Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 1
— Эй, я не думаю, что это полезно для вас!
Он забрал трубку, вытер ее о рубашку и сунул в рот, затем поставил канистру на пол, а Маленького Пушистика опустил рядом с ней. В канистре было около десяти фунтов камней. Впервые поселившись здесь, он собрал коллекцию минералов, но когда он нашел то, что ему было нужно, он выбросил все, кроме двадцати или тридцати самых лучших образцов. Теперь он был доволен, что сохранил их.
Маленький Пушистик взглянул на канистру, решил, что крышка относится к классу вещей-которые-наворачиваются-на-другие-предметы, и снял ее. Внутри поверхность крышки была зеркально-блестящей, и это позволило ему сделать небольшое открытие: он увидел в ней самого себя. Он удовлетворенно уикнул и заглянул в канистру. Это, решил он, относится к классу вещей, которые-могут-выгружаться, как корзина для бумаг, и он тут же высыпал содержимое на пол. Затем он начал исследовать камни и разбирать их по цветам.
Исключая интерес к красочным картинам на экране, это было первым реальным доказательством, что Пушистики воспринимают и понимают цвета. Он продолжал трудиться и еще увереннее доказал это, раскладывая камни в различные кучки, разбив их по оттенкам, от куска аметистоподобного кварца до темно-красных камней. Ну, может быть, он видел радугу. Может быть, он жил возле большого водопада, где всегда бывает радуга, когда светит солнце. Или, может быть, для него вполне естественно видеть цвета.
Затем, перебирая все камни, он начал классифицировать их, складывая из них странные круглые и спиральные узоры. Каждый раз, заканчивая узор, он счастливо уикал, привлекая к себе внимание, некоторое время глядел на него, а затем отодвигался и принимался за новый. Пушистик был способен получать удовольствие от творчества. Он делал бесполезную работу, изготовляя узоры и любуясь ими.
Наконец он запихнул камни обратно в канистру и покатил ее в спальню, поместив среди других своих сокровищ. Укладываясь спать, он положил свое новое оружие на одеяло рядом с собой.
* * *На следующее утро Джек раскрошил целую плитку Рациона Три, положил на блюдечко, налил в чашку воды и, убедившись, что не осталось ничего, что бы мог повредить Пушистик или обо что он мог бы пораниться, направил свой манипулятор к шурфам. Он проработал все утро, но, разбив около полутора тонн породы, ничего не нашел. Затем он произвел серию выстрелов, срезав ими верхний слой песчаника и обнажив новый пласт кремня, затем сел под дерево с шарообразной кроной, чтобы съесть свой ленч.
Примерно через полчаса он вернулся к работе, нашел какую-то окаменевшую медузу, которая не потребляла необходимых веществ в необходимых комбинациях, а немного погодя он нашел одну за другой четыре конкреции, и в двух из них были солнечные камни, а сделав еще четыре или пять срезов, он обнаружил третий солнечный камень. Возможно, он наткнулся на легендарное Место Погребения Медуз! Далеко за полдень, когда он перебрал весь кремень, у него уже было девять солнечный камней, включая темно-красного гиганта с дюйм в диаметре. Должно быть, в древнем океане существовало какое-то течение, стянувшее множество медуз в одно место. Он хотел срезать еще несколько футов песчаника, но, решив, что уже поздно, вернулся в лагерь.
— Маленький Пушистик! — позвал он, открыв дверь в жилую комнату. — Где вы, Маленький Пушистик? Папочка Джек разбогател! Мы отпразднуем это!
Тишина. Он позвал снова: ни ответа, ни топота ног. Вероятно, подумал Джек, очистив окрестности от креветок, он пошел поохотиться подальше в лес. Стянув с плеча ружье и бросив его на стол, он прошел на кухню. Большая часть Рациона Три исчезла. В спальне он обнаружил, что резец аккуратно лежит по диагонали одеяла, а из камней, высыпанных из канистры, Пушистик сложил узор.
Поставив обед на плиту, Джек вышел и некоторое время звал его, затем смешал себе виски с содовой, принес в гостиную и уселся, чтобы просмотреть сегодняшние находки. Сначала он был довольно недоверчив, но потом все-таки осознал, что добыл камней за день, по крайней мере, на пятьдесят пять тысяч солей. Он сложил их в мешочек и, потягивая виски, предался приятным мечтам, пока колокольчик плиты не сообщил ему, что обед готов.
Он ел в одиночестве — впервые за все эти годы он делал это неохотно, неожиданно еда стала противной — а вечером, перебрав номера своей микрофильмотеки, он обнаружил только книги, которые читал и перечитывал десятки раз, или те, которые держал для справок. Несколько раз ему казалось, что он слышит скрип открываемой маленькой дверцы, но каждый раз он ошибался. И конце концов — лег спать.
Проснувшись, он тут же посмотрел на сложенное одеяло, но резак по-прежнему лежал поперек него. Прежде чем уехать на прииск, он раскрошил еще немного Рациона Три и сменил воду в чашке. В тот день, найдя еще три солнечных камня, он механически и без всякого удовольствия сложил их в мешочек. Закончив работу пораньше, он целый час описывал круги вокруг лагеря, но так ничего и не обнаружил. Рацион Три, раскрошенный на кухне, был нетронут.
Может, малый встретил нечто огромное, оказавшееся ему не по зубам, даже с его прекрасным новым оружием. Эльфодрозда, лешего или другую гарпию. Или, может быть, ему надоело торчать на одном месте, и он двинулся дальше.
Нет. Ему здесь нравилось. Он веселился и был счастлив. Джек грустно покачал головой. Когда-то он тоже жил в приятном месте, где мог быть счастливым, если бы не помнил о своих обязанностях. И он ушел, оставив там опечаленных людей. Может быть, Маленький Пушистик поступил точно так же. Может быть, он так и не осознал, как много он здесь значил и каким пустым стало без него это место.
Джек отправился на кухню за выпивкой, но остановился и задумался. Выпьешь из жалости к себе, а потом, пожалев себя, выпьешь еще, а когда обе порции смешаются внутри твоего желудка, ты начнешь пить все подряд, что попадается под руку, и в конце концов впадешь в беспробудный запой. Нет, перед тем как идти спать, он выпьет только одну единственную порцию виски с содовой, хотя, может быть, это и будет для него совершенно бесполезно.
3
Проснувшись, он протер глаза и посмотрел на часы. Было десять вечера с небольшим. Подошло время выпить еще и ложиться окончательно. Он тяжело поднялся, вышел на кухню, плеснул виски в стакан и, перенеся его на стол, уселся и достал дневник. Он почти закончил описание этого дня, когда маленькая дверца позади него открылась и тоненький голосок неожиданно произнес:
— Уиик.
Джек обернулся.
Тонкий звук нетерпеливо повторился. Маленький Пушистик придерживал открытую дверь, а отвечал кто-то снаружи. Затем вошел еще один Пушистик, и еще; всего их было четверо, а один из них нес на руках маленький ворочающийся клубочек белой шерсти. У всех у них были палки, подобные той, что лежала в ящике стола. Они остановились посреди комнаты, смущенно оглядываясь. Затем, бросив свое оружие, Маленький Пушистик подбежал к Джеку. Отставив кресло в сторону, Джек подхватил Маленького Пушистика и уселся с ним на пол.
— Так вот почему ты убежал и заставил волноваться папочку Джека! Ты хотел, чтобы твоя семья тоже была здесь.
Остальные сложили свои палки рядом со стальным оружием Маленького Пушистика и нерешительно подошли ближе. Джек заговорил с ними, и Маленький Пушистик повторял то же самое — по крайней мере, было похоже, что это так — и вот один из вновь пришедших подошел к Джеку и потрогал пальцем его рубашку, а другой потянулся и потрогал его за усы. Вскоре все они, включая и маму с ребенком, ползали по нему. Детеныш был настолько маленьким, что поместился в ладони Джека, но через минуту он уже взобрался к нему на плечо, а потом уселся на его голове.
— Эй, родичи, вы хотите обедать? — спросил Джек.
Маленький Пушистик выразительно уикнул: это слово он понимал. Джек пошел на кухню и предложил им холодное мясо степняка и жареные плоды шарообразного дерева. Пока они опустошали пару больших сковородок, он вернулся в жилую комнату, чтобы осмотреть то, что они принесли с собой. Две палки были деревянными, как и та, что Маленький Пушистик выбросил в сарае. Третья была сделана из рога, а четвертая, вероятно, из плечевой кости животного вроде зебролопы. Там была также так называемая дубина, выполненная на уровне раннего неолита, и осколок кремня, по форме напоминающий апельсиновую дольку, около пяти дюймов в длину. Если бы его изготовил человек, он мог бы называться скребком. Некоторое время Джек ломал над ним голову, но, заметив идущие по краю зазубрины, решил, что это пила. Было еще три очень хороших тонких ножа и несколько ракушек, вероятно, служащих сосудами для питья.
Когда он заканчивал осмотр, вошла Пушистик-мама. Она, казалось, что-то заподозрила, но теперь убедилась, что собственность ее семьи не растащена и не поломана. Пушистик-малыш одной ручонкой вцепился в ее мех, а другой держал плод шарообразного дерева. Засунув остатки плода себе в рот, он взобрался на Джека и снова уселся на его голове. Следовало бы отучить его от этого. Скоро он станет слишком большим для таких похождений.
