Одна - Захар Павлович Будник
— Ты сука… обидел… свою… маленькую… дочь… как… ты… сука… мог…
Последним ударом я проломил ему череп. В этот момент я первый раз за долгое время позволил себе, хоть на минуты, расслабиться.
Как нож, моё спокойствие прервала мысль.
— Девочка!
Я подорвался и подбежал к телу маленькой девочки.
— Ей…Ей…Ей…Очнись.
Я тряс её, но она не просыпалась.
— Нет, нет, нет, только не умирай.
Я делал массаж сердца и искусственное дыхание.
— Нет, нет, нет, не смей умирать.
Но она так и не открыла глаза.
— Твою мать, твою, сука, мать, я не успел, я опять, сука, не успел.
Я потянулся к обрезу, он был отстрелен. Хотел его зарядить, но не нашёл патронов, может они кончились, а может я их выронил, я не знаю, в тот миг мне даже застрелиться не дали. Я встал, нашёл белую простынь. Обмотал девочку. Взял её на руки и вышел на улицу. Неподалёку было отличное место для могилы. На краю холма, прямо под деревом. Я сам бы хотел такую могилу. Положив девочку возле дерева, я ушёл за лопатой. Закопав девочку, я вспомнил о кресте, я сам был не религиозен, но на ней видел маленький золотой крестик. Может ей крест поможет, это меньшее чем я могу её помочь. Зайдя в квартиру, я огляделся, оконные рамы идеально подойдут. Выломав окно, аккуратно переступая через труп жены, её вроде бы звали Вера, я заметил фотографию девочки. Снизу подпись, «От Веры моей маленькой Надежде». Надя, девочку звали Надя. Я взял фото. Вышел на улицу. Меня рвало изнутри от несправедливости. Крест омрачал эту ещё некогда прекрасную картину, что открылась перед моими глазами, но уже ничего не будет прежним, в этом мире не осталось прекрасного. Прекрасное во мне умерло вместе с этой девочкой.
— Ещё одна Надежда умерла в этом мире… Для меня ты была последней… Никто не запомнит твоего имени… Никто кроме меня… Я обещаю, что никогда тебя не забуду… Ты больше не останешься одна…
