Виктория Балашова - Женщина из морга
– Верно. Согласен, – пробурчал Лёня, – и что ты предлагаешь?
– Могу туда попытаться пролезть я. Я позвонил по телефону, указанному на карточке клуба. Им будут нужны три рекомендации от тех, кто в нем уже состоит. Одной только папиной не хватит. Так и папаша может заартачиться. Но попробовать имеет смысл.
– Вась, тебе, с другой стороны, что в это лезть? Мы, скорее всего, не заработаем ничего. Больно все как-то мутно. Даже если ты туда проникнешь, как инквилинов искать? – Лёня зевнул, сказывалась практически бессонная ночь в больнице.
– Просто интересно. Жизнь, знаешь ли, тоскливая и монотонная до безобразия, – Василий вздохнул и переложил пару листков на своем столе с места на место, – хочется разнообразия.
– Так ты тут давай что-нибудь расследуй, – предложил Лёня.
– Нет, все не то. Найти живого инквилина – вот это щекочет нервы. Я бы и сам попользовался, чтобы посмотреть, что это или кто это такое. А то вся сеть в информации об идеальных сожителях, а я не в курсах.
– Ладно, попробуй. Если что, сразу мне звони, докладывай про клуб, – разрешил Лёня.
– Есть, сэр, – отдал честь Василий и тут же смотался куда-то с рабочего места.
После работы Лёня, не дожидаясь проникновения Василия внутрь клуба, поехал на него смотреть снаружи. Все было так, как и описывал Изя: плохо различимое за деревьями здание особняка, круговое видеонаблюдение и охрана в дорогущих костюмах, прохаживающаяся по периметру.
Следить Лёня решил за служебным входом. Там и внимания меньше привлечешь, и с персоналом на всякий случай ознакомишься. С собой Лёня захватил маленький, но очень мощный бинокль, ведущий качественную съемку с любого расстояния. Бинокль был похож на обычные очки, поэтому внимания к себе не привлекал никакого.
Лёня нашел скамеечку напротив входа в клуб и засел в ожидании, нацепив «очки» на нос. Вход в клуб резко приблизился. Дверь в само здание была закрыта кустарником, хоть и менее густым, чем у центрального входа, но тем не менее мешавшим полному обзору. Но Лёня справедливо полагал, что работники будут в основном приходить пешком и, соответственно, попадать на территорию клуба с улицы не в затонированных машинах. Средний класс теперь на авто практически по центру не передвигался – себе дороже. И пропуск выправь, и парковку оплати, и тест пройди на техническое и экологическое соответствие…
– Привет! Ты где? – звонил Изя.
– Сижу, веду наблюдение за клубом.
– К тебе подъехать?
– Давай, купи чего-нибудь поесть заодно, – попросил не евший весь день Лёня.
Изя подтянулся минут через сорок с огромным пакетом гамбургеров с картошкой и двумя бутылками холодного чая.
– Ты чего в очках таких странных? – спросил он, с удивлением глядя на Лёню.
– Это что-то типа бинокля, да еще и ведет запись того, что видит.
– Проходил кто-нибудь, заслуживающий внимания? – поинтересовался Изя.
– Прошли две обшарпанные тетки почтенного возраста. Думаю, уборщицы. Прошел парень высокий, подтянутый. Наверное, официант. Я собираюсь тут сидеть до предела. Всех запишу, кого смогу. Завтра все равно выходной на обеих работах, – доложил Лёня.
– Буду сидеть здесь с тобой, – пообещал Изя, – надо же в туалет отходить, за едой.
– О’кей. Сиди. Как твоя подруга?
– Категорически запретил ей ехать в больницу. Они, видишь, как делают: кладут в твой корпус сначала. Потом приходит подтверждение из банка, что деньги капнули на счет. И человека тут же переводят в пристройку, – Изя приступил к гамбургеру.
Долго сидеть на одном месте оказалось непросто. Лёня и Изя по очереди отходили от места наблюдения, чтобы размять ноги и согреться. В клуб со служебного входа время от времени кто-то заходил, но часам к десяти этот тонкий ручеек иссяк. Через некоторое время люди начали выходить.
– У них, наверное, смена в десять вечера заканчивается, – предположил Лёня, – поснимаем теперь выходящих.
Лёня не знал, кого он хочет увидеть среди персонала клуба. Но работа в полиции и в агентстве приучила его к скрупулезному фиксированию любых фактов. Никогда не угадаешь, что пригодится в дальнейшем. Правда, про дальнейшее Лёне известно было хуже. В его обязанности обычно входила лишь первая стадия расследования.
В полночь, когда невооруженным глазом человек и не увидел бы ничего, Лёня через свои очки, которые не только увеличивали и снимали, но и освещали объект, увидел желаемое. А точнее, удостоверился, что следят они за очень даже важным объектом. В клуб вошел патологоанатом!
– Изя! Это он! – громко зашептал Лёня.
– Кто он? – вздрогнул задремавший было Изя.
– Анатом. Тьфу, патологоанатом! Из больницы!
– Ого, – Изя попытался вглядеться в темноту, но ничего не смог разглядеть, – жаль, не вижу.
– Да, он уже вошел внутрь. Не будет же он тут стоять тебе позировать. Надо дождаться, когда он выйдет, на всякий случай. Потом сворачиваемся – мы сумели выяснить главное. Этот клуб действительно связан с больницей. Инквилины здесь есть!
– А другие два клуба? – спросил Изя. – Вдруг Аля в одном из них?
– Тянуть сможем только за одну ниточку. Нас на все клубы не хватит. И то удача, что здесь попали в точку. Когда все факты всплывут, накроем экспериментальную пристройку, Алевтина найдется автоматически.
Они посидели еще минут десять.
– Выходит! – снова прошептал Лёня заговорщицки. – С большим пакетом в руках.
– Вошел, значит, без пакета. А вышел, значит, с пакетом, – подытожил Изя.
– Так и есть. На работе попробую просветить пакет. У нас оборудование – высший класс. Если пакет не специальный, в смысле, проложенный отражающим материалом, то увижу, что там без проблем.
– Кстати, ты так же можешь следить и за входом в больницу, – предложил Изя, – мало ли что увидишь!
– Ты прав. Вот только когда мне этим заниматься? Черт! Времени катастрофически на все не хватает, – расстроенно покачал головой Лёня, – видишь, имеет смысл долго сидеть. Час-другой тут погоды не сделают.
– Я готов сидеть. Давай мне очки. Завтра вместе поедем, найдем для меня место поудобнее. И я засяду с понедельника.
– Договорились.
– Ты бы подруге своей позвонил. Удостовериться, что она, как тогда с анализами, не поехала самовольно в больницу, – вспомнил Лёня то, что хотел сказать Изе весь день.
– А ты прав, – Изя хлопнул себя по лбу, – как я сам не догадался! Она им обещала сообщить свое решение сегодня после обеда. Поздно сейчас очень. Но завтра первым делом её наберу.
В тот день ей позвонили ближе к ужину.
– У нас проверка из Министерства. Я вам позвоню в понедельник-вторник, – вещал глухой, неприятный голос, – сейчас лучше не надо ложиться. Проверяют карты всех пациентов. Лучше подождать от греха подальше.
– Да, конечно, – она вздохнула с облегчением.
С одной стороны, ей хотелось продолжать расследование. С другой, она понимала, что Изя прав. Опасность ей грозила нешуточная. Отсрочка оставляла иллюзию, что она все еще в деле. Адреналин зашкаливал, сердце стучало быстрее обычного. Она посмотрела на себя в зеркало, и ей показалось, что даже внешне выглядит лучше: щеки порозовели, глаза заблестели, и фигура как-то приосанилась, что ли.
Телефон зазвонил снова. Она вздрогнула. Хорошее настроение улетучилось, будто его и не бывало: звонил муж.
– Вечером приеду с друзьями, – отрывисто сообщил он, – не мельтеши там. Важные люди. Сиди в доме на втором этаже с детьми. Мы пожарим мясо во дворе, потом посидим в столовой. Чтоб ни тебя, ни детей видно не было. Дети спать пойдут – можешь топать к родителям, но только через заднюю дверь. Чтоб даже не мелькала на горизонте. Понятно?
– Да, – подобные распоряжения ее давно не удивляли. Иногда муж сидел с друзьями и их любовницами. В ее же собственных интересах было удалиться с детьми наверх. Звукоизоляция позволяла не слышать ни их громкие разговоры, ни разнузданный хохот девиц.
– Значит, к восьми исчезните, – и он повесил трубку.
Она пошла в детскую.
– Дети, к папе приезжают гости. Важные люди. Он будет обсуждать с ними дела. Мешать нельзя, – к подобным объяснениям дети тоже привыкли. Они покивали, поняв, что ужинать будут в маленькой гостиной на втором этаже. И после спускаться вниз не рекомендуется.
Около восьми она услышала шорох шин. В окно было видно, как одна за другой во двор въехали три машины. Из одной вылез муж, из второй черноволосый подтянутый мужчина, из третьей пузатый и лысый. На улице моросил дождь и дул неприятный ветер. Вся троица сразу пошла в дом. «Мясо на свежем воздухе отменяется», – отметила она про себя. Дети доели ужин и включили телевизор. Она взяла книгу. Из кухни поднялась кухарка забрать грязную посуду.
– Вы будете еще что-нибудь? – спросила она хозяйку. – А то я сейчас буду очень занята внизу. Игорь Викторович сказал, что отпустит меня часов в десять, когда они поедят.
– Нам ничего не нужно больше. Спасибо.
