Кимберли Дёртинг - Клятва
Ее окружали смешанные эмоции, подобные грозовому облаку: страх, сожаление, преданность и что-то еще, неожиданно близкое к страсти. Из-под закрытого века выкатилась слеза, прочертив по щеке влажную дорожку. Она кивнула, открыла черные глаза и посмотрела не на Ксандра, а мимо него, туда, где стояла я.
— Я все поняла, — проговорила она, клянясь мне в верности.
— Как такое возможно? Она же простая торговка, которую ты встретил в клубе! — воскликнул Клод на королевском языке. С тех пор, как люди Ксандра убрали оружие, он не желал на меня смотреть. С тех самых пор, как Ксандр объявил, кто я такая.
Зафир отнесся к этому более спокойно.
— И как отреагирует твоя бабка, когда обо всем узнает?
Мысль о том, что королева Сабара, женщина, с которой вел войну Ксандр и его революционеры, была бабушкой Макса, казалась крайне неприятной. Об этом не следует забывать, подумала я. Откуда мне знать, кому верен Макс на самом деле?
— Она будет в восторге, — вмешался Ксандр. — А как иначе? Чарли может оказаться наследницей, которую она ищет и которую не смогла создать ее собственная семья. И я собираюсь сделать так, чтобы старуха не наложила на нее свои лапы.
Зафир склонил голову, словно принимая загадочные объяснения Ксандра. Я молча стояла в тени.
В конце концов, мое терпение лопнуло, и я с раздражением взглянула на них.
— Я не собираюсь занимать место королевы.
Только Клод и Зафир отреагировали на мое вмешательство, напомнив о том, что до сих пор им было неизвестно о моей способности понимать королевский язык.
— Она понимает? — Каменное лицо Зафира тронула улыбка предвкушения.
— Понимает, — кратко ответила я, словно он говорил со мной.
Однако Зафир обращался не ко мне.
— А что еще она умеет делать?
Ответил Макс. На англезе.
— Ничего такого, о чем бы она знала, но время покажет.
Впервые я подумала, что могу уметь и нечто большее, чем просто понимать другие языки.
— А сестра? Она уже проявляла свой дар? — Это был Клод, явно недовольный сделанным открытием. Единственная разница состояла в том, что он обращался прямо ко мне.
— Нет. — Макс покачал головой, и я догадалась, что мое молчание в доме он принял за отрицательный ответ.
Ксандр положил руку на плечо Иден. Это был братский, дружеский жест, и я подумала: сколько же времени они сражаются вместе?
— Надо решить, что делать дальше. — Он вопросительно поднял брови. — Полагаю, настало время королеве Сабаре узнать, что у нас есть Чарли.
— А мои родители? А Арон? — воскликнула я, устав от разговоров о себе, словно я была скотина, животное, предназначенное только для достижения их целей. — Мы должны освободить их.
Лицо Ксандра посерьезнело, и его слова прозвучали жестоко и равнодушно.
— Для этого может быть слишком поздно. Сейчас наша забота — не они, — произнес он.
— Нет, нет, нет! Ты не понимаешь! — Я покачала головой, демонстративно скрестив руки на груди. — Они и есть твоя забота. — Я взглянула на него, на Иден и повернулась к Максу. — Ты тоже считаешь, что слишком поздно? Правда? — спросила я.
Макс подошел ко мне.
— Вряд ли они погибли, если ты это имеешь в виду. — Он нахмурился, пристально глядя на меня; его серые пронзительные глаза заглядывали в самую душу в поисках слабины, словно вес этой или любой другой информации мог быть слишком тяжелым. — Но моя бабка безжалостна, и если она считает, что есть хотя бы шанс, что они могут знать твое местонахождение…
Я вновь повернулась к Ксандру, не желая, чтобы Макс заканчивал свою мысль, и не отваживаясь размышлять над словами, которых он не произнес.
— Видишь? Они живы, — сказала я, требуя, чтобы он обратил на меня внимание. — Мне совершенно необходимо туда попасть.
А потом обратилась к Максу:
— Ты должен организовать мне встречу с королевой.
— Чарли, это плохая затея, — проговорил Ксандр, и я сочла хорошим знаком, что больше он на меня не кричит. — Сабаре нельзя доверять.
— Тебе ее не убедить, — настаивал Клод, повторив эти слова уже несколько раз.
— Они правы, Чарли, — согласился Макс. — Она — королева и моя бабка, и я ей не доверяю. Она скажет и сделает все, если это позволит ей добиться своего. — Он взял меня за руки, словно пытаясь убедить своим прикосновением.
Я устала от этого разговора. Там были мои родители — что еще мне оставалось делать? Я выдернула руки, глядя, как его пальцы скользят по моим.
— Я должна, — прошептала я. — Пожалуйста, просто помоги.
Ксандр вновь попытался меня образумить.
— А что если я просто тебя не отпущу?
Но в его словах не было реальной силы.
Я ощетинилась.
— А у тебя есть выбор? Тебе ведь нужно мое сотрудничество, но пока ты не поможешь освободить моих родителей… — Я замолчала. Остальное пусть додумывает сам.
Его глаза потеплели, хотя брови сдвинулись к переносице.
— Значит, ты будешь с нами сотрудничать? Согласна стать нашей королевой?
— Я говорю, что никакого сотрудничества не будет, если вы мне не поможете.
Ксандр широко улыбнулся.
— Я вижу перед собой перспективного переговорщика, — похвалил он меня, и за этими тщательно подобранными словами я разглядела хитроумие. Он выбрал не ту стезю, подумала я. Ему бы стать дипломатом. — Из тебя выйдет великолепная королева.
Глава девятнадцатая
— Есть кое-что, что тебе надо знать, если ты собираешься встретиться с ней лично, — произнес Ксандр, и я подумала: почему советы дает он, а не Макс или один из королевских телохранителей? Наверняка у них более тесный опыт общения с королевой. Однако они не возражали, чтобы ответственность за мое просвещение взял на себя именно он.
— Она невероятно хитра, и пусть тебя не обманывает ее дряхлый вид. Кроме того, не забывай о ее жестокости. — Он прохаживался по комнате взад-вперед, и мне было трудно уследить за ним. Из-за этих перемещений у меня кружилась голова. — Я бы чувствовал себя лучше, если б мы все пошли с тобой. Не стоит оставаться с ней наедине.
— А если она не захочет с нами встретиться? — спросил Макс у Ксандра.
Взмахнув рукой, тот отмел эту мысль.
— Разумеется, она захочет увидеть Чарли. Она годами планировала эту встречу.
Судя по всему, Макс об этом не знал. Он покачал головой.
— Откуда тебе известно, что она планирует?
— Мне известно больше, чем ты думаешь. Возможно, больше, чем кому-либо другому. — Он саркастически усмехнулся, но никто ему не возразил. Одна я удивлялась, откуда этот революционер так хорошо знает правительницу нашей страны.
Он перестал ходить по комнате и остановился прямо передо мной. Он посмотрел на меня с такой знакомой нежностью, что я едва не забыла, чьи это глаза. Я моргнула, осознав, что восхищение, которое я в них вижу, исходит от Ксандра, а не от Макса.
— Она собирается вытянуть из тебя обещание разделить с ней трон.
— Но это бессмысленно, — перебил его Макс. — Как они будут править совместно? Как сохранят верность подданных? Как будут решаться споры?
— Это древняя магия. Королева гораздо старше, чем тело, которое она населяет. Это не первое ее правление. — Слова Ксандра казались детской сказкой, но никто ему не возразил.
— О чем он говорит? — спросила я, поворачиваясь к Максу.
Но на мой вопрос ответил Зафир, говоря тихо, почти нараспев.
— Все так и есть. Душа королевы — ее Сущность, как она ее называет, — переходила из одного тела в другое еще до того, как она впервые заняла свое место на троне Лудании. Один правитель, разные тела.
Ксандр подхватил эстафету.
— Она очень сильна, но чтобы сменить старое тело на новое, ей нужно разрешение. И сейчас она в отчаянии — ее время на исходе. Прежде, чем она перенесет свою Сущность в твое тело, ей необходимо получить твое согласие. Иначе она так и останется в ловушке. Если ее старое тело умрет, она умрет вместе с ним.
— Но почему именно мое? Почему она не может найти кого-нибудь еще и занять ее место?
Ответ казался очевидным, но я должна была его услышать.
— Потому что ты королевского рода. Ты единственная наследница, которую она может найти.
Я нахмурилась.
— Но так ли это? Ведь моя мама не происходит из королевского рода. А отец не может быть чистокровным. Насколько сильна моя кровь на самом деле?
У Ксандра, судя по всему, имелись ответы на любые вопросы, и он ответил легко, без колебаний.
— Это действует не так, Чарли. Женская кровь, не важно, насколько далеко она находится по линии наследования, сильна и чиста у любой, как если бы она представляла первое поколение. Ее дары будут столь же сильны, как и дары ее предков. — Он поднял брови, предлагая задавать другие вопросы, но у меня оставался только один.
