Александр Фед - Ариадна обрывает нить
– Странно другое. Пять минут назад, ты вспомнил о своём детстве, но и я думал об этом же. – Грэм ощутил ком в горле. – Удивительно, как одно детство похоже на другое. Видимо для детской мечты нет границ и расстояний.
– Грэм, хоть сегодня не говорите о расстояниях, – неожиданно резко оборвала его рассуждения Анни.
От собственной грубости, ей стало неловко, и она принялась нервно разравнивать ладонью песок перед собой, но это не помогло, и она извинилась.
Однако, Грэму не суждено было продолжить свои размышления. Анни, сердитая на себя за грубость, не смогла сдержать мучающий её вопрос и обратилась к Берку.
– Шон, скажите… – едва выдавила она первые слова и резко выкрикнула следом. – Только честно!.. Вы верите, что мы увидим будущее?
– Мне кажется, этот вопрос не совсем в мой адрес, но я отвечу и, предельно честно. Я убеждён, что при любом исходе мы узнаем много нового. Понимаете, Анни, расставание всегда было самым трудным, что способен преодолеть человек. Мы же оставляем слишком много, чтобы стыдиться своих переживаний. Я не знаю, как долго продлиться наше путешествие, но меня утешает то, что нас будут ждать все, кого мы оставляем.
– Знаете, – отозвалась Лия. – Иногда мне страшно от мысли, что, вернувшись на Землю через много лет, мы можем обнаружить мёртвую планету, которая сгорела в термоядерной войне. Кем мы тогда будем? Бездомными скитальцами или счастливчиками, которым повезло?
– И теми и другими одновременно. Впрочем, это не самое страшное, если учесть, что человек – это ошибка природы. Ведь вы верите в это? – Лия не возражала, но и не проявила согласия. – Я знаком с данной гипотезой. На мой взгляд, в ней достаточно много спорных моментов. Согласитесь, практически все животные делят территорию между собой, но никому и в голову не пришло назвать их ошибкой природы, – завершил Шон.
– Лия, если я не ошибаюсь, вы ученица академика Чернова? Как вы думаете, велика ли вероятность встречи с иным разумом?
Ланц попытался увести разговор в нейтральные воды, подальше от конфликтных тем, понимая, что все слишком перевозбуждены в этот последний, земной вечер.
– Крис, вынуждена буду огорчить вас. Я не была его ученицей, однако, хорошо знакома со многими его теориями и даже разделяю их. Если честно, то я была уверена, что вас интересует только электроника и техника.
Есть огромное количество фактов, говорящих о существовании более древних цивилизаций, чем наша, земная. Так что я не удивлюсь, если рядом с нашим звездолётом мы увидим другую «тарелочку» с посланцами далёких миров.
Самое интересное, что, именно благодаря внеземным цивилизациям, мы получили возможность освоить Землю, которую мы называем нашей планетой. Согласитесь, весьма печально, что человечество не задумывается над тем, чтобы отыскать свою истинную родину.
– Почему ты раньше не говорила об этом? – Беата с удивлением посмотрела на свою подругу. – Может, просветишь нас? Уверена, что эта тема интересна каждому?
– Не обижайся, но мне кажется, что после старта у нас будет достаточно свободного времени для этого. – Грустно ответила Лия, давая понять, что лекция состоится, но не сейчас.
– Что-то мы, друзья, увлеклись иными мирами, а наша родная, земная картошка скоро обуглится. – Щербаков вновь взял на себя роль громоотвода.
Быстро отыскав свой прутик, физик, «охая» и «ахая» от ожидающего всех восторга, принялся разгребать почти потухшие угли. Выкатывающиеся из золы поджаристые клубни сделали своё дело, подняв настроение и развеселив всех своим аппетитным видом.
– Эх, жалко соли нет!
– Вы обижаете меня, Туна.
Сергей исчез в темноте и появился, через минуту, с пакетиком соли и двумя небольшими сухими брёвнышками, неизвестно откуда взявшимися.
– Что же ты молчал о дровах, когда мы готовы были разжечь костёр из кокосовых скорлупок?
– Крис, я всегда верил в ваши силы и рад, что не ошибся в вас.
Брёвна были аккуратно уложены на угли и, скоро, круг, сидящих возле костра, заметно расширился от нестерпимого жара, а появившееся пламя вновь осветило лица астронавтов, дружно поедающих горячую, ароматно пахнущую картошку, щедро посыпая её солью.
Горячие, рассыпчатые клубни, обжигающие руки и губы, прервали споры, а дым костра, был хорошим предлогом смахнуть слёзы прощания, которые не желали ждать отдельных комнат.
В полном молчании пляжная трапеза подошла к концу. Горелые картофельные корочки упали в догорающий костёр, который был тщательно залит водами океана, принесёнными в оставшихся кокосовых скорлупках, так и не ставших добычей огненных «светлячков», чтобы не портить детских воспоминаний о кострах, в которых не было подобной экзотики.
Почти в кромешной тьме экипаж побрёл по крутому склону, направляясь к спальным корпусам. По комнатам разошлись молча и быстро. Каждый думал лишь об одном, что через девять часов они покинут Землю.
Часть XXI
Глава 48
Сразу же, после завтрака, чтобы избежать излишних переживаний, направились к ожидающему их автобусу. Проходя мимо одной из беседок, в которых они часто вели весёлые, научные и философские разговоры, Щербаков остановился, настоятельно приглашая всех своих попутчиков, зайти в неё на минутку, чтобы «присесть на дорожку».
– Сергей, у нас достаточно жёсткий график. – Попытался возразить Берк, опасаясь любых неожиданностей, способных повлиять на спокойный, размеренный ход событий.
– Понимаете, Шон, примета такая на Руси есть, перед дорогой присесть на минуту, вроде мысли привести в порядок.
Видя не привычную серьёзность Щербакова, спорить, не стали и наспех забежали. Кто сидел, кто стоял, едва сдерживая нервозность, от глупого, бессмысленного ритуала и упрямства русского физика.
– Да, не по-людски всё это, не по-людски, – тихо прошептал Сергей. – Ну, да бог им судья. Как говорится: «Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу…»
– Ты что-то сказал? – Анни старалась не отходить от Сергея, чувствуя себя увереннее и спокойнее рядом с ним.
– Ничего, уже проехали, – не сдержался Щербаков.
– Ты сердишься?
– Прости, Анни, всё хорошо. Давай-ка, поспешим, а то без нас улетят.
– Если бы, – тихо вздохнула она.
– Аннушка, не кисни. Просто, сегодня, мы все плохо выспались. Взлетим и отдохнём…
Через несколько минут, экипаж сидел в мягких креслах автобуса. Путь был не близким. Стартовая площадка располагалась на противоположной стороне острова. Все, кроме Сергея и Анни, сидели по одному, заняв места у окон. Автобус качнулся на развороте и тронулся в путь, оставляя привычные корпуса и строения центра в прошлом.
За окнами тянулись знакомые, уже привычные дома и пальмовые рощи. Анни, обняв левую руку Сергея, прижалась к нему, положив голову на его плечо. Кто-то смотрел в окно, другие спали или делали вид, что спят, старательно закрыв глаза, чтобы не видеть заоконного пейзажа.
Щербаков, почти всю дорогу смотрящий в окно, осторожно повернулся к спящей Анни и поцеловал её в макушку, нежно укрыв её левую щёку своей тёплой ладонью.
– Зря они так, – подумал Сергей, вспомнив беседку. – Летим, чёрт знает куда, и даже не присели на дорожку. Не знаю. Мне всегда было легче после этого, словно точку ставишь – конечную и начальную одновременно. Сел – и простился с домом, встал – и отправился в путь. Да, не по-людски, всё вышло… Не хорошо… плохая примета…
Часть XXII
Глава 49
С правой стороны по ходу следования автобуса показался долгожданный мыс, уходящий далеко в океан. Длиной более двух километров, он представлял удивительное, поистине фантастическое зрелище. На нём расположился стартовый комплекс, позволяющий такому огромному космическому кораблю, как «Нить Ариадны», не только оторваться от поверхности планеты, но и преодолеть её притяжение.
Строительство этого уникального сооружения началось фактически сразу после того, как на Конгрессе было принято решение о создании на острове Вознесения Центра по подготовке звёздной экспедиции. Впрочем, и это решение родилось в спорах. Стоит сказать, что баталии были яростные.
Основной причиной всех противоречий была невообразимо огромная масса звездолёта, которая была сопоставима с весом десятка космических челноков, которые, с таким большим трудом, человечество всё же научилось выводить в космос.
Весь полувековой опыт мировой космонавтики и освоения около земного пространства подсказывал единственно возможное решение – сборка звездолёта должна проводиться на околоземной орбите, причём, отдельными, как бы самостоятельными частями, как это делали с орбитальными станциями, собирая их, словно конструктор.
Однако и у этого варианта были яростные противники. В основе их требования – собирать звездолёт на острове Вознесения, было утверждение, что только земная сборка может гарантировать нужное качество, исключающее всевозможные «если» и «вдруг». Однако чтобы согласиться на этот, весьма привлекательный вариант, необходимо было найти способ выведения корабля подобной массы в открытый космос с поверхности планеты.
