Харлан Эллисон - Мальчик и его собака
Черт побери! Проклятый Блад! В этот момент он ворвался с улицы, споткнулся о куски штукатурки и, поднимая пыль, скользя на заднице, добрался до нас.
– Ну, что еще? – со злостью закричал я
– С кем ты говоришь? – спросила девчонка.
– С ним, с Бладом.
– С собакой?
Блад поглядел на нее и отвернулся. Он собирался что-то сказать, но девчонка его перебила:
– Значит, это правда? Говорят, будто вы можете разгова– ривать с животными…
– Ты будешь болтать с ней всю ночь или захочешь узнать, зачем я явился? – проворчал Блад.
– Ну, ладно, что там у тебя.
– У нас неприятности, Альберт.
– Давай покороче. Что именно?
Блад повернул олову к входной двери.
– Стая. Окружила здание. По моим подсчетам, человек пятнадцать-двадцать, может, чуть больше.
– Черт побери! Как они узнали, что мы здесь?
Блад выглядел раздосадованным и прятал глаза.
– Ну?
– Наверное, еще какой-то пес учуял ее в театре.
– Прекрасно!
– И что теперь?
– Отбиваться, вот что. У тебя есть какие-нибудь другие соображения по этому поводу?
– Только одно.
Я ждал.
– Натяни штаны, – ухмыльнулся он.
4
Девчонка, эта Квилла Джун, устроилась довольно безопас– но. Я соорудил ей что-то вроде укрытия из матов, использо– вав, наверное, целую дюжину. Ее не заденет случайная пуля и, если на не не наткнутся сразу же, о, чем черт не шутит, мо– жет, и вообще не обнаружат.
Я вскарабкался по одному из канатов, свисающих с пото– лочной балки, и устроился наверху со своим браунингом и па– рой горстей патронов. Конечно, сейчас бы я предпочел авто– мат, Брен или Томпсон, но чего нет, того нет. Поэтому я пе– репроверил сорок пятый, убедился, что он не подведет и раз– ложил запасные обоймы на балке. Здесь у меня был полный об– зор гимнастического зала и всех входов в него.
Блад залег в тени у входной двери. Он предложил, чтобы я сначала перестрелял всех собак, чтобы у него было свобод– ное поле деятельности. Это была наименьшая из моих тревог.
Я предпочел бы закрыться в комнате только с одним выхо– дом, но не знал, в здании ли стая или еще только снаружи, поэтому сделал самое лучшее, что только мог.
Все было тихо. Несколько драгоценных минут у меня ушло растолковать Джун, что если она не станет трепыхаться, ей, в конечном итоге, будет лучше со мной, чем с двумя десятками и х.
– Если хочешь еще раз увидеть своих папочку с мамочкой,
– добавил я, после чего без особых затруднений упаковал ее в маты.
Тишина.
Затем я услышал два звука одновременно. В конце бассей– на захрустела штукатурка под чьим-то сапогом. Совсем не громко. А за входной дверью звякнул металл, задевший о дере– во. Итак, они собираются предпринять первую попытку. Что ж, я готов.
Снова тишина…
Я направил браунинг на дверь, ведущую в бассейн, кото– рая все еще была раскрыта после того, как я ворвался сюда. Прикинув рост нападающего примерно в шесть футов, я прице– лился пониже фута на полтора, чтобы угодить негодяю прямо в грудь. Я давным-давно понял, что не нужно стараться попасть в голову. Целиться следует в самую широкую часть туловища – грудь и живот.
Внезапно я услышал собачье рычание. Часть тьмы у вход– ной двери отделилась и двинулась в зал. Прямо напротив Бла– да. Я не пошевелил браунингом.
Парень у входа сделал шаг в сторону от Блада, отвел ру– ку назад и бросил что-то – камень, железяку – через зал, чтобы отвлечь огонь возможной обороны. Я не шелохнулся.
Когда эта штучка ударилась об пол, из дверей комнаты с бассейном выскочили два парня. Винтовки они держали наизго– товку, чтобы поливать огнем все живое в комнате. Но прежде чем они заметили хоть движение, я сделал первый выстрел и, чуть шевельнув стволом, тут же второй. Точное попадание, прямо в сердце. Никто из них больше не пошевелится.
Парнишка у дверей повернулся, чтобы слинять, но на нем уже был Блад. Вот так – просто молния из темноты. Блад прыг– нул поперек винтовки, которую тот держал наизготовку, и вон– зил клыки парню в горло. Бедняга взвизгнул, но Блад тут же отскочил, унося кусок его глотки. Парень упал на одно коле– но, издавая булькающие звуки. Я прицелился и всадил ему пулю прямо в голову. Опять наступила полная тишина.
Неплохо, совсем неплохо! Три удачных выстрела, и они все еще не знают моего местонахождения. Блад снова убрался в темноту у входа. Он не сказал ни слова, но я знал, о чем он думает. Может, это трое из семнадцати или трое из двух де– сятков, или из двадцати пяти… Кто знает, сколько их пришло сюда. Мы можем отбиваться неделю, но так и не узнаем, покон– чили со всеми или только с частью. Они могли уйти и вернуть– ся с подкреплением, а я был остался без патронов и жратвы. Девчонка, Квилла Джун, стала бы плакать, отвлекая мое внима– ние. Я постепенно терял бы боеготовность… А они просто ле– жали бы возле здания, ожидая, когда мы дозреем настолько, чтобы сделать какую-нибудь глупость, и тогда они ливнем об– рушатся на нас…
Из передней двери выскочил парень, прыгнул, падая на землю, перекатываясь, вскочил, бросился в другом направле– нии, выпустив три очереди в разные углы зала, прежде чем я смог проследить за ним браунингом. К этому времени он был уже подо мной. Я бесшумно взял сорок пятый и отстрелил напа– давшему затылок вместе с пучком волос.
– Блад! Винтовку!
Блад выскочил из темноты, схватил пастью винтовку и подтащил к куче матов в дальнем углу зала. Я увидел, как из матов высунулась рука, схватила винтовку и тотчас же скры– лась. По крайней мере, девчонка там будет в безопасности, так же, как и винтовка, покуда она не понадобится мне. Мной храбрый пес подскочил к трупу и начал стаскивать с него пат– ронную ленту. На это у него ушла куча времени, в течение ко– торого его легко бы могли подстрелить из окна или двери, но все же он выполнил задуманное. Храбрый маленький мерзавец! Нужно не забыть достать ему за это какую-нибудь приличную жратву, когда мы выберемся отсюда. Я усмехнулся. Е с л и мы выберемся из этой проклятой передряги, мне не придется бес– покоиться, чтобы достать ему что-нибудь вкусненькое. Оно уже валялось по всему полу гимнастического зала.
Как только Блад утащил ленту к себе в темноту, еще двое предприняли попытку вместе со своими псами. Они ворвались через нижнее окно один за другим, падая и перекатываясь, бросаясь в разные стороны, в то время как псы – уродливая акита, громадная, как дом, и сука добермана цвета дерьма – влетели через переднюю дверь и рассыпались в два незанятых угла. Я достал одну из собак, акиту, сорок пятым, и она с визгом опрокинулась на пол. Доберманша в это время накрыла собой Блада.
Но, начал палить, я раскрыл свою позицию. Один из стаи выстрелил от бедра, и вокруг меня полетели щепки балки от пули шестого калибра с мягкой головкой. Я выпустил свой ав– томатический, и он заскользил по балке, когда я потянулся за браунингом. Я попытался схватить сорок пятый, и это движение спасло мне жизнь. Я подался вперед, чтобы удержать его, но он выскользнул из пальцев и с шумом ударился об пол, а тот из стаи выстрелил туда, где я только что находился. Но я распластался на балке, свесив руки, а грохот напугал его. Он выстрелил на звук моего упавшего оружия, и в это мгновение я услышал выстрел из винчестера, и другой из стаи, который благополучно добрался до темноты, упал ничком, схватившись руками за здоровенную кровавую дыру в груди. Квилла Джун подстрелила его из-за матов.
У меня даже не нашлось времени сообразить, какого черта здесь происходит. Блад кружился, сцепившись с доберманшей, и звуки, которые они издавали, были чудовищными. Парень выпус– тил из ноль шестого еще один залп и угодил в дуло браунинга, выступающее из-за края балки, и конечно же, браунинг отпра– вился вслед за сорок пятым. Я остался с голыми руками, а этот сукин сын уже скрывался в тени, высматривая меня.
Еще один выстрел из винчестера, и парень принялся па– лить прямо в маты. Девчонка закопалась в глубине тюфяков, и я знал, что на большее от нее рассчитывать не могу. Но в этом и не было нужды. В ту секунду, когда он сосредоточился на ней, я схватился за свисающий канат, перелез через балку и воя, словно обожженный напалмом, заскользил вниз, чувс– твуя, как канат режет мне ладони. Я спустился достаточно, чтобы оттолкнуться и начать раскачиваться, направляя свое тело с каждым толчком в разных направлениях. Сукин сын неп– рерывно стрелял, пытаясь следовать за траекторией моего рас– качивания, но я каким-то чудом умудрялся держаться в стороне от линии огня. Затем обойма его винтовки опустела, я оттолк– нулся и со свистом полетел в его сторону. Через мгновение я отпустил канат, кверху задом влетел в угол и все-таки достал негодяя, вцепившись пальцами в его глаза. Он завизжал, виз– жали псы, визжала девчонка, а я колотил его головой об пол, пока он не перестал шевелиться. Схватил его опустевший ноль шестой, я долбанул его по голове и понял, что больше хлопот с этим паршивцем не предвидится.
