Джек Вэнс - Инспектор-призрак (сборник)
— Что? — сказал Локланн.
Повисла тишина, только белки глаз мерцали из-под шлемов. Все смотрели на Руори.
— Начнем с тебя. В надлежащий срок ты и твои люди будете отпущены домой Выкупом будет разрешение на нашу дипломатическую и торговую миссис в Каньоне.
— Нет, — прошептала Треза. Казалось, что-то причиняет ей страшную боль в горле, не дает говорить. — Только не он. Отправляйте остальных, если необходимо, но не его… Чтобы он хвастал тем, что сделал сегодня…
Локланн опять нагло ухмыльнулся.
— И еще как!
Гнев молнией прошил Руори, но он заставил себя молчать.
— Но я не понимаю! — сказал дон Паволо. — Почему вы так добры к этим животным?
— Потому что они цивилизованнее вас, — сказал Руори.
— Как? — Дворянин схватился за эфес шпаги, но заставил себя сесть. — Объяснитесь, сьнёр!
Руори не видел лица Трезы, скрытого тенью капюшона, но чувствовал, что сейчас она дальше от него, чем звезды.
— Они создали воздухоплавательные аппараты, — сказал он, чувствуя пустоту внутри и ни малейшей радости победы. О великий творец Танароа, пошли мне сон сегодня ночью…
— Но…
— Они начали с нуля, — объяснил Руори. — Это не подражание старой технике. Сначала люди Неба наладили сельское хозяйство, способное прокормить тысячи воинов там, где раньше была только пустыня, и при этом они обошлись без орд пеонов. Я выяснил, что у них есть солнечная и гидроэнергия, развита химия синтеза, хорошо развиты навигация и сопутствующая ей математика, они производят порох, есть металлургия, они открыли заново основы аэродинамики… Согласен, их цивилизация однобока: тонкий слой образованных людей над подавляющей массой неграмотных. Но эта масса уважает технологическую элиту, без поддержки масс элите так далеко не продвинуться.
— Короче, — вздохнул он, не надеясь, что Треза его поймет, — небоходы — единственная научная цивилизация, кроме нас самих. И поэтому они слишком дороги, чтобы их потерять. Вы воспитаннее, у вас более гуманные законы, гораздо выше развиты искусство, философия, все традиционные человеческие добродетели. Но вы забыли принципы науки. Потеряв ископаемое топливо, вы оказались в зависимости от мускульной силы, отсюда класс крестьян-пеонов. Исчерпали себя медные и железные рудники — вы начали разбирать руины. Я не заметил и намека на попытки освоить энергию солнца, ветра, живой клетки, не говоря уже о теоретической возможности водородного синтеза без урана. Вы тратите силы на ирригацию пустыни, а океан мог бы давать столько же еды, но с меньшими затратами. Вы не научились добывать алюминий, а его еще много в обычных глинах. Из него можно делать прочные сплавы. Нет! Ваши фермеры пользуются орудиями из дерева и вулканического стекла.
Вы образованы, у вас широкое мировоззрение, нельзя сказать, что вы суеверно боитесь науки. Но вы разучились добывать новые знания! Вы прекрасный народ и я люблю вас так же сильно, как ненавижу вот этого дьявола перед нами. Но, в конечном итоге, друзья мои, предоставленные самим себе, вы изящно и плавно соскользнете в каменный век.
Пока он говорил, к нему даже вернулись силы, и голос его властвовал над залом.
— Путь людей Неба — варварский путь, но это путь вверх, к звездам. И в этом отношении, самом весомом, они больше похожи на нас, маурийцев, чем вы. Мы не можем позволить, чтобы они погибли, исчезли.
Она замолчал. Локланн издевательски ухмылялся. Дуножу смотрел огорошенно. Охранник, скрипнув кожей перевязи, переступил с ноги на ногу.
Наконец, Треза тихо сказала:
— Это ваше последнее слово, сьнёр?
— Да.
Он повернулся к ней лицом. Она наклонилась, капюшон немного сдвинулся, свет свечей упал на лицо. Руори увидел зеленые глаза, раскрывшиеся губы, и к нему вернулось ощущение победы.
Он улыбнулся.
— Я понимаю, сразу вы этого не поймете. Но если можно, я вернусь к этой теме, и не раз. Когда вы увидите острова, я думаю, что вы…
— Ты! Иностранец! — вскрикнула она.
Звонко треснула пощечина. Треза вскочила и побежала вниз по ступенькам, прочь из зала…
Джеймс Х. Шмиц
Ведьмы Карреса
Глава 1
Вечер был в самом разгаре, когда капитан Позерт, коммивояжер с Никкельдепейна, познакомился с первой ведьмочкой Карреса.
Случилось это на планете Порлумма и, насколько понимал капитан Позерт, по чистой случайности.
В прекрасном расположении духа, собираясь вернуться на свой корабль, капитан вышел из престижного бара на мощеную булыжником припортовую улицу. Нельзя сказать, что в баре приключилась ссора, нет. Просто стоило капитану произнести имя своей планеты, как кое-кто начал ухмыляться, скалить зубы, и капитану пришлось обратить внимание собравшихся, — он был горд собственным остроумием, — насколько нелепее называть планету, например, Порлуммой.
Затем капитан сравнил немаловажную, а иногда — выдающуюся роль, которую Никкельдепейн сыграл в истории, со статусом Порлуммы — несчастного, жалкого, глухого форпоста Империи, имевшего всего-навсего шестой класс.
В заключение он так прямо им и выдал: мол, не хотелось бы ему окончить свои дни в таком месте, как Порлумма.
Кто-то отчетливо на имперском универсальном посоветовал ему не слишком задерживаться на планете, если он не желает окончить свои дни именно здесь и именно сейчас. Капитан в ответ лишь скорчил идиотскую рожу, заплатил за две выпитые рюмки и вышел.
На пограничных планетах не стоит затевать ссоры. Граждане здесь все еще уверены, будто должны вести себя подобно истинным пионерам окраин, да только Рука Закона незамедлительно дает о себе знать.
Капитан чувствовал себя прекрасно. До последнего времени он никогда не считал себя ярым патриотом, но за последние четыре месяца молодой капитан успел сравнить Никкельдепейн и большинство миров Империи. Никкельдепейн был намного привлекательнее. К тому же, он возвращался домой платежеспособным — вот все уж удивятся!
Иллила ждет его, тоскует, сама молодая госпожа Онсвуд, прекрасная дочка могущественного советника Онсвуда. Они тайно были помолвлены уже почти год. Она одна поверила в него!
Капитан сверился с маяком космопорта и нежно улыбнулся. Не больше полумили… Он снова зашагал вперед. Не пройдет и шести часов, как он окажется за пределами космических границ Империи, а корабль помчит его прямо к долгожданной Иллиле.
Да, никто в него не верил, только она одна! После крушения первого предприятия — питомника по разведению пушистых миффелей, деньги капитан занял преимущественно у советника Онсвуда, — перспективы выглядели мрачно. Ему грозило даже наказание в виде десяти лет штрафных работ за “преднамеренную растрату вверенных денежных средств”: законы Никкельдепейна безжалостны к должникам.
— Но ты давно искал человека, который вернул бы в строй старушку “Авантюру”, — со слезами на глазах напомнила папочке Иллила.
— Хе, в самом деле! Лапочка, но все дело в наследственности! Его прадядя Требус сбился на ту же кривую дорожку! Лучше отдать его в руки закона, — сказал советник Онсвуд, бросая пылающий взор на хранившего угрюмое молчание Позерта.
Он несколько раз старался объяснить, что таинственная эпидемия, прикончившая почти все поголовье ценных миффелей, приключилась не по его вине. Честно говоря, он был почти уверен, что к эпидемии приложил руку юный советник Раппорт, который года два напрасно увивался за Иллилой.
— “Авантюра”, говоришь!.. — Советник почесал в затылке, потом погладил словно вырубленную из гранита челюсть. — Позерт с пилотированием управляется неплохо, это верно, — признал он.
Вот как все началось. Теперь он их удивит! Даже Позерт догадался, чем именно наполнил советник трюмы “Авантюры”, — нераспроданным хламом, который накопился за пятьдесят лет на складах советника.
Советник надеялся вернуть хотя бы часть вложенных в миффелей денег. Груз стоит восемьдесят две тысячи маэлей. Если капитан вернет хотя бы три четверти наличными, все будут довольны.
Вместо этого… Ну, все началось со счастливого случая. Капитан заключил пари с имперским чиновником в столице и выиграл. Потом была шестичасовая гонка с быстроходной яхтой, и капитан выиграл ее честно — старушка “Авантюра 7333” в прошлом столетии работала в патруле и до сих пор умела развивать скорость раза в два выше, чем кто-либо мог предположить, глядя на антикварное суденышко. После этого капитан был повсюду, как дома, все считали его истинным спортсменом, он посещал приемы, вечеринки и так далее.
Вечеринки были не только веселыми, но и выгодными в деловом смысле. Богатые имперцы не могли сопротивляться искусу азарта. А проигравший, как настаивал непременно капитан Позерт, должен был покупать!
