Генрих Гаузер - Мозг-гигант
— Вам, Ли, необходимо на долгий срок дать себе полный отдых, — вступил в беседу Бонди. — Год абсолютного покоя, скажем. Наш Мозговой трест содержит на Западном побережье поистине превосходный санаторий. Ваша страховка покрывает все расходы. Вам остается только подписать эти документы… Забронируем самолет, и я лично доставлю вас на место. Это самый верный и разумный путь… Пожалуйста, вот мое вечное перо…
Ли приподнялся, ссутулив костлявое тело. Он закрыл ладонями лицо, пытаясь овладеть своим растревоженным, плывущим сознанием. Чья-то рука похлопала его по плечу.
— Не принимайте этого близко к сердцу, старина! Будьте разумны, подписывайте быстрее, и дело с концом!
Пациент встал. От слабости закружилась голова, и тут же он ощутил с обеих сторон железную хватку рук: оба врача одновременно подхватили его под локти. И тогда им овладела ярость. Не пытаясь определить, который из обоих противнее, пациент развернулся вправо и отвесил Бонди, оказавшемуся с этой стороны, добрый удар кулаком в челюсть.
— Меллич, живо, смирительную рубашку! — заорал тот, падая наземь.
Но другой, с искаженным от страха лицом, ринулся к сигнальной кнопке у дверей. Старая, полузабытая привычка к рукопашному бою сработала у Ли автоматически: бывший воин мгновенно среагировал на этот маневр врага, подставив тому подножку, и Меллич кубарем полетел головой вперед, к дверям, так и не дотянувшись до спасительной кнопки. Однако в тот же миг случилось нечто вовсе непредвиденное: сигнал тревоги дал за Меллича кто-то другой!..
Из репродуктора, вмонтированного в панель над дверью, раздались резкие звуки тревожного звонка. Пожарная тревога!
Свалка на медпункте мгновенно прекратилась. Меллич и Бонди, застыв в беспомощных позах, тупо уставились на красные сигнальные вспышки. Потрясенные, они разинули рты. Пожар в самом заповедном, самом надежном и защищенном месте в мире! Горит «мозг»? Непостижимо!
Бонди украдкой приподнял окровавленный нос и торопливо потупился: опасный безумец являл собой устрашающее зрелище: всклокоченная седая грива вздыбилась надо лбом, он стоял во весь рост и… хохотал!
Да, он один понимал, в чем дело! Подложенная им бомба замедленного действия сработала в назначенный срок! Миллионы всепожирающих челюстей сделали свое дело. Лигнин в нервных путях был поглощен насекомыми! Адская машина взорвалась! Вспышки коротких замыканий мчались по нервным каналам «мозга», и даже двуокись углерода не могла бы помочь беде, потому что газу не было доступа в глубины нервных путей!
Сквозь оглушительную трель сигнальных звонков врачи слышали, как хохочущий безумец выкрикивал:
— Змеи на экране… Они сочли это плодом больной фантазии! Как бы не так! Это цепочки «ант-термес»! Не захотели поверить!.. Словом, убирайтесь-ка подобру-поздорову! Подать вам зеркало? Вид у вас не геройский! Боже, до чего смешно смотреть на вас!..
Оба тихонько отползли к стене. Ведь рядом — настоящий сумасшедший! Он может в любую минуту кинуться на них, схватить мертвой хваткой за горло. Он в исступлении…
Внезапно звуки пожарной тревоги прекратились. Спокойный, повелительный голос проговорил в репродуктор:
— Внимание, внимание! Пожарная тревога пятой степени. Огонь в «теменной доле». Непосредственной опасности нет. Повторяю: непосредственной опасности нет! Приказываю: всем научным работникам центров восприятий собрать важнейшие документы и бумаги и следовать с ними к Центральной станции. Все лифты, подъемники и эскалаторы продолжают работать нормально. В «твердой оболочке» огня нет. Сохраняйте полное спокойствие, вьь полняйте приказ об эвакуации!
Голос смолк. Снова заверещал тревожный звонок.
Бонди и Меллич кое-как поднялись на ноги. Расширенными от страха глазами они уставились на Ли. Сумасшедший дико жестикулировал. Он заорал на них злобно:
— Вон! Убирайтесь немедленно вон!
Оба переглянулись и молниеносно поняли друг друга: мол, единственный шанс — вместе, вдвоем к двери! Так и поступили: как один, рванулись за порог, ринулись по коридору, влетели в лифт, захлопнули дверцу…
— Черт побери, чуть не-пропали! — воскликнул Меллич, когда лифт понесся вниз.
— Он застиг меня врасплох! — стонал Бонди. — Никак не ожидал такого нападения. Чуть-чуть не задушил меня.
— Но уйти он не может. Охрана схватит его, как только он спустится на лифте… Слушайте, Бонди, а что будет с нашей девушкой? Мы совсем забыли про нее! Не предупредили Вивиан, что она остается там наедине с сумасшедшим!
— Чепуха! — пренебрежительно бросил Бонди, передернув плечами. — Вивиан — девушка разумная… Мы были обязаны поскорее освободить служебное помещение. Слышали приказ или нет? Наконец, мы можем предостеречь ее по телефону…
…С той минуты, как невероятное напряжение спало, и притом столь же внезапно, как уходит воздух из проколотой шины, доктор Ли повел себя и впрямь как безумный. Он подошел к панели над дверью и, с трудом дотянувшись до сигнального звонка, выключил его. То, что для других означало тревогу, было для него отбоем, сигналом к отдохновению. Трезвон не вязался с той изумительной внутренней тишиной, тем душевным покоем, какие он сейчас ощущал. Работа сделана, миссия окончена. Время? Для него перестало существовать. Опасность? Он и не сознавал ее в полной мере. Медленно открыл он дверь, вышел в коридор, шагая, словно по облакам… Но тут перед ним выросла Вивиан и вернула его на землю. Она вынырнула из архива, нагруженная до подбородка целой кипой медицинских документов. Под кричаще рыжими волосами личико ее было бледным, осунувшимся.
— Где врачи? — выдохнула она с трудом.
— Не знаю, — сказал Ли. — Минуту назад ушли… Довольно поспешно!
— Свиньи! Им бы только чужими руками жар загребать! Ну, что вы скажете на это, а?
Этот показной задор был лишь маскировкой объявшего ее панического страха. Ли это понимал. Оказывается, его миссия еще не совсем окончена; новая, неожиданная ответственность легла на его плечи: надо спасти эту девушку.
Она взглянула на шахту подъемника, куда был устремлен взгляд Ли.
— Ничего не поделаешь, Вивиан, — сказал он. — Негодяи удрали на лифте. Может, через некоторое время подойдет другой. Если они еще ходят…
— Что же нам делать, доктор Ли?
Он улыбнулся ей, как маленькой девочке, встреченной в глухом лесу.
— Не бойтесь, Вивиан. Есть и другая возможность — эскалатор!
— Как? Сквозь огонь?
— Думаю, что пробьемся. Ведь вы — смелая, разумная девушка! Скажите, вам известно, где хранятся защитные костюмы и противогазы? Они, кажется, имеются во всех Центрах?
— Но что же будет с документами? Там и ваш протокол!
— Оставьте все здесь. Не стоит из-за этих бумаг рисковать жизнью, поверьте!
Она выпустила из рук всю огромную пачку.
— Вы прелесть, Ли! Вы настоящий кавалер старой школы. Не то что мои врачи; им легче превратить меня в кучку золы, чем потерять одну такую бумажку! Идемте, я покажу вам противогазы, асбестовые костюмы и все прочее.
Ли помог девушке надеть тяжелое облачение.
— Ну, как, рискнем? — спросил он.
— С вами? Хоть на край света!
Эскалаторы еще бежали, и даже на повышенной скорости, по сложным лабиринтам «мозга», где все кипело, скрежетало и шипело, как океанский прибой у коралловых рифов. Обоим пришлось прыгать на стремительный эскалатор «Т», как на пролетающую трапецию. Совершив этот опасный прыжок, они ухватились за перила.
— Крепче держитесь! — крикнул он, когда у девушки подогнулись колени на волнообразном зигзаге;, и тут же сам ощутил, что ноги подгибаются с такой силой, словно вот-вот оторвутся от тела. Рывок эскалатора чуть не повалил его на спину.
Им довелось увидеть зрелище, какого никогда еще не видывал человеческий глаз, — «мозг» озаренный изнутри пожаром нервных волокон, светящихся, как неоновые трубки. Вид такой же, какой бывает у столичного города после налета бомбардировщиков, или когда мчишься на автомобиле сквозь пылающий лес, или сквозь вулканическую лаву, стекавшую с «вершины вулкана тысячью ручейков. Но здесь прибавлялся еще один необычный элемент, сообщавший и без того грозной картине особенный, небывалый оттенок, словно все это происходило на другой планете, в других, неземных измерениях и формах. Этим фантастическим элементом была жуткая прозрачность стенок, за которыми ярилось пламя…
Сквозь плексигласовые стенки мозговых извилин и выпуклостей просвечивали волокна нервов, похожие на объятые огнем сплетения лиан. Окутанные дымом, волокна шевелились, как живые. Мириады капель жидкого лигнина срывались в бездну, воспламенялись на лету, и эти капли сливались в сплошной тропический ливень. Кабельные линии плавились на стыках; целые пучки и сети нервных путей раскалялись докрасна, содрогались от накала, изливали остатки лигнина на панели радиоламп, на хаос трубок и нервных клеток, для которых эти объятые пожаром линии еще недавно служили надежной связью.
