Александр Звягинцев - Ярмарка безумия
Водка кончилась, Андрей достал бутылку виски. Но пить уже не хотелось. Какая-то туманная мысль неожиданно пришла Ледникову в голову.
- Слушай, а Нюра - это от какого имени сокращение? - спросил он.
- Эх, ты, - снисходительно улыбнулся Андрей, - такой ерунды не знаешь. Анна ее зовут. Анна Родионовна Постникова…
- Погоди, значит, это она нашла Николая Николаевича… Тогда? Когда он погиб?
- Она. Кстати, вчера она мне сказала, что видела, когда бежала на дачу, какого-то человека, ей незнакомого… И вообще, оказывается, она думает, что отец погиб не по своей воле… Прямо как мать! Что-то они про него знали, чего я не узнал… Я-то всю жизнь был уверен, что он нормальный советский служащий, выполняющий указания сверху… А он, оказывается, соблазнял молоденьких девиц, имел детей на стороне и занимался на свой страх и риск расследованием, за которое его убили. Ничего себе открытие!
О том, что между Андреем и его отцом случилась грандиозная ссора, Ледникову в свое время поведал, разумеется, Артем.
Андрей, превратившийся в институте в свирепого, неумолимого диссидента, вдруг узнал, что его отец несколько лет назад участвовал в суде над так называемыми «узниками совести». «Узникам» влепили по полной программе, один из них в лагере умер. Андрей закатил дома жуткий скандал. Он кричал, что ему стыдно носить теперь «эту фамилию», что он уйдет из семьи. Судья Востросаблин лишь каменел в бессильном молчании. Что он мог объяснить сыну? Сказать, что его поколение всерьез относилось к революции и гражданской войне? Рассказать про разговор в идеологическом отделе горкома партии, куда в свою очередь звонили из ЦК? Сын, как и в Библии, только посмеялся бы над наготой своего отца.
Скоро Андрей действительно покинул отчий дом. Правда, повод был вполне благопристойный - он женился на девушке из хорошей семьи, у которой к тому же была своя отдельная квартира. Потом родилась Гланька, а за ней надо было присматривать, ее надо было вывозить на дачу. Отношения с родителями потихоньку наладились, Андрей даже согласился на работу по протекции отца, но что-то в них обоих было сломано уже навсегда. Ну, а потом начались перестроечные разборки, разоблачения, в которых судье Востросаблину сильно не поздоровилось. Его сдали все - и руководство, и сыновья, так как подросший Артем пребывал тогда под умственным влиянием Андрея и во всем ему подвякивал. Дети сдавали отца во имя исторической справедливости. Мысль, что обвинителей у него и без них хватит, а вот других детей нет, почему-то не возникала в их демократических головах. Совершенно сбитая с толку Виктория Алексеевна в панике металась между ними. В те годы судья и стал проводить все больше и больше времени на даче…
Ледников, после возвращения от Андрея забравшийся в ванну, чтобы окончательно протрезветь и встать утром со свежей головой, с печальной усмешкой вспоминал прошлое. В воспоминаниях все так мило, нелепо, нестрашно. В них нет страдания и отчаяния, ужаса и безнадежности, которые были тогда. Даже трудно понять, почему тогда жизнь казалась кошмаром, из которого нет выхода…
Но тогда выход, пусть и самый плохой, все-таки нашелся. А вот выход из нынешнего кошмара еще только предстоит пережить на собственной шкуре… Что-то он с этим Негодиным упустил и никак не может ухватить? Причем что-то, способное помочь понять смысл его действий…
Ледников прикрыл глаза и погрузился в воду с головой. Вынырнув через минуту, он несколько раз глубоко вздохнул и вспомнил. Дедок-ветеран из конторы, о котором рассказывал Сережа Прядко! Дед сказал, что с Негодиным несколько лет назад что-то произошло… Что-то, из-за чего он совершенно замкнулся в себе и стал невыносимо тяжелым человеком…
Глава 14
Давность
[14]
Ледников прикидывал варианты.
Итак, нужен человек, который знает, что произошло с господином Негодиным несколько лет назад. Какое такое событие превратило его трудный характер в невыносимый? И в чем эта невыносимость, собственно, заключается? Вопрос: где же этого человека взять? Видимо, в «Мангуме». Но знакомых там у Ледникова не было, друзей тоже. Попытаться сделать это с помощью Сережи Прядко? Но Ледников понимал, что он и так уже задолжал ему слишком много, а Сережа такие ситуации не приветствует. И тут он вспомнил про Артема. В смысле друзей и знакомых он был совершенно фантастический человек. В любом заведении Москвы рано или поздно обнаруживались люди, с которыми он учился, работал, отдыхал, выпивал… Последних, разумеется, было абсолютное большинство.
Ледников был уверен, что Артем еще не убрался из города, об этом ему придется напоминать еще раз сто. Так оно и вышло. Зато проблема с «Мангумом» решилась тут же. Разумеется, там работал знакомый Артема - одноклассник жены. Причем как работал! Менеджером по персоналу, ни больше ни меньше.
Встретились во время бизнес-ланча в ресторанчике, затерявшемся в сретенских переулках. Одноклассника жены звали Павел. На нем были розовая рубашка, оранжевый галстук и светлосерый костюм в густую полоску. Ледников заподозрил неладное, в смысле нетрадиционной ориентации, но потом решил, что ориентация тут не помеха. А может, даже и помощник.
Поначалу, разумеется, надо было дать Павлу покрасоваться собственной значительностью и удачливостью. Посему пришлось покорно выслушать лекцию о том, что сегодня на смену совковой характеристике, содержание которой было тупо стандартным и ничего не говорило о человеке, пришли «сиви» - «Carriculum Vitae», резюме, которые человек пишет сам о себе и обычно рассылает по Интернету.
Артем выслушал это известие, зевая и почесываясь.
- Ты по-русски сказать можешь, что это значит? Что ты нам мозги пудришь своими каракулями и куркулями?
- «Carriculum Vitae» в переводе с латинского - «жизненный путь», - просветил его Ледников.
Павел посмотрел на него с любопытством. И потом в ходе разговора уже улыбался Ледникову отдельно.
- А если человек в этом самом «сиви» наврет про себя как сивый мерин? - хохотнул Артем. Ясно было, что он заинтересовался этим делом практически - уже прикидывает, как будет писать про себя эту самую «сиви». - Выдаст себя за кого-то? Чужие заслуги припишет?
- Поэтому и нужны такие специалисты, как я, - снисходительно объяснил Павел. - Поэтому нам и платят такие деньги.
- А ты что же, прямо такой Шерлок Холмс? - не унимался Артем. - Враз просекаешь врага народа? Его черную душу? И потом, неужели ты думаешь, он тебе напишет, что воровал колоски с колхозных полей? Или что его уволили по пьяному делу?
Павел, едва заметно улыбнувшись Ледникову и пожав плечами, принялся объяснять Артему давно известные Ледникову вещи. Ну, прямая и крупная ложь распознается опытным человеком сразу, очень подозрительные вещи можно и проверить. А какие-то преувеличения или недомолвки роли не играют, главное, человек в «сиви» виден сразу целиком, становится понятен образ его личности. А преувеличения, наоборот, очень полезны - они дают возможность понять амбиции человека, уровень его мыслей и притязаний.
Он очень себе нравился в этот момент, этот самый Паша в оранжевом галстуке, и Ледников решил, что пора уже и поинтересоваться непростой жизнью сотрудника холдинга «Мангум» Станислава Рудольфовича Негодина.
Поначалу Паша слегка напрягся - все-таки служба безопасности, у них там свои порядки и свои тараканы… Но потом Ледников с Артемом дружно на него насели и додавили-таки. И он скороговоркой поведал, что несколько лет назад, когда «Мангум» из-за недомыслия и мании величия своего руководства влез в противостояние с государством, гражданская жена Негодина, работавшая в одном из филиалов холдинга, во время налета ОМОНа потеряла сознание… У нее со здоровьем вообще проблемы были после того, как на ее глазах взорвали отца и мужа.
- Подожди, Паш, то есть, она, случаем, не дочь академика Дроздецкого?
- Так точно. А еще и бывшая супруга адвоката Аристархова.
Ледников хорошо помнил эту историю, хотя в те годы взрывали и стреляли чуть ли не каждый день.
- В общем, после всех этих «масок-шоу» она оказалась в состоянии комы и пребывает в ней до сих пор в какой-то частной клинике. Вот тогда Негодин и переменился. Он и так-то был малоприятным типом, явно страдал манией величия, а тут весь почернел, замкнулся. Говорят, он ездит в клинику чуть ли не каждый день… Такая любовь оказалась, что все бабы у нас просто рыдают. Так завидуют этой Аристарховой, что сами готовы впасть в кому, но чтобы Негодин к ним каждый день наведывался…
После этого оставалось только выяснить адрес клиники, что Паша по просьбе Ледникова тут же и сделал, позвонив по мобильнику в филиал, где когда-то работала жена Негодина.
Когда Паша удалился, ласково улыбнувшись на прощание, Ледников спросил задумавшегося о чем-то своем Артема:
- Тебе Андрей не звонил?
- Звонил, - рассеянно ответил Артем. - Напоминал, что надо к матери в больницу съездить. А то я без него этого не знаю… Строит из себя главу семейства!
