо сапиенс", если при малейшем негативном изменении окружающей среды он теряет разум и начинает уничтожать подобных себе, стремясь к единоличному выживанию?!.. И о какой эволюции рода человеческого в космических масштабах, о каких контактах с иными цивилизациями может идти речь, если человек с человеком не способен наладить взаимопонимание?!..
Вот он, вывод, к которому они нас подводят, думал Один. Нет и не может быть никаких причин для вражды между людьми! Нет и не может быть ничего, что бы не делилось поровну между людьми! Терпимость, великодушие и гуманизм – вот три кита Разума, и только они могут обеспечить Прогресс!..
Другой застонал и еще больше съежился во сне. Тогда Один снял с себя плащ и укрыл им Другого. И тут его взгляд упал на небольшой кружок, лежавший на полу. Он подобрал его.
Это была пуговица от мужского пиджака, оторванная, что называется, "с мясом"… Один тщательно осмотрел пол помещения и вскоре нашел еще одну пуговицу – на этот раз железную, с выдавленными на ней латинскими буквами…
Боже мой, подумал Один. Сколько же времени и усилий ИМ придется затратить, чтобы каждому из нас преподнести подобный урок! По-другому-то мы не поймем, ведь нам все давай наглядно, чтобы можно было пощупать да на собственной шкуре испытать!..
Он вздохнул и заметил, что Другой уже не спит, а, приподнявшись на локте, пристально наблюдает за ним исподлобья.
– Ты чего? – почему-то шепотом спросил Один.
Больше всего он сейчас боялся, что Другой ответит ему в своей обычной насмешливой манере, и все тогда пойдет насмарку, и будет еще одна схватка, и будет еще одна их гибель, и будет еще один круг эксперимента…
Но Другой, в свою очередь, спросил:
– Долго они нас будут еще мурыжить? Когда все это кончится, а?
Тут он обнаружил, что укрыт плащом Одного и неожиданно смутился:
– А это зачем?.. Это ты брось!..
– Ты… это, – тоже конфузясь, проговорил Один. – Ты на меня зла не держи… Понимаешь, ну… в общем, я был не прав…
– Ладно, чего там, – примирительно сказал Другой. – Я ведь тоже… был того… хорош…
Одному хотелось многое сказать своему напарнику, чувство вины и раскаяния переполняло его, но он только, неловко потоптавшись, произнес:
– Знаешь, я, по-моему, раскусил ИХ…
– Кого – их? – уточнил Другой.
– Посмотри, – Один обвел рукой "камеру". – Экспериментируют над нами явно неземные силы.
– Допустим. А в чем, по-твоему, суть этого эксперимента?
– Мне кажется, они выбрали именно нас с тобой, чтобы изолировать от мира, потому что мы… – Один замялся.
– Не сгорали от любви друг к другу, – невозмутимо закончил его мысль Другой.-Ну и что?
– Мне кажется, они хотели перевоспитать нас, что ли… Убедить в том, что вражда и распри между людьми не только бессмысленны, но и вполне преодолимы… Представь себе, что некая инопланетная цивилизация наблюдает за нами, землянами. Что же они видят? Бесконечные войны, конфликты, драки да потасовки различного масштаба… Враждуют люди между собой на протяжении всей своей истории, и конца-краю этой вражде не видно. Вот ОНИ, чтобы помочь нам, видимо, и решили показать нам, как следует жить…
– Ничего себе, помощь! – воскликнул
Другой. – А что это ты шарил по полу?
– Смотри, – Один показал своему спутнику найденные пуговицы. – Это говорит о том, что до нас здесь были двое других людей… Кстати, вот эту, железную, пуговицу не так-то просто оторвать…
– Значит, они тоже дрались друг с другом, – задумчиво сказал Другой. – Погоди… Но ведь если мы теперь помирились – мы ведь больше не будем драться, правда? – то они должны уже прекратить свой эксперимент.
Он с надеждой смотрел на Одного, но тот лишь пожал плечами,
– Может, до них это еще не дошло?- предположил Другой. – Так давай покажем им!.. Продемонстрируем мир и дружбу между народами, черт возьми!.. Давай пять! Или нет, давай лучше обнимемся и троекратно облобызаемся, а?
– Ерунда все это, – пробормотал Один. – Наверняка им нужны будут более веские доказательства…
Он встал, опять потянулся и вдруг замер. Руки его были полусогнуты, но пальцы уже доставали потолок.
– Что ты встал как вкопанный?- осведомился Другой.
Один перевел на него застывший взгляд. По его лицу поползли крупные капли пота.
– Час назад, – медленно произнес он, -я доставал до потолка, только полностью подняв руки. И на цыпочках…
– Ну вот, – устало сказал Другой. – Они что – решили раздавить нас потолком? Может, решили, что от нас толку все равно не будет?.. Или пугают только?
Ну, судя по всему, их отнюдь не собирались пугать. Потолок продолжал опускаться, причем скорость его опускания все возрастала, и спустя полчаса ходить по "камере" можно было лишь согнувшись.
И Один, и Другой уже умирали несколько раз, но теперь, когда все выяснилось, и отношения между ними наладились, погибать было глупо и страшно. Так страшно, что тряслись поджилки и покрывалась противной холодной испариной спина.
Другой вдруг судорожно хохотнул и с прежней ноткой презрения сказал, косясь на Одного:
– Трепач! Наплел мне тут с три короба… "Эксперимент"! "Перевоспитание"!.. Вот оно- твое перевоспитание! – Он ткнул пальцем в потолок, опускающийся теперь на глазах.
– Я же говорил тебе, что ОНИ захотят убедиться в том, что мы с тобой теперь ладим, – пробурчал обиженно Один, не отрывая взгляда от потолка. – Ладно… Придется нам с тобой стать атлантами. Другого выхода нет…
Он разместился в центре помещения и подставил плечи под оседающий потолок.
– Атла-ант, – иронически протянул сквозь зубы Другой и не думая вставать. – Зря только тужишься, все равно ведь не удержать!..
– Не хочешь помогать – не надо! – сердито буркнул Один. – Только помолчи, ради Бога!
На плечи его начинала давить чудовищная тяжесть. И тяжесть эта, казалось, неуклонно росла, потому что потом стало еще хуже. Ноги, живот, руки Одного мелко дрожали, в глазах появилась красная пелена, и казалось, что вот-вот внутри что-то лопнет, и хотелось бросить все к черту и сдаться, но сдаваться было нельзя, потому что тогда вообще не осталось бы надежд на то, что им дадут выбраться отсюда…
– Ну, что ты сидишь сиднем? – прохрипел Один, кося кровавым глазом на Другого. – Помоги мне! Они же испытывают нас, слышишь?.. Они хотят убедиться, что мы теперь с тобой не каждый за себя, а друг за друга!.. Ведь весь их эксперимент был задуман, чтобы доказать нам, что один плюс один должен равняться двум… и никак не иначе!..
Он еще что-то сипел, уже не осознавая, что именно. По щекам его, заросшим щетиной, ползли слезы, а из прокушенной губы по подбородку струилась кровь, но он не замечал ни того, ни другого…
И Другой не выдержал больше, и, грязно выругавшись сквозь зубы, встал рядом с Одним и тоже уперся плечами, затылком и руками в неумолимо опускавшуюся каменную глыбу потолка.
И случилось чудо: потолок по-прежнему давил на плечи, но движение его вниз прекратилось. Тяжело дыша, люди удерживали этот невыносимый груз на немеющих от тяжести плечах и чувствовали себя при этом так, будто стали одним человеком…
* * *– …вообще, все это – не самое главное. Лично меня беспокоит другое… Вот представьте: допустим, достиг наш Сизиф своей цели. Из последних сил, растягивая себе связки и сухожилия, разрывая мышцы и вывихивая суставы, закатил он наконец Камень на вершину горы… Ну а дальше-то что будет, по-вашему? Удержится ли глыба наверху? Или вновь покатится вниз?
– Ты так говоришь, будто сомневаешься в успехе… Что ж, заключительная проверка покажет, кто из нас прав…
* * *В безлюдном лифтовом холле стояли двое мужчин, с удивлением уставившись друг на друга. Они явно хотели что-то сказать, но, видимо, не знали, что следует говорить в таких случаях…
В этот момент со скрипом и лязгом перед ними открылась дверь лифтовой кабины. После некоторого замешательства они стали жестами настойчиво уступать друг другу право войти в лифт первым, потом, как это частенько бывает в подобных ситуациях, попытались войти оба одновременно и, конечно же, застряли в узком проеме…
Невозмутимо грохоча, дверь лифта закрылась, и кабина удалилась в недра лифтового колодца, издавая такие странные звуки, будто непрожеванный кусок двигался по пищеводу некоего огромного существа…
Мужчины ошеломленно взглянули друг на друга. За считанные доли секунды выражения их лиц резко изменились.
– Хамом ты был, хамом и остался! – со злобой прошипел один из них.
Побледнев от гнева, но не говоря ни слова, другой сразу же схватил его за грудки…
Часть II. ОДИН ПЛЮС ОДИН
– …это вам все ясно и понятно! Вам, но не мне! И, что бы вы ни говорили, Абдельхак, я считал и буду считать: любые эксперименты над людьми – над живыми людьми – просто… просто бесчеловечны!
