Реванш титанов. Битва за грёзы - Алексей В. Мошков
Похоже, бабушка была права, когда упоминала сонных мастеров, которые, по ее мнению, и давали ей текстовые подсказки на все случаи жизни? А то, что Мэг отрицает их наличие, еще ни о чем не говорит. Она сама не так чтоб сильно разбирается во всех перипетиях сноходчества.
Нет, надо пройтись с самого начала. Первый текст Барни получил во сне, который был запущен дедом. Надпись над камином — это общее с Вованом приключение. Здесь хотя бы есть на кого все списать, но, по чести говоря, профессиональный футболист в роли знатока латыни — это оксюморон какой-то. А вот Нагорная проповедь откуда взялась? Сон, где Борис нашел обрывок с ней, был исключительно его личным, как раз после первой встречи с Медоедом, и даже Мэг в нем не наблюдалось.
Пожалуй, только сейчас Медведев окончательно сообразил, что это не игрушки. Он имеет дело с силой, о природе которой знает ничтожно мало. Так может, все-таки права Констанция, раз пытается выяснить, что это за дар, которым наградила их судьба, и какова его истинная природа? Хотя, как ни крути, титаны здесь все-таки явно были притянуты за уши.
Шутки ради Медведев задал поиск по слову «медоед». Почему-то ему казалось, что сейчас он увидит какого-нибудь забавного сурка с вытянутой мордашкой, перепачканной в меду. Но не тут-то было. Эту зверюгу в интернете называли не иначе как отморозком среди африканских животных и сравнивали по упертости с ближайшим родственником — росомахой. Агрессивен, всеяден, злопамятен. Вот тебе и милашка…
Еще через полчаса Барни приставал с расспросами к деду. К сожалению, Семен Степанович тоже не имел ни малейшего представления, как с их способностями могут соотноситься предтечи олимпийских богов, даже удивился, с чего вдруг такое предположение родилось. А Борис, пропустивший мимо ушей лекцию в исполнении Анатолия, внезапно об этом пожалел.
На следующий день, добравшись до офиса, он первым делом отправился извиняться перед Женечкой:
— Прости меня, пожалуйста. Я во вторник был сам не свой, так голова раскалывалась. Ты со мной разговариваешь, а я даже толком не понимаю, о чем речь идет.
— Бедный! — охнула Женя. — А я и не сообразила, что тебе так плохо. Какая же я глупая! Ты не сердишься?
— Да ладно, — изумился Медведев, в который раз отдавая себе отчет в том, что совершенно не понимает женщин. — Это ты в полном праве на меня злиться. Ну что, мир?
— Конечно, мир! — воскликнула Женечка и в порыве чувств обняла Барни, так что ему ничего другого не оставалось, как ответить ей тем же.
Объятия получились в меру дружескими, но… уже и не только. Борису показалось, что буквально еще немного, и у них с коллегой вполне мог бы завязаться сначала ни к чему не обязывающий флирт, а затем, возможно, и роман, но…
Не сейчас. Слишком рано. Из-за всех этих сонных разборок он не сможет уделять девушке столько времени, сколько нужно, а значит, все начнется заново: обиды, долгие грустные разговоры под вечер, тяжкие вздохи и слезы. Нет, он пока не готов.
Женечка, аллилуйя, никакого продолжения не потребовала и весело упорхнула на свое рабочее место. Вот и славно, трам-пам-пам.
Еще через полчаса он позвонил матери и сообщил, что заедет к ним в гости после работы. Отлично, и с этим покончено. А дальше?
Внезапно Медведев понял: он должен увидеть ту самую библиотекаршу, чтобы от всей души поблагодарить ее. Неважно, что мифы Древней Греции оказались для него бесполезны, куда ценнее то, что эта пожилая женщина отнеслась к нему с таким вниманием. Поэтому, едва дождавшись обеденного перерыва, он отправился в библиотеку.
Здание встретило его побеленными изнутри окнами и снятой вывеской. Не веря себе, Барни открыл дверь и носом к носу столкнулся с потным широкоплечим мужиком в замызганной робе.
— Чего тебе? — осведомился тот.
— Тут библиотека была… — начал Борис.
— Ничего не знаю. Ремонт здесь идет.
— И давно?
— Вторую неделю! — отбрил Медведева работяга, подталкивая его к выходу.
Что за бред? Может, он перепутал дом?
Барни обошел всю улицу, но нет, ошибки быть не могло. Он явился точно по адресу. И никаким ремонтом еще два дня назад здесь и не пахло.
Вернувшись на работу, он задал поиск по номеру дома. Библиотеки в нем не значилось. Мучимый странным предчувствием, Борис отправился к Женечке.
— Слушай, а ты помнишь, мы вышли из магазина, и я попросил тебя подождать?
— Да, а что?
— Там же библиотека располагалась?
— Ой, не знаю, — смутилась Женя. — Мне как раз подруга позвонила, я и не обратила внимания. А ты там что-то потерял?
— Скорее нашел, — ободряюще улыбнулся ей Медведев, пытаясь не выдать мимикой, насколько ему сейчас не по себе.
Чертова мистика! Похоже, работяга наврал ему, лишь бы побыстрее отделаться, а библиотеку вывезли еще вчера. Но окна… Это ж сколько времени ушло, чтобы так их побелкой закидало? Или они там сплошь стахановцы, с ночи за дело взялись?
Когда до конца рабочего дня оставалось меньше получаса, раздался звонок с незнакомого номера. Программа-спамоловка на него не возбудилась, поэтому Борис решил ответить.
— Алло! Барни, добрый день. Это Анатолий из сообщества любителей поспать. Ну вы помните: сны и наши умения их изменять под себя. Хочу сообщить, что завтра у нас важная встреча в кафе, где мы с вами познакомились. Начало в два часа. Если вас не затруднит, постарайтесь не опаздывать, это очень серьезно. Вы ведь приедете?
Будь на месте Анатолия Медоед или Констанция, Медведев нашел бы, что им предъявить. Как минимум заставил бы объяснить, что это за странный такой бунт в Лефортове случился как раз после того, как его попросили «приободрить» заключенных. Но против тихони Анатолия с его интонациями ботаника он ничего не имел и предсказуемо пообещал, что обязательно приедет, на чем разговор и закончился.
В этой ситуации Бориса успокаивало единственно то, что встреча была назначена днем, когда все обычные люди работают, гуляют, наслаждаются жизнью, но совершенно точно не спят по своим постелям. А это значит, что втянуть его в сновидение не выйдет, хоть с этой стороны безопасно. А там заодно можно будет спросить отдельно про титанов, будь они трижды неладны, раз в теоретической части Борис уже вполне
