Евгений Лукин - Требуется пришелец
— Н-ну… н-на…
Я машинально принял бычок и затянулся. Ничего доброго из этого, разумеется, не вышло — два года, напоминаю, не курил.
— Где погасить? — просипел я.
Она молча протянула карманную пепельницу с крышечкой.
Глава 6
ЛЕРА
Убить Обмылка мало! Нет бы по-человечески сразу растолковать: так, мол, и так, тот — лицензионный, а вон тот — такой же Володенька Турухин, просто другого пола и звать его по-другому. Того опасайся, этого — не надо… Зла не хватает!
Понимаю: секретности ради… Вернее, нет, не понимаю! Рано или поздно всё бы так и так выплыло наружу. Почему не предупредить заблаговременно? Сколько бы нервов сэкономил!.. Ах да, некогда ему… балаболу…
— Тебя как зовут? — спросила она.
— Владимир.
— А я Валерия. Можно просто Лера.
И почувствовал я себя, братцы мои, словно бы в Эдеме. Вкусил Адам яблочка (в данном случае — затянулся окурком) и осознал, что стоит перед ним совершенно голая Ева, да и сам он совершенно гол. Крякнул, прикрылся. Обеими руками. Накрест.
— Ошизел?! — злобно прошипела она. — Никогда так не делай!..
Верное замечание. Андроиды срама не имут. Я совершил над собой усилие и убрал руки.
— Спичку подбери, — велела она. — Уронил.
Да, действительно… Нагнулся и долго пытался ухватить махонькое путеводное устройство. Как они всё-таки любят командовать! Пальцы не слушались… Хорошо ещё, лысые девушки не способны вызвать во мне ничего, кроме шока…
Подобрал наконец. Выпрямился, не рискуя отвести взгляда от спички.
— Так и будешь её в руках держать?
— А куда?
— За ухо. Как сигарету.
Или как плотницкий карандаш. Ну да, ну да… Та самая антенка… Попробовал пристроить, куда было сказано — улеглась идеально.
— А если потеряю?
— Другую выдадут. Но лучше не терять.
Руки опустели, и стало совсем неловко.
— Вы давно здесь, Лера? — блудливо откашлявшись, спросил я. На всякий случай перешёл на «вы». Какая-никакая, а отстранённость. Дистанция. Пусть словесная, но одежда. Подозреваю, что вежливый мой вопрос, учитывая обстановку, прозвучал довольно-таки идиотски.
— С января.
Почти четыре месяца. Однако…
— Домой не тянет? — Взор мой блуждал по нашей замкнутой сумрачной вселенной.
— Нет.
— Почему? — поражённо пробормотал я и всё-таки взглянул ей в лицо. Только в лицо. Нижняя точка — подбородок.
— Есть причины… — уклончиво отозвалась она.
Ну ясно… Тоже, наверное, ищут. Дальше можно не выспрашивать — на собственной шкуре испытал. В следующий миг меня осенило. Казалось бы, мелочь, но эта мелочь опрокидывала все мои представления о здешней жизни.
— А где вы тут сигареты берёте?!
— Обмылок приносит…
Даже не скажу, что именно потрясло больше: то, что Лера тоже завербована Обмылком, или то, что он, рискуя провалить своих подопечных, снабжает их куревом.
— В счёт выплаты? — ахнул я.
Кажется, она удивилась.
— Н-нет… Просто. Закачу истерику — и приносит…
— К-как?..
— Так. Видит, что вот-вот завизжу, ногами забью — спрашивает: «Чё надо?» (Произношение Обмылка соседка скопировала весьма точно.) Ну и приносит. Только помалу. Может, и правильно…
— И спиртное?
— И спиртное тоже…
— Рискуешь, — заметил я, глядя на неё с уважением.
— Рискую, — согласилась она. — А иначе сдвинешься…
— А заметят, что куришь?
— Кто? Лохматые, что ли? — презрительно хмыкнула она.
Под лохматыми Лера, надо полагать, подразумевала местных жителей. Что ж, словцо довольно точное. И впрямь лохматые.
— Да нет… эти… лицензионные…
По-моему, она испугалась. Даже зрачки расширились. И не то чтобы мне стало жалко её — просто я вдруг осознал, насколько одинок каждый из нас в этом нечеловеческом мире. Загнанные, спасшиеся ценой унижения, бритые, как каторжники, безбровые, вынужденные прикидываться чёрт знает чем, мы стояли посреди обжимающей нас чуждой полумглы и беспомощно смотрели друг на друга.
— Лицензионные?.. — переспросила она.
Я был полностью сбит с толку. Неужели за четыре месяца Лера ни разу с ними здесь не столкнулась? Быть того не может! У кого бы иначе она переняла эту свою угловатую механическую пластику?
— Двое их… — с запинкой пояснил я. — Самцы…
— А-а… ты вон про кого… — облегчённо сказала она. — Ну, с этими — ладно… Я думала, новых завезли… модернизированных…
— А со старыми почему ладно?
Махнула рукой.
— А! Барахло! Но ты с ними всё равно осторожнее… Тебя кто сюда сосватал?
— Карина Аркадьевна…
— Слышала, — с недоброй усмешкой отозвалась Лера. — Та ещё пройда…
Слышала? Интересно, от кого? Не от Обмылка же! Хотя вполне возможно. Раз сигареты проносит контрабандой, значит, и беседы ведёт… Иными словами, агентов у него на Земле как минимум несколько. Можно было и самому догадаться…
— Как она тебя окрутила-то? — спросила Валерия.
— Задолжал.
— Много?
— Триста тысяч, — привычно соврал я.
— Сколько?! — не поверила соседка.
Я повторил. Лера недоверчиво на меня уставилась.
— А там ты их заработать не мог? — с неожиданной злостью спросила она.
Ответить мне помешало негромкое прерывистое гудение. Изнанка откинутой крышки затлела фиолетовым. На службу требуют. По привычке я чуть было не подхватился и не кинулся стремглав к месту исполнения обязанностей, но вовремя сдержал свой трудовой порыв. На службу-то ведь требовали вовсе не меня, а Леру. Такое, однако, впечатление, что моя соседка сигнала вообще не заметила.
— Зовёт… — нерешительно намекнул я.
— Обождёт, — цинично скривив рот, выговорила она. — Не растреплется… Да хоть бы и растрепался! Задолбал уже…
Я в изумлении взирал на отчаянную свою соседку. Похоже, за четыре месяца пребывания здесь Лера напрочь утратила страх божий. Повернулась к футляру, перегнулась через борт (в панике я вновь отвёл глаза) и достала целенькую сигарету.
— Может, ещё одну? На двоих…
— Да я вообще-то не курю. Бросил…
— Прямо сейчас?
— Н-нет… года два назад…
— А чего ж тогда докурить просил?
— Растерялся…
— М-дя… — Она с сожалением оглядела меня с головы до ног, чем опять-таки сильно смутила. — Тогда и я не буду.
Кинула сигарету обратно, вздохнула:
— Ладно. Пойду принесу пользу.
Вскинула руку, пошевелила на прощание пальчиками и двинулась нормальной человеческой поступью, без дурацких этих шатунных тычков коленями и локтями. Крутившиеся над футляром медузы почему-то двинулись за нею следом.
— Лера… — растерянно окликнул я.
Обернулась.
— Лера… А почему вас до сих пор тестируют? Вы же уже четыре месяца здесь…
— Тестируют?
— Н-ну… проверяют. Лечь-сесть, сесть-встать… А сама-то работа в чём заключается?
Засмеялась.
— Глупенький, — сказала она чуть ли не с нежностью. — Это и есть наша с тобой работа.
* * *Вот оно как. Стало быть, это и есть наша с тобой работа, наивный мой Володенька Турухин… Стою на четырёх мослах, верноподданно вывернув голову в сторону Мымры, и пытаюсь хоть что-то сообразить. Надежда на обретение смысла почти утрачена. Получается, лохматые покупают у обмылков (возможно, на другом конце галактики) уникальную технику только для того, чтобы та по команде совершала нелепые телодвижения и принимала малоприличные позы… А кому такая роскошь не по карману (или что у них там взамен карманов?), те вынуждены втихаря приобретать леваков: Леру, меня… Карина вон даже предположить не решилась, сколько может стоить настоящий лицензионный андроид.
«Послушайте!.. — гулким мечтательным басом декламирует кто-то в моей голове. — Ведь, если звёзды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно? Значит — это необходимо…»
Я даже догадываюсь, кому необходимо. Мымре необходимо. Знать бы ещё, на кой…
Главное, Володенька, не спешить с выводами. Для начала перевернись на спину и отвесно подними левую ногу. Вот так. Теперь можешь размышлять дальше…
Работа… Тогда уж скорее служба, чем работа. Работа, в моём понимании, это когда что-нибудь производишь. Приносишь зримую пользу… Кстати, Лера так и сказала: «Пойду принесу пользу…»
Может, шутила, а может, и нет…
Так какую же мы с тобой, Володенька, приносим пользу, лёжа на спине и стараясь удержать левую ногу в вертикальном положении? Не исключено, что никакой. Мало ли на Земле обессмыслившихся занятий! Взять, к примеру, строевой устав. Веке в семнадцатом он и взаправду был необходим: шагнёшь не в ногу — смешаешь ряды. Смешаешь ряды — каре прорвано. А в нынешние времена, поведи себя кто-нибудь в бою, как на плацу, — тут же и прихлопнут. Так что шагистика теперь не более чем традиция…
