Александр Розов - День Астарты

Энкантадор (он же — лейтенант Тино Кабреро) картинно упал на одно колено, красиво развернул голову, воздел правую руку к небу и почти оперным баритоном, пропел:

— Oh joder conio follar per culo la ferra polla!

— Не ругайся при детях, — строго сказал Пападок (он же — обер-лейтенант Нонг Вэнфан).

— Joder te tambi, hijo de puta, — добавила Люси.

— Развитие девочек переходного возраста в экваториальной Океании характеризуется стремительностью, — сообщил Дракула (он же — военврач III ранга Керк Скагэ).

— Типа, сиськи появились, — уточнил Каннибал (он же — суб-лейтенант Уфти Варрабер).

— Так и будете стоять на пирсе? — ехидно осведомилась Люси, — проходите на террасу. Хозяин с хозяйкой сорвались в китайский кабак, приказав мне обслужить гостей. Так что, заказывайте на свой вкус. В ассортименте есть кофе, ром, сигары, оральный секс и другие легкие настольные игры.

— А пожрать что-нибудь есть? — спросил Уфти.

— По ходу, мама делала какие-то салаты. Или ты хочешь бутерброд?

— И то и другое. Вообще, давай я тебе помогу притащить.

— А пиво можно взять? — поинтересовался Керк.

— В холодильнике, где обычно, — проинформировала Люси.

— Кто-то говорил про сигары, — мечтательно произнес Тино.

— В гостиной на столе, в коробке в виде европейского гроба, — сказала она.

— А чего так? — удивился лейтенант.

— Ну, типа, намек, что курить вредно.

— Это точно, — согласился Нонг, закуривая сигарету, — А предки здорово поругались?

Люси неопределенно пожала плечами.

— По ходу, папа заподозрил, что мама собралась в полковники, а это ведь жопа, так?

— А, по-моему, это не худший вариант, — заметил обер-лейтенант.

— Смотря для кого, — сказала Люси, — хэй, Уфти, пошли, притащим парням хавчик.

На месте Микеле, я бы давно поставил Чубби перед дилеммой: или я, или армия. Могу точно сказать, что я бы сделал это в 12-м году Хартии, после операции «Octoju» на Тауу. Это было летом, почти сразу после подрыва первой 24-мегатонной L-bomb восточнее Соломоновых островов. Французская эскадра остановилась на линии Онтонг — Сайкай, затем развернулась на юго-восток и, фактически под белым флагом, пошла к Вануату, сопровождаемая контрольным эскортом с нашей патрульной базы Хониара. А нашей команде предстояло под шумок зачистить ультрамусов на Тауу. И вся команда, перед отправкой на штурм-базу Нугури, собралась вот здесь же, только вместо навеса между деревьями тогда была камуфляжная сетка, натянутая между бамбуковыми опорами. И тогда нас было восемь: Чубби, я, Керк, Рон, Зено, Ив, Блаар и Уфти. Последние двое — совсем мальчишки — 16 лет, сразу после учебного лагеря. Чубби была всего на 10 лет старше их. Флер бегала, как маленький чертенок, пытаясь разобрать на детали любые предметы, которые попадались ей под руку. Люси была кроха, она едва начала ходить, еще не умела вовремя останавливаться, то и дело на кого-то и на что-то натыкалась, а произнести могла только несколько слов: «pan», «glo», «bro» «miti», «motu», «mama», «papa», «puta» и «joder». Последнее слово было сложным, и она очень им гордилась.

Сам не понимаю, почему нам казалось, что все пройдет гладко? Наверное, потому, что Чубби 20 раз повторила: «Микки, не вибрируй! По ходу, это чисто полицейская акция. Ничего такого…». Нас, правда, она инструктировала иначе: «Ребята, будьте предельно аккуратны. Авиация расстреляет только видимые точки сопротивления, а мобильные звенья противника могут ползать где угодно — хоть в ста метрах от точки высадки». И ведь как в воду глядела: Зено поймал пулю снайпера в шею, едва только выпрыгнул с флайбота в воду. Он умер, по-моему, даже не успев понять, как же такая фигня могла случиться. А Уфти повезло: пуля попала ему в броник и он отделался трещиной ребра. Впрочем, тогда он этого даже толком не заметил. Тех двух снайперов, вместе с двумя корректировщиками, мы зачистили прежде, чем они успели взять цели еще раз. Потом была, в общем-то, рутина. После авиа-налета ультрамусы сохранили всего взвод более-менее боеспособных организмов. Мы разобрались с этим за полтора часа. Чуть дольше возились с пулеметной позицией сил самообороны мустауна. По инициативе Керка мы пытались вытащить нескольких раненых гражданских папуасов, которые находились в точности на линии огня. Троих вытащили. Пятерых нет. Одну даму Рон вытащил, без всякого толка — у нее было явно смертельное ранение. А после мы накрыли все это из тюберов. В смысле — и позицию, и мустаун. Чубби не хотела никем больше рисковать.

Разумеется, мы все сделали по инструкции. Три предупреждения по кричалке: «Всем некомбатантам предлагаем покинуть позицию. Гарантируем гуманное обращение…». Только с ультрамусами это без толку. По шариату женщины — скот, а неполовозрелые дети — полуфабрикат. В критической ситуации их используют в качестве живого щита, надеясь, что противник придерживается UN-конвенций о ведении боевых действий. С нами они просчитались — у нас другие инструкции. Некомбатантов было жалко, но что делать? После обстрела, 13 из них осталось в живых. А говорят: несчастливое число… Живых травмированных комбатантов мы не считали. Чубби приказала, что их нет — ну, соответственно, их и не было. Меня тогда удивило, с какой легкостью 16-летний Уфти режет людей. Для бойца-тинэйджера, как правило, есть этический барьер в отношении безоружного противника, а тут — ничего подобного. Потом я консультировался на эту тему с военным психологом — тот меня успокоил. Просто Уфти рос в несколько другой культурной среде… А Чубби росла в обычной для канаков среде, и ее стало колбасить сразу, как только нас сменил флотский контингент. Это понятно: во-первых, Зено. Его было ужасно жаль. Такой отличный парень (потом я ездил объясняться с его мамой, и лучше это не вспоминать). Во-вторых — фарш из некомбатантов (и это тоже лучше не вспоминать). В-третьих, приказ о травмированных ей тоже дался не легко (хотя, так по инструкции: «При дефиците личного состава или в сложной тактической обстановке, немедленно нейтрализовать все потенциально-боеспособные единицы противника».

Короче говоря, на обратном пути Чубби выпала в аут. Что-то вроде тихой истерики со слезами. В принципе — здоровая и своевременная реакция нормального человека, а тем более — бойца женского пола. Рона тоже немного трясло — он все переживал из-за той гражданской дамы, которая умерла. Как потом выяснилось, его немного зациклило на этом эпизоде… В этих условиях, я, как зам команданте группы распорядился на счет алкоголя с целью снятия стресса. Рон отказался (действительно, у него был не стресс, а совсем другое — но это выяснилось позже). Чубби выхлебала пол-фляжки, причем без всякого толка. Домой мы ее доставили абсолютно пьяную и в состоянии той же тихой истерики. Керк как вынес ее из флаера на руках — так и передал на руки faakane.

Я был уверен, что Микеле сейчас обложит нас херами и пошлет на них же. Во-первых, потому, что ему не нравится наша контора, и не нравится, что Чубби там работает. Во-вторых, он, хотя и выдающийся инженер-агробиолог, но по существу — калабрийский фермер (но при этом, настоящий канак — тут слов нет). Фермеры — это ребята простые: если им хочется кого-то послать на хер, то они его немедленно и тщательно посылают.

Так вот, я ошибся. Микеле принял у Керка бесчувственно-пьяный организм Чубби, и спросил: «у вас что, минус один». Я ответил, что да. И тогда он вдруг пригласил нас в дом. Время было позднее, дети уже спали. Он усадил нас на террасе, притащил хлеб, окорок, бутылку виноградной водки и котелок какао. Потом пошел мыть Чубби под душем и укладывать в кроватку, а потом вернулся и мы еще долго общались на всякие темы. Выпили за то, чтобы Зено там было хорошо — если там вообще что-нибудь есть. Улетели мы оттуда сильно за полночь, и с каким-то очень теплым настроением… Мы потом спрашивали Чубби: что он сказал утром? Оказывается — ни слова об этом. Как будто, ничего и не было. Через год, когда Уфти пошел на сержантские курсы, Микеле взялся помогать ему с учебой (он преподает студентам и здорово это умеет). Без него Уфти никогда бы не продвинулся дальше капрала. Нашу контору Микеле все равно не любит, и работу Чубби не одобряет, но у него такой принцип: на человеческий выбор нельзя давить. Видимо, это у него какая-то особая религия, только я не знаю, какая.

С тех пор многое изменилось. Блаар погиб в Гватемале — подорвался на мине. Керк экстерном получил level доктора военной биомедицины. Уфти (опять же, с помощью Микеле) закончил офицерский колледж. Ив — обер-лейтенант в департаменте военной психологии. Рон ушел из регулярной армии — теперь он военный эксперт-инструктор в фирме «Taveri». С ним теперь Пума, это вообще персонаж почти мифический. У нас появился Тино, хороший парень, хотя и немного пижон. А Чубби стала майором, и возможно, через два года она возглавит INDEMI. По-моему, это будет правильно… Понятно, что Микеле не радует такая перспектива — но… Вот, кстати, и они.