Сибирская Симфония - Андрей Валерьевич Скоробогатов
«Кто такой⁈ — говорю. — Откуда взялся, никого же не было в поезде!»
А человек этот громко взвизгнул, повернулся, заплакал и говорит:
«Не стреляй, я заблудилась».
Я пушку опустил
«Ты, — говорю, — неправильно глаголы употребляешь, окончания путаешь. Надо говорить — я заблудился».
«Нет, — отвечает. — Всё верно. Просто я не мужик вовсе, а женщина. Баба я, с Запада родом».
Я аж чуть не упал от удивления. По правде сказать, я и раньше у старших офицеров слышал, что в Сибирь женщины забредали, но думал, что это байки, навроде рассказов о мутантах. Пощупал её за рукав — живая.
«С запада? Это ж откуда?»
«Из Питера. Раньше мы севернее были, но потом Европа скукожилась, и мы теперь в Подмосковье».
Не поверил я, снова ствол поднял и говорю.
«Раз женщина, то почему у тебя усы? Я фотографии видел и телевизер смотрел, меня не проведёшь!»
«Для маскировки, — говорит, — усы. Давай лучше, соколик, в купе пройдём, чаем меня напоешь и про жизнь свою расскажешь».
А мне и боязно, с одной стороны, и интересно — что дальше-то будет? Редко кому удавалось живьём с женщинами переговорить. Да и чай я всего второй раз в жизни пил — жуткий, должен сказать, напиток. В общем, слово за слово, рассказывает она мне про Москву и Подмосковье — информация секретная, я тебе об этом не скажу. А потом как давай ко мне жаться и ластиться, и шинель с меня снимать. «Понравился ты мне, — говорит, — давай детей делать!» Мне Тимофей Тимофеевич рассказывал, мол, для того они и созданы, чтобы других сибиряков делать. Ну я ей и говорю — давай.
Лейтенант вытащил сигарету, спички и закурил.
— Ну, и что дальше-то было? — нетерпеливо спросил Тихон.
— Да, я уж и не помню толком, — отмахнулся Валерьяныч. — Давно было, забыл уж всё. Да и зря я это всё рассказываю.
— Не ври! Всё ты помнишь.
Валерьяныч докурил и неозотно продолжил.
— Ну, в общем, раздела она меня догола, сама разделась, трётся об меня, трётся, а потом говорит она мне, мол, холодные вы все, сибиряки, и вместо крови у вас спирт. Так, говорит, за год скитаний ни одного подходящего и не встретила. Оделась, усы наклеила и вышла…
— Что с ней потом стало?
— А мне почём знать? Дальше поехала. Может, поймали её… Ну что, может, по коньячку?
— Да, пора бы уже, — кивнул Тихон. — Только… чего это собаки встали?
— Хоп, хоп! — крикнул им Валерьяныч, но они встали, как вкопанные, поджав хвосты. Кто-то заскулил, кто-то тихо зарычал, прижимаясь к саням.
В лесном полумраке, под светом полной луны впереди загорелись зелёные огоньки звериных глаз. Тихон и Валерьяныч молча вытащили двустволки, сунули патроны и прицелились. Зверьё не торопилось, они молча выжидали. В середине виднелись два больших глаза-фонаря, судя по высоте и по ширине морды их обладателя, зверь был больше обычного раза в четыре. Пара его соплеменником отделилась и стала обходить сибиряков слева.
— Окружают, заразы.
— Царь-волк, — прошептал Валерьяныч. — Нам рассказывали про них. Нам не уйти. Прости меня, Тихон, если чем обидел. Прости, что неотёсанным называл…
— Ты это брось! — Тихон соскочил с саней и начал тащить вторые, грузовые, к себе. — Поставим их треугольником, а сами внутрь залезем. Авось отобьёмся!
— Стой, там же коньяк!.. — вскрикнул Валерьяныч, но было поздно — Тихон опрокинул сани, бочки упали в сугробы и залез на них, положив ствол ружья на лыжу, как на амбразуру.
Первым из тёмных перелесков вышел волчий вожак. Это был светло-серый, почти белый зверь, ростом в холке метра два, а то и больше. Зверь наклонил голову и медленно приближался, тихо рыча. Тихон выстрелил, но зверь уклонился от выстрела и продолжил спокойно идти вперёд по сугробам, ничуть не напуганный шумом. Следом короткими прыжками по снегу двигались ещё три или четыре хищника, они выглядели несколько пугливее и словно прятались за своим хозяином. Внезапно слева метнулась тёмная тень, и волчья морда с оскаленной пастью нависла над санями. Валерьяныч вовремя прижался внутрь, в центр импровизированной крепости — зубы клацнули в сантиметрах от его лица. Тихон ударил зверя прикладом, в следующий миг лейтенантский выстрел в упор отбросил волка назад. Тихон на миг выглянул — второй нападающий хищник слева застыл в паре метров от саней, около трупа своего сородича. Основная группа продолжала окружать сани.
— Стреляй в вожака, в вожака! — крикнул Валерьяныч и выпалил в главного монстра, попав ему в плечо. Зверь нагнулся и зарычал, переходя на вой, но серьёзно не пострадал. В два прыжка он преодолел расстояние до саней и остановился над сибиряками. Тихон с Валерьянычем в безмолвном ужасе смотрели на гигантскую голову, застывшую над ними. Зверь шумно дышал, из его приоткрытой пасти с кинжалами клыков клубами шёл пар. Царь-волк застыл, словно глумясь и надсмехаясь над беспомощностью сибиряков.
Тихон медленно положил ружьё на землю, вытащил золотую балалайку из-за пазухи и ударил по струнам.
Послышался отдалённый грохот, и яркая вспышка озарила тайгу. В короткий миг сани перевернуло и завалило снегом, и Тихон потерял сознание.
4. Геолог-31
— Союз нерушимый республик народных навеки сплотила великая Русь!..
В ушах заныло. Тихон открыл глаза. Он лежал на каком-то жёстком матрасе, запеленованный в красное полотнище — как был, поверх тулупа. Слева, на соседней койке лежал спящий Валентиныч. Тихон разглядел на боку его красного кокона серп с молотом.
Впереди, внутри небольшого зала стояло десять человек. Худые, немного сгорбленные фигуры, облачённые в рваные ватники и свитера, стояли к пленникам спиной. И пели нестройными тихими голосами, подпевая старому граммафону в углу:
— … Да здравствует созданный волей народов, единый, могучий Советский Союз!
Приглядевшись, Тихон разглядел в тусклом свете на дальней стенке портреты Сталина и Ленина. Советские флаги. Портреты вековой давности. Но зачем⁈
— Эй, мужики, вы чего меня связали! А ну отпустите!
Половина поющих замолкла и оглянулась.
Старики. Перед Тихоном были дремучие, сухие старцы с бородою до пояса.
Парочка стариков перекинулась вполголоса парой фраз, после чего снова вернулась к пению. Когда гимн допели, патефон был выключен, один из стариков вышел вперёд и обратился к собравшимся:
— Товарищи! В этот знаменательный день, в прекрасный день Весны и Труда партийное руководство направило к нам на
