Влада Воронова - Ратоборцы
— Спасибо, — тихо сказал ему Миратвен. — От меня, и от Рауля. — Одного «спасибо» ничтожно мало, но чем вознаградить того, кто вернул тебе друга? Умершего друга. Привёл из небытия — молодого, полного сил и веселья, гораздого на проказы.
Только отдать жизнь за жизнь, другой цены нет.
Если Вячеслав согласится принять дружбу Миратвена.
— Моё изначальное имя Альирин, — сказал хелефайя.
— Славян, — ответил человек. — Изначальных имён у нас нет, это сокращение от Вячеслава.
— Маленькое имя для друзей, — кивнул хелефайя.
— Эй вы, двое, — крикнул от подножия холма управитель, — владычица зовёт вас на Совет.
* * *В Совещательные Палаты, в зал совета, Дариэль и Лаурин пришли последними. Словохранитель мог входить сюда только в рабочем облачении — чёрном тайлонире. Но времени переодеться не было, и он остался всё в той же бледно-жёлтой рубахе и светло-коричневой мантии, которые надел утром. Бежевая рубаха и нежно-розовая мантия Лаурин тоже смотрелись излишне легкомысленно среди серых облачений советников и старейшин.
Серый у обожающих символику хелефайев — цвет серьёзности, обязательности, правильности, но, прежде всего — мудрости. Цвет облачений старейшин и советников, никто другой не носит. Славян никогда не думал, что серый может быть таким приятным для взгляда, полным жизни и силы.
Четыре восьмигранные одноэтажные дома Совещательных Палат смыкаются треугольными комнатами, и над получившейся четырёхугольной комнатой выстроен второй этаж — изящная беседка, зал совета. Сами Палаты светло-фиолетовые, цвета закона и власти. Изнутри — нежно-золотистые, цвета светлого мёда.
Облачение у владык тоже фиолетовое, но сегодня Нэйринг одета в форму стража, единственные символы её власти — венец и приколотый к левому плечу пучок разноцветных лент.
Лаурин насторожилась: чтоб такая формалистка как Нэйринг столь откровенно пренебрегла обычаем — да что она затевает?
Нэйринг поманила тринадцатилетних посыльных, девочку-лайто и мальчика-дарко. Волосы у них по-детски заплетены в косы, у девочки две, у мальчика одна, только так их и различишь, детская одежда у хелефайев разнообразием тоже не отличается: умеренной ширины штаны и мешкообразная рубаха до колен, без воротника и с короткими рукавами. Владычица что-то негромко приказала. Девочка сразу убежала, а мальчику владычица в знак подтверждения приказа дала свой перстень.
— И быстро! — крикнул она вслед мальчишке. — Мухой туда и обратно. И чтобы сумка была обязательно синяя. Синяя, а не голубая!
Синий — цвет славы, почести, уважения. Цвет почётных мантий. Просто так не носится никогда.
«Что она затевает?» — в который раз подумала Лаурин.
На маленьком круглом столике посреди зала лежит венец владыки — узкий серебряный венок из маргариток. Точно такой же венец на владычице.
Нейринг заняла трон. Старейшины, советники и приглашённые сели на креслах вдоль стен.
— Все в сборе, — сказала Нэйринг. — Начинаем Совет. Прежде всего я хочу поблагодарить гостя долины, человека по имени Вячеслав Андреевич за то, что он спас мне жизнь, и тем самым позволил исправить мои ошибки, помочь попавшей в беду долине. А значит, он спас и Эндориен — вместе со всеми нами. Это требует достойной оплаты.
Человек гневно сверкнул глазами, хотел возразить, но не успел.
— Я дарю Вячеславу Андреевичу право свободно, в любое время дня и ночи приходить в Эндориен, и так же свободно уходить из долины. Подойдите, Вячеслав Андреевич.
Владычица сошла с трона, как требует обычай при вручении награды, выдернула из пучка чёрную ленту и повязала Славяну на правую руку, выше локтя. Чёрный — цвет земли, цвет покоя, цвет безопасности и уюта, надёжности и защиты. «Накрыть чёрным плащом» — взять под своё покровительство. Чёрная лента обещала, что в Эндориене человек всегда найдёт надёжное убежище.
— Против такой награды вы не будет возражать?
— Благодарю, владычица Эндориена, — склонил голову Славян.
— Рада что угодила, — лукаво улыбнулась Нэйринг, — а то я было испугалась, что вы испепелите меня грозным взглядом.
Владычица вернулась на трон.
— Теперь о делах неприятных, — помрачнела она. — Аолинг, что сказал пленный?
— Да ничего путного. Дополнил мелкими подробностями то, что мы и так знаем. Ли-Винелла давно хотела заполучить венец, и когда в долине появился наркоторговец, решила, что пришло её время. Как старейшина, она могла требовать у дознавателя подробного ежедневного отчёта, и, располагая всеми материалами дознания, первой догадалась, кто продаёт наркотики. Ли-Винелла добилась введения казни для наркоторговцев, и тогда Биреоинг ар-Шеддр ли-Пеллк стал её рабом. Именно он подсказал ей поискать оружие для вашего убийства, владычица, на Техничке, свёл её с этим ходочанином. Одурманить священный источник, чтобы Мирайинг смогла стать спасительницей долины, тоже ли-Пеллк придумал. Подыскал волшебника, который за сходную цену изготовил зачарованное дурманное зелье. Ли-Пеллку Мирайинг обещала звание старейшины. Потом она избавилась от подельника, а вину переложила на меня, тем самым убрала и владыку. Ходочанин оказался мастером невеликим, да ещё и трусом в придачу, «стеклянную смерть» достал только в декабре. — Дариэль усмехнулся. — Поскольку в изгнании я, к удивлению ли-Винеллы, не подох, она решила, что из меня получится неплохой мститель. Я должен был разбить шарик, а значит, стать убийцей.
— А Фиадонинг ли-Анданан? — спросила Нэйринг.
— Ну этот вообще считал себя самым умным. Убрать владыку он сестре помогал охотно, а вот избавляться от владычицы-дарко ему, лайто, было не с руки. Он провёл Патена в долину, и велел убить сестру и меня за миг до покушения. А дальше взывать к долгу благодарности и утверждать, что его заставили — взяли в заложники несуществующего сына. В награду за убийство ли-Анданан пообещал ему гражданство Эндориена. Для многих человеков, — тут губы Дариэля тронула покорная, тусклая улыбка, верхушки ушей склонились; он быстро глянул на Славяна, который в долине надолго не останется никогда, — возможность жить в хелефайской долине соблазн неодолимый, они на многое пойдут ради этого.
Миратвен ответил сочувственным взглядом, Дариэля он понимал: Рауль в Эндориене остаться тоже отказался.
— Чтобы утвердить своё право на владычество, — продолжил Дариэль, — Фиадонинг решил спасти долину от упырей.
— Ар-Паддианы оба законченные недоумки, — зло сказал Миратвен. — У них не было и тени надежды надеть венец. Можно стать владыкой и без выборов, но не так!
— Надо услышать голос долины, — тихо сказал Дариэль.
— Не только. Слышать голос долины могут многие, испытания и проводятся для того, чтобы определить четвёрку лучших. А в Выбирающем Огне проверяется способность претендента на власть услышать своих будущих подданных. Выбирается не тот, кто больше соответствует ожиданиям, а тот, кто лучше способен их услышать. Владыки должны слышать не только голос долины, но голоса долинников. Причинить долине и долинникам зло, только чтобы добиться венца — да таких владык не приняла бы сама долина. И это ведь не тайна, закон владык в приёмной на стене написан, большими яркими буквами, ли-Винелла каждый день мимо ходила, неужели трудно было прочитать? — Миратвен вдохнул и повернулся к Дариэлю: — Ты лучше расскажи, как догадался позвать на помощь хранителей, ведь только их не одурманило. И как вычислил, что затеяли эти… политики.
— Никак. Просто хранители единственные, кто не поверил оговору, кто обрадовался моему возвращению. — Дариэль встал, благодарно поклонился своим коллегам. — Мне больше некого было просить о помощи. Никто, кроме них, не стал бы разговаривать. — Он сел. — В день чистоты в словохранилище не могут войти даже владыки, но самим хранителям выйти никто не запрещает. Без моей пометки, которую поставить можно только в библиотеке или архиве, ни книгу, ни свиток не вынести, но на тетрадях посетителей охранных заклятий нет. Их на улицу может вынести кто угодно и когда угодно. Я подумал, что какую бы пакость ли-Винелла не затеяла, она должна была собрать предварительную информацию, подготовиться. А в долине это можно сделать только через словохранилище. В тетрадке записывалось всё, что она брала. По книгам и свиткам можно примерно вычислить, что она задумала. А тетрадь ли-Анданана я взял просто до кучи, Славян настоял, у них на Техничке дознаватели проверяют не только подозреваемого, но и его родственников, и друзей.
— Тут выяснилось, — сказал Славян, — что хранителей не одурманило как других долинников. Словохранилище — часть Совещательных Палат, а они надёжно защищены от любого волшебства. На самого Аолинга дурман не подействовал из-за оберега, который подарила Элайвен. Есть оберег и у неё, как у посланницы. А я человек, волшебство было рассчитано только на хелефайев.
