Александр Розов - Футуриф. Токсичная честность.

— Как скажете, герр Зейдлиц, — вздохнув, ответил марокканец, взял бумагу, ручку и, не переставая вздыхать, занялся сочинением — прямо как школьник-переросток.

Пару минут супервайзор Зейдлиц наблюдал за ним, а потом махнул рукой и вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. Его, как он считал, ждала головомойка от Ламберта Пурбуса — вице-директора спецслужбы AIVD. Посторонний человек, увидев Пурбуса, решил бы, что этот 63-летний толстощекий кругленький дядька, скорее всего, простоватый, но с хитринкой, владелец фермы. Кто бы мог подумать, что субъект с такой внешностью — один из лучших (или даже лучший) разведчик Европы.

…Зейдлиц зашел в приемную и вопросительно посмотрел на очередную секретаршу Пурбуса, очень спокойную девушку в сильновыпуклых очках. Она, не говоря ни слова, указала рукой на дверь кабинета вице-директора. «И где Пурбус находит таких девиц, которым вообще на все плевать?», — подумал Зейдлиц, и осторожно открыл дверь.

— Заходите, заходите, — дружелюбно пригласил Пурбус, у которого, несмотря на крайне неприятные новости, кажется, было прекрасное настроение, — присаживайтесь. У меня имеется хороший только что сваренный кофе. Будете?

— Да, с удовольствием, шеф, — сказал Зейдлиц, усаживаясь за стол.

— Что, Мартин? — весело сказал Пурбус, — Вы слегка разочарованы тем, что я не спешу обзывать вас бездарью, и тыкать носом в ваши ошибки?

— Гм… Не то, чтобы я разочарован, но… Я думал, что вы, вероятно, это сделаете.

— Вы верно думали, — Пурбус налил ему чашку кофе и передвинул по столу, — но, ночью начальника нашей барсучьей норы вызвал на ковер министр внутренних дел, которого разбудили из-за вашего шоу. Как обычно, начальник струсил идти, и направил меня. И разговор у министра показал, что ваш марокканец из «Отряда-Е» — стихийный гений.

— Назиф Маймун — гений? — не веря своим ушам, переспросил Зейдлиц.

Пурбус погрозил пальцем и поправил:

— Стихийный гений. Это не то, что гений в обычном смысле. Скажите, вы уже узнали, откуда он взял сюжет о гибели цветочного короля от длинных рук злой жены?

— Из своей тупой головы. Он придумал сказку, чтобы убедить Свана Хирда подписать бумажку, которая позволила бы засунуть Линду Вилворт и ее неаполитанских друзей в официальную камнедробилку национальной и международной юстиции. Это вполне соответствовало задаче: найти материал для судебного решения, объявляющего Линду «недостойным наследником», как это называют юристы. Фокус почти получился, но влетела эта леди-бомба и всех поимела. Сейчас Назиф Маймун сидит в моем кабинете, пыхтит, и пишет пятистраничное сочинение: «как я придумал сказку про убийство».

— Сказку про убийство… — задумчиво откликнулся вице-директор.

— Шеф, а можно вопрос?

— Считайте, Мартин, что вы уже спросили. И ответ утвердительный. Ваш марокканец стихийно попал пальцем в небо. Иоганна Вилворта действительно убили. А поскольку версия попала к адвокату Оффенбах, и далее — в прессу, организаторы убийства резко забеспокоились. Ведь кое-какие журналисты уже пишут, что цветочного короля убили спецслужбы, которые хотят забрать его бизнес, а убийство повесить на юную вдову.

Зейдлиц залпом выпил кофе, поставил чашечку на стол, и задумался.

— Еще порцию для интенсификации мыслей? — спросил вице-директор.

— Да, шеф, если можно… И, простите, я бы хотел задать еще один вопрос…

— Вас интересует… — произнес Пурбус, наливая кофе. — …На чьей мы стороне?

— В общем, да, именно это.

— Тогда, Мартин, подумаем вместе. Я явился на ковер к министру внутренних дел. Там начался разбор полетов. Сначала был короткий разнос за то, что наш человек в ГУКП работает, грубо нарушая закон. Потом — длинные выяснения кто мог ему шепнуть, что Иоганн Вилворт погиб не от случайной аварии, а от целенаправленного акта. Министр беспокоится, что пресса раздует слухи об убийстве, и это вызовет недоверие каких-то крупных инвесторов, и нарушит какие-то стратегические соглашения. А значит?..

— А значит, — предположил Зейдлиц, — речь о чем-то большем. Министр не стал бы так подпрыгивать, покрывая аферу с уводом бизнеса стоимостью полмиллиарда евро.

— Резонно, — согласился Ламберта Пурбус, — речь о чем-то большем. О чем, Мартин?

— Вообще-то, шеф, тут напрашивается гипер-лайнер «Либертатор».

Пурбус улыбнулся и поднял палец к потолку.

— Вот! Верный ответ: «Либертатор». Давайте крутить колеса в эту сторону. Какая была стартовая точка развития проблем цветочного короля в круизе на «Либертаторе»?

— Вероятно, шеф, это был отъезд жены в Европу.

— Не отъезд, Мартин. Нет! Это было бегство. Вот где узел! Паническое бегство Линды. Причем она бежит не домой в Нидерланды, а к каким-то людям в Неаполь. Значит, она уверена, что дома ее достанут. Кто? Как? С какой целью?

— Афера, — предположил Зейдлиц, — касается захвата не только бизнеса Вилворта, но и бизнесов других пассажиров гипер-лайнера.

— Это, — сказал Пурбус, — достойная стартовая версия. Сумма бизнесов всех пассажиров «Либертатора» тянет на несколько триллионов евро. Достойно. А теперь следует найти альтернативную версию, чтобы не сужать поле зрения.

— Шеф, если сам «Либертатор» это такой бизнес, в который вложились все пассажиры?

— Какого рода этот бизнес? — быстро спросил Пурбус.

— Я не готов ответить, — признался Зейдлиц, — этот гипер-лайнер странный, вокруг него, разумеется, масса слухов. В основном — чепуха, но что-то есть.

— Что-то мутное там есть, — откликнулся вице-директор, — вот что, Мартин, займитесь-ка версией о мутном бизнесе. Первые результаты доложите завтра в конце дня.

— Я понял, шеф. Постараюсь успеть что-то накопать.

Вице-директор снова улыбнулся и опять показал пальцем в потолок.

— …Теперь поищем логику в дальнейших поступках Линды. Она внезапно приезжает в Амстердам вместе с адвокатом. Весьма странным адвокатом, вы не находите?

— Да, шеф. Если Линда намеревалась только оформить бумаги на вступление в дело о наследстве, то наняла бы другого адвоката, а не Елену Оффенбах, у которой практика короткая, сплошь военно-полицейская, и членство в мафиозной коллегии.

— Абсолютно верно, Мартин. Мы видим, что Линда приехала домой, прежде всего, для провокаций, и только заодно, для подачи бумаг о наследстве. Она знала, или ее новые друзья-мафиози знали, что у нас сверху заказ на «цветочное королевство», и что будет радиоэлектронная слежка, а возможно, и задержание. И она переиграла наших людей в полиции. Она, подсунув им Свана Хирда, оставила ему адвоката, а затем, судя по всему, улетела на Занзибар с чужим ID, хотя это еще под сомнением.

— Я проверю, шеф.

— Проверьте. И, кстати, вы отследили дальнейшую судьбу этого гало-рок музыканта?

Супервайзор Зейдлиц сделал глоточек кофе, и ответил:

— Да. Адвокат Оффенбах подсунула ему оплаченный страховой полис неаполитанской компании «Vita-Prima», так что, Сван Хирд был госпитализирован самолетом в Центр неврологии Санта-Маттео, в Салерно, рядом с Неаполем.

— Вотчина каморры, — с олимпийским спокойствием прокомментировал Пурбус, — какая талантливая девушка эта Елена Оффенбах. И заметьте: она начинала в нашей военной полиции, по молодежному контракту. Она могла бы сейчас работать на нас, если бы в Управление МВД занимались делом, а не фигней. Это лирическое отступление, чтобы вернуться к страхам министра. Я не слишком быстро переключаюсь с темы на тему?

— Нормально, шеф, я пока успеваю за вами.

— Так вот, Мартин, сначала министра испугало распространение версии об убийстве Иоганна Вилворта. А затем его испугало направление полета юной вдовы Вилворт. Он заметно вздрогнул при слове «Занзибар», и спросил, какое расстояние от Занзибара до текущей позиции «Либертатора». Услышав, что примерно как отсюда до Стокгольма, министр заявил, что это чертовски близко, и надо экстренно решать проблему. Как вы прокомментируете, Мартин? У вас возникают какие-нибудь предположения?

— Но, шеф, даже если Линда действительно движется к «Либертатору», что из того?

— В общем, ничего, — сказал Пурбус, — и если это Линда, то данный поступок — простой демонстратив: «я иду вас душить». Юридически, ей незачем лететь самой. Она могла отправить второго адвоката, пока ее первый адвокат в Амстердаме добивается, чтобы управление наследством Иоганна Вилворта велось в интересах вдовы.

Зейдлиц снова отхлебнул кофе и с некоторым сомнением спросил:

— Шеф, а причем тут наследство Вилворта? Ему принадлежал цветочный холдинг, а на «Либертаторе» он находился просто как пассажир.

— Нет, не просто! — сказал вице-директор, — Все пассажиры «Либертатора» имеют доли в американо-либерийском совместном предприятии «Гипер-Лайнер», которому, с точки зрения права, принадлежит гипер-лайнер «Либертатор».