Сергей Слюсаренко - Системный властелин (сборник)
– Да мне, конечно, понятно, что никогда я не буду властителем… Это так, – признался я, – попытка не к власти прийти, а лишить ее мерзавцев.
– Так мочи их! Смети одним движением руки! Мы ведь можем это!
– Тогда завтра на их место придут другие… – грустно констатировал я, – Надо сделать так, чтобы все поняли – честно жить хорошо! Давайте доиграем до конца. Как это ни патетично звучит – я люблю эту страну. Я люблю свою родину и хочу сделать так, чтобы в ней можно было жить достойно. Давайте доиграем свой последний тайм…
– А если все опять так же обернется, как оборачивалось много раз? – съязвил Люкк.
– Подожди до послезавтра, – остановил его я. – А пока – врассыпную! Все по щелям, в понедельник встретимся, сами поймете когда. Я буду ночевать дома, тронуть до понедельника не посмеют, а там – посмотрим! Всё! На всякий случай – прощайте.
Глава двадцать девятая
Я шел домой. Волнения, опасения, а иногда и страхи остались глубоко под землей. Серпантин днепровских склонов подвел меня к Чертову мостику. Я всегда проходил по нему с холодом в спине. А сейчас прошел и не заметил. Плохо выкрашенная ограда стадиона, ракушка летней сцены… Смешно – совсем недавно на нее выкинули из вертолета Люкка. А теперь какие-то дети с визгом носились по деревянному настилу. Им было совершенно наплевать на выборы, политику, интриги. Центральная аллея парка, старинный фонтан из литого чугуна. Вот я уже почти и дома. Завтра утром надо быть готовым ко всему. Да я и готов. Пусть теперь другие готовятся. Как ни странно, но заснул я совершенно спокойно.
Утренний свет выбросил меня из сна. Тихонько попискивали очки-дисплей – тревога. Бегом на чердак, как и предусмотрено заранее.
Из слухового окна хорошо просматривался мавританский особняк на углу Левашовской и Чекистов. К дому приближалась президентская гвардия. Рев грузовика, выдвигавшегося на перекресток, казался далеким. Он не мог заглушить даже звон падающих капель из водопроводной трубы, проложенной по чердаку. Грузовик выглядел зловеще, и было ясно, что под тентом уместился взвод президентской гвардии. Они точно выбрали время – в день выборов уже никто не будет разбираться, что случилось… Пропал, да и ладно. Кого будет интересовать проигравший кандидат? Кандидат без партии и орды прилипал.
Вон и рокот их вертолета становится все четче – разошлись не на шутку. По лестнице в парадном затопали кованые ботинки. Я вижу на дисплее все это. Пусть они втянутся поглубже в дом. Эх, жахнуть бы сейчас всей мощью орбитальных лазеров… Нельзя. Да и не ведают они, что творят. Ситуация под полным контролем мейнфрейма, датчики-энтрудеры – готовы. Мельком на небо – замечаю в вышине два дрона. Они нерасторопны и вряд ли помогут мне, их задача – сбор данных. Боевая сфера тоже где-то рядом. Старая серая крыса, хозяйка чердака, осуждающе смотрит на меня из глубины. Все – три, два, пошел…
Сумбурный спуск по стене, кросс через скверик… Под жутковатую поддержку зеленых вспышек с орбиты.
Правильно, программа не предусматривала ничьей смерти. Только активная защита, отсечение преследователей. Вперед, мимо кабминовского здания-монстра, мимо Мариинки, к заросшему кустами заветному спуску с кручи, о котором уже никто не помнит. Ох, давно я бегал кроссы и никогда – спасая жизнь. Вперед, хекая и уже прихрамывая, но все-таки рассеивая за собой фонтаны огня, парализующие сознание своей неожиданностью. Так, здесь спешить не надо… Осторожный спуск, и я на шоссе, где ждет меня заранее припаркованный «Ситроен». Быстро, быстро к убежищу. За десять минут я успею домчаться до Владимирской горки, там проще.
Как бы не так, наверное, они уже вычислили мой отчаянный пробег. По рокоту – это не обычная стрекоза, что-то покруче. Запрос на опознание – тяжко… В небе две «Черные касатки» – злые гении российского вертолетостроения. По шоссе – шестерка новейших «мерседесов», оснащенных непревзойденными ярославскими моторами. Обложили. Хорошо хоть, они мне не наперерез идут. Ну ладно – сами напросились. Уже входя в безумный поворот под Чертов мостик, я в зеркало вижу, что «Касатки», как кленовые семена, тихо опадают на землю, а «мерсы» дружно полыхают, притормозив на мгновение и навсегда завязнув на неожиданном вираже.
Вот он лаз, на горке, но входить нельзя. Никто не должен догадаться. Там, у лаза, меня ждет завернутый в холст последний довод.
Говорят, что если стреляешь и видишь полет пули, то точно – не попал. Вздрагивание эскаэса в руках, не отдача, именно вздрагивание. На правом глазу прилепленная скотчем бумажка. Помню, когда впервые я сделал так, все смеялись, мол, заболел. Но вот уже четвертый час, патрон за патроном я разряжаю его со склона горки. Старый СКС, самозарядный карабин Симонова. Номер РО404. Двадцать пять лет назад я подобрал его под свою руку и глаз…
Это была первая проверка и для комаров-энтрудеров, и для программы выбора решений. Они справились прекрасно. Нашли не только дело в столе давно уволенного следователя – о хищении с подмосковной учебки 03054, но и смогли довести расследование до конца. Лежал карабин в сейфе Рузской милиции как вещественное доказательство в деле о краже из воинской части. Его мне по DHL отправили. Обеспечить прохождение посылки было совсем просто. За двадцать пять лет даже моя роспись, нацарапанная на прикладе, не стерлась. Дембельская шутка…
И вот – мне надо продержаться еще двадцать минут до объявления результатов выборов. И нельзя применить ничего посерьезнее с орбиты, могут отменить выборы и объявить чрезвычайное положение. Вот и хлопаю старым карабином по вяло наседающей гвардии. Никто не хочет умирать… Тем более слухи уже ползут… Пятнадцать минут, десять… Все – выпуск новостей. С большим отрывом в первом туре победил…
Победа!!! Теперь можно и мейнфрейм попросить о помощи. Но не надо. Видно, как гвардейцы ломают папахи и падают на колени. Только колоколов с Софии не хватает. В небе вдруг откуда ни возьмись протарахтел кукурузник, тянущий мой портрет. Интересно… Кто же постарался? Ведь меня всерьез не принимали!! Я никто, я порождение комаров!
Прислушиваюсь к радионовостям – оказывается, я уже подготовил указ о закрытии границы с Россией и выступил с трехчасовой речью на ридной мове… Круто. Председатель Госсовета Китая, оказывается, лично рекомендовал меня на пост президента и обучал искусству киокушинкай. Старый премьер-министр Украины рассуждает о большой поддержке, которую я ему оказал в последние недели. Надо будет запомнить его фамилию. Ладно, до Банковой двадцать минут пешком, энтрудеры поддержат. Сыграю-ка я в приход Хомейни к иранскому народу. Пешком и без оружия. Только вот беспокоит заявление императора России о том, что «Байкал-18» вывел на орбиту новую систему баллистического оружия под кодовым названием «Воевода сатаны – 29» для обеспечения связи с Украиной и лично президентом Форчуком… Но я-то не Форчук, да и кто такой этот Форчук?
Как становится тихо, когда замолкают автомобили, поезда, трамваи, плееры, компьютеры и все остальное. Я, кажется, вижу, как прильнули к экранам жители многострадальной страны, как ждут они чего-то нового, понимая, что мир перевернулся.
«Здравствуйте. С вами говорит ваш новый президент. Я, гражданин Украины, Александр Тимофеенко, объявляю о своей победе. Спасибо тем, кто действительно проголосовал за меня. Спасибо тем, кто остался в этой стране, веря, что добро победит зло, спасибо всем, кто не стал воровать и выжил. Я не обещаю ничего, кроме…»
Август – сентябрь, 2003. Киев – Гольм
Ночь человека
Вступление
Показательный пролет звена тактических уничтожителей лучше всего наблюдать с моего балкона. Внизу на площади, в ожидании редкого представления, собралась толпа из нескольких тысяч горожан. Слева на свежесколоченной трибуне устроился городской голова. Он очень любил необычные развлечения и, кроме того, в эти минуты мог сам пересчитать лоточников и пивопродáвцев вокруг площади. Каждый из них платил мзду Голове, который контролировал процесс лично и, как ему казалось, негласно. На сцене, устроенной словно нарочно так, что происходящее на ней было почти недоступно зрителям на площади, непривлекательно подпрыгивала бездарная певичка. Судя по надписи на заднике сцены, артистка именовала себя гордым именем «Лусрана». Толпа стояла к эстраде спиной. Все ждали появления из-за реки главных участников праздника. Все ждали, согласно обещаниям программы, невиданого действа:
«Сегодня состоится показательный пролет звена уничтожителей над площадью».
«С рекордной скоростью».
«На рекордно низкой высоте».
Затем:
«Старший экипаж звена продемонстрирует высшие фигуры пилотажа».
И вот толпа притихла и замерла. Зрители повернулись в сторону далекого левого берега реки, всматриваясь в горизонт. Наиболее удачливые увидели россыпь точек. Для остальных же они казались молчаливым мороком на далеком небе. Но через несколько мгновений стал различим восхитительный рев движителей. Еле заметные еще секунду назад, точки быстро превращались в свирепые громады. Следом тянулся разноцветный шлейф – дымный флаг державы. Разойдясь изумительной розеткой над толпой, звено скрылось за крышами домов. Только один, центральный экипаж, вывернул изящную петлю и вернулся на исходную позицию. Язык не повернулся назвать петлю «мертвой». Было ясно, что это и есть «старший экипаж». Сейчас начнется самое интересное.
