Дмитрий Королевский - Калейдоскоп миров (сборник)
Я огляделся. Несмотря на непроглядную темноту ночи, в которой ей посодействовали грозовые тучи, видел я все превосходно. Да, ну а как иначе, если я есть симбиоз почти всех жизненных форм (хищников) этой планеты, так удачно сочетавшихся в одном теле!
Надо спешить!
Я бросился вперед, постепенно набирая скорость. Три пары мощных конечностей и небольшие перепончатые крылья в буквальном смысле несли меня над землей. И даже внезапно разверзнувшиеся передо мной глубокие каньоны, являющиеся неотъемлемой частью ландшафта планеты, не были мне преградой, несмотря на то, что был я здесь впервые.
Горгона – эта планета, если провести аналогию с древними мифами, вполне соответствовала своему названию. Это был сплошной горный, каменистый массив, изрезанный рваными шрамами ущелий и невероятно глубокими каньонами. Вечно серое, хмурое небо, нередко орошавшее пустынную землю кислотным дождем. Все в ней говорило о том, что жизни здесь нет, и не может быть. Однако это не так, жизнь здесь давно пустила свои ростки, породив на свет всевозможных плотоядных монстров, занявших место от мрачных глубин ущелий до ядовито-серых небес. Не позабыв при этом разнообразить их рацион травоядными (конечно, это сильно сказано, травы на Горгоне не было, так же, как и деревьев; единственное, что росло на камнях, это желтый желеобразный мох – «Слезы Горгоны»), нелепыми, причудливыми созданиями.
Горгона – именно с ее открытием началась новая эра человечества. Эра новых достижений и технологий. А причиной всему был металл, впоследствии названный Горгонием. Металл с поистине невероятными свойствами, коих было множество, и они обнаруживались с каждым днем, в то время как ученые делали все новые и новые сенсационные открытия. Хром, титан, да кому они теперь нужны, когда есть он – Горгоний, прочнее в сотни раз, а нагрей его чуть сильней, добавь нужные компоненты, и вся мягкость Калия или Цезия ничто по сравнению с ним. Проводимость всех известных человечеству металлов тоже уступила место сверхпроводимости нового необычного ископаемого, коим изобиловала вся каменистая планета. Вот, пожалуй, и все, что мог знать простой смертный, остальное, как известно, знать ему ни к чему.
Я в который раз перемахнул очередной раскол в скальной породе и, зарываясь когтями в камни, резко затормозил. Передо мной, выскользнув, словно тень, из черного провала в земле, возник горгонианский черный питон, проворно вытягивая из норы свое длинное мускулистое тело, покрытое бронечешуей (в состав чешуек также входил Горгоний), которую я тоже унаследовал от представителей его вида. Монстр не стал церемониться, и сразу решил напасть. Широкая, с тремя рядами острых, как иглы, зубов, пасть сомкнулась на выставленной вперед конечности. Питон сбил меня, мгновенно обвивая множеством смертельных колец собственного тела. Однако тупая тварь просчиталась, моя рука-лапа, защищенная чешуей, была у него во рту. Одно движение кистью, и когти разрывают глотку монстра, уже размыкающаяся пасть мгновенно заполняется теплой кровью. Гигантский питон ослабляет свою хватку, и я легко освобождаюсь из его тесных объятий.
Еще полгода назад я и представить не мог, что собственноручно убью одну из лютых гадин, наводящих страх одним лишь своим трехмерным изображением в социальных сетях, в рубрике «Монстры вселенной». Еще полгода назад я был обычным человеком, собственностью корпорации «Майк Гордон», вернее сказать, ее рабом, как и сотни тысяч людей, уроженцев моей родной планеты «Кобры Z 31». Да, а еще у меня была семья…
Такая легкая победа над питоном придала мне уверенности. Я был поражен мощью и способностями собственного тела. Нет, конечно, для меня это не было чем-нибудь абсолютно новым, за последние месяцы жизни со мной случалось много чего удивительного. Однако то, что сотворила со мной новая сыворотка, было поистине шедевром. Впрочем, не все так безоблачно. К каким последствиям приведет столь мощный препарат, никто не знал. Гарантий не было никаких, я был первым и единственным человеком в освоенной человечеством части Вселенной, на ком провели испытание. От этих мыслей все внутри меня замирало, я старался гнать их прочь, в конце концов, у меня задание, от успеха которого также зависело, буду я жить или нет.
Я снова перешел на бег, который не приносил ни капли усталости. Сама собой в моем мозгу возникла карта местности, и это говорило о том, что я почти на месте. Двигаться, выбирая путь, обходя многокилометровые скалы и пропасти, дно которых покрывал лес сталагмитов, стало намного легче и быстрее. Мысли о неминуемом приближении к цели заставили полностью отключиться от реальности. Это было непростительной ошибкой, которой незамедлительно воспользовался очередной абориген этой жуткой планеты. Тяжелые, редкие удары крыльев о воздух ворвались в мои слуховые отверстия сродни грому среди ясного неба. В тот же миг когтистые лапы горгонианского Орла-дракона сграбастали меня за спину, прижимая мои перепончатые крылья, тем самым, лишая меня шанса упорхнуть. Впрочем, бегство(будь оно по земле или по воздуху, что гораздо трудней, мои крылья были слишком слабы для столь большого и тяжелого тела), не спасло бы меня от самого грозного летающего хищника. Орлодракон легко оторвал меня от земли и стал набирать высоту. Я попытался освободиться, мои передние конечности с легко выворачивающимися на 360 градусов суставами вцепились в смертельно сжавшие меня пальцы гиганта. Я зарычал, ужаснувшись собственному голосу. Однако мои манипуляции не произвели на уносившую меня гадину никакого впечатления. А когда мои нелепые движения, приносящие, разве что, неудобство, какое вша приносит своему «кормильцу», живя в его волосяном покрове, ему надоели, он просто-напросто склонил голову к ногам и больно тюкнул меня зубастым клювом. Мне ничего не оставалось, разве что повиснуть безвольным мешком с костями в лапах странного исполинского существа, сочетающего в себе внешность птицы и дракона. Да наблюдать сверху, как все дальше и дальше я отдаляюсь от своего маршрута.
К счастью, наш полет был недолгим, мы не особо отклонились от выбранного мной курса. Зато забрались так высоко в горы, что располагавшаяся внизу местность исчезла, скрываемая серым непроницаемым туманом. Орлодракон завис над гнездом, в котором я с ужасом увидел маленького, жадно раскрывающего клюв-пасть детеныша. Это зрелище повергло меня в шок! Несмотря на мои нынешние размеры, а это, не много, не мало, два метра в длину, я с легкостью мог поместиться во рту голодного, противно пищащего желторотика!
Издав оглушительный каркающий звук, Орлодракон разжал лапы. Мои попытки спланировать не увенчались успехом, затекшие крылья не расправлялись, свесившись вдоль тела черными покрывалами. Я камнем падал вниз, не без удивления заметив, что мамочка-Орлодракон потеряла всякий интерес ко мне и быстро удалялась от гнезда. Тем не менее, мое положение нельзя было назвать выигрышным. Расставив все шесть конечностей в стороны, я рухнул в зубастую пасть птенца. Вернее сказать, рухнул бы, если б не простая смекалка. Растопыренные руки-лапы не дали мне влететь в горло маленького Орлодракона подобно жирному куску мяса, а застряли, цепляясь за острые зубы, разрывая слизистую. Жаждущая пищи тварь ни на миг не растерялась, ловким движением головы вскинула меня кверху и снова заглотила. И опять неудача, каким-то чудом я снова встал комом в горле.
Вот уж никогда не думал, что закончу вот так. Сгину вдалеке от родной планеты, проглоченный чудовищем, от которого, в принципе, сам недалеко ушел.
«Сын, если попал в водоворот, не стоит тратить напрасно силы и пытаться выплыть, стихию не победить! – вспомнил я слова покойного отца-рыбака, добывавшего хоть какое-то пропитание для бедной семьи на нашей местной Рыжей реке. – Поддайся воде, дай ей себя увлечь, а потом ныряй как можно глубже, а там уж дело техники…»
Конечно, горло Орлодракона нисколько не напоминало мне водоворот, но я решил действовать в соответствии с инструкцией отца. Которую, кстати, так и не удалось применить на практике, спасибо «Майк Гордон», давшей нашей, прозябавшей в нищете, планете работу вкупе с «добровольным» рабством.
Уйдя от острых клыков, я «нырнул» как можно глубже, а потом заткнул собой прожорливую глотку, врезавшись в ее склизкие стенки множеством когтей. Кожное дыхание – это то, что спасало меня в данный момент, потому как остальные, нужные для этого части тела были просто напросто зажаты в тесной, жаркой, нестерпимо воняющей мгле!
Птенец судорожно сглатывал, мечась в гнезде, однако сделать ничего не мог. Какое-то время я ощущал свободное падение, потом был сильный удар и треск ломающихся костей. Выпрыгнув с широко раскрытым, усеянным клыками, ртом из пасти-клюва Орлодракона, словно и впрямь из воды, я с жадностью втянул свежий воздух. Огляделся, тяжело дыша, едва удерживаясь на трясущихся конечностях. Желторотик был мертв, его гнездо осталось далеко вверху, скрываемое туманом.
