Дары Голема - Александр Смышляев
– Значит много сюрпризов? – вцепилась Катя в руку главного охотника. – Что дальше?
– Я обещал своим друзьям кое что рассказать, так вот, совместим приятное времяпрепровождение с полезным, скажем – продуктивным. Для начала расскажу одну маленькую историю, надеюсь по ходу неё услышать от Вас всех уточняющие вопросы так, что по идее, все должно встать на свои места.
– Что-то мне подсказывает, что без лекарства здесь не обойтись. – намекнул Колян.
– Точно. – вспомнил Саня, метнулся за барную стойку и принес шкатулку. – Для этого вечера я и просил сделать их в два раза меньше, на каждый диван по одной, разбирайте.
– Понял. – взял Колян картонные приборы собственной конструкции.
– Всё, трави байку. – разрешил Толян. – Ради такого иду на рекорд, а то хотел завязать на сегодня.
Глава 1. Пустая река
– Итак, назову эту историю – пустая река.
– А что, будут и другие? – захлебнулся дымом Толян и запил вином.
– Непременно, будут только по Вашему желанию. Когда я почувствовал свою смерть…
– Что?! – перебил Колян.
– Коля, послушай хотя бы несколько предложений, чтобы правильно сформулировать вопрос, а то будто не услышал меня. Когда я почувствовал свою смерть, что всегда происходит за 2–3 дня, я работал на лодке, перевозил людей с одного берега на другой, не далеко от полуразрушенного большого города. Колян?
– Ты это придумал?
– Нет. Еще есть вопросы?
– Опять я. – вошел в азарт Колян под сомнительные улыбки компании. – Ты хочешь рассказать анекдот или раскрасить вечер загадкой?
– Лично для тебя я предусмотрел загадку, но в целом ты не прав, я хочу рассказать правду.
– Что ж, тогда получается?! – расхохотался Толян в своей манере, что аж рухнул с дивана.
– Вот, Толян хоть и перекурил немного, ведет себя как дикий орангутанг при случке, зато он задал правильный, развернутый вопрос, ответ дам такой же. Получается я проживаю десятки тысяч жизней по всей вселенной и за 2–3 дня чувствую свою смерть, как Вы чувствуете, например шок.
– Ага. – недоверчиво согласилась Катя. – Продолжай, что там, река, лодка…
– Там был мост, но он был под контролем некой группировкой так, что они пропускали только своих или большие грузы в вагонах за определенную плату. Таких как я они не трогали потому, что могли обменяться лишний раз всякими безделушками и едой. Наступила ночь когда я закончил последний заказ, отвез двух голубков в дом, построенный под этим мостом таким образом, что войти туда можно было только с лодки…
– Те самые голубки которые вместе? – проявил Толян издевательский интерес.
– Верно. Сошел я на берег около моста, достал перекусить, слышу кто-то бежит по мосту. Смотрю, колонна мужиков прыгает по шпалам в ногу. Минуя мост остановились по команде, повернулись к обочине и по команде отлили, после побежали дальше.
– Кто такие? – спросила Оксана.
– Не знаю, фанатики какие-то. После слышу шелест в кустах, мужик осторожно выглянул и смотрит на меня. Я не подавая вида спокойно кушаю. Он вышел и направился ко мне, смотрю, он еле прикрыт, как Тарзан, листьями. Приблизившись стал показывать жестами и гукать как горилла, что хочет добраться до того самого гнездышка. В оплату протянул мне банку тушенки. А тушенка была на вес золота, я конечно поплыл. Подплываю и вижу, что дверь открыта, такого никогда не было. Он высаживается показывая подождать его, забегает туда, начинается грохот, звук падающих предметов и довольные визги жильцов. После них пошли стоны, сначала одного, потом другого в сопровождении диалекта гориллы, настолько правдоподобно, что я бы не отличил. Мужик выбегает уставший и с целой коробкой тушенки, уселся в лодку, махнул рукой плыть по течению, дал еще две банки, хорошо подумал и дал еще одну. За эти четыре банки я бы сорок раз сплавал на другой берег…
– Позволь угадаю! – схватился Толян за живот. – Дверь была открыта, значит эти голубки, якобы вызвали его за коробку тушенки, для разнообразия своей семейной жизни?
– Я сам это рассказал, загадка в другом. Через километра три мы причалили к крутому берегу, но с уступами. Тот тип, горилла поднялся так легко, даже с коробкой тушенки и сверху позвал меня показав на коробку. Страха не было, я был сильнее его, а запасы тушенки мне бы не помешали и я вскарабкался, привязав лодку к уступу. Шли не долго, место куда мы пришли было явно скрытым, среди крутых скал, не глубокая, но широкая пещера с кучей тряпок, закрывающих всякий хлам. В стороне пара струек горного ручья, где можно было помыться. Человек – животное достал приличное трико и голубую рубашку, раздул почти потухший костер, вывалил четыре своих банки тушенки в железную тарелку. Мы разделили с ним поздний ужин. Когда он зазевал, прегласил меня в один из двух углов пещеры, скинул широкий плед с не высокой кучи и там лежал настоящий мертвый горилла. Я так понял они вместе жили, даже предположил каким образом им удавалось зарабатывать такое количество тушенки. И сразу стало ясно, что он сделал из своего друга чучело, чтобы никогда с ним не расставаться.
– Как это трогательно. – не сдержала чувственные эмоции Марина. Сорвала некое случайное напряжение, что гости вспомнили про вино. – Продолжай, зря перебила.
– Так это же вымысел. – успокаивающее, сомнительное заключение Толяна не было воспринято серьезно, все хотели услышать точку.
– Мне мысленно нахлынули причины разделить его скорбь и я погладил его по голове, слеза капнула на его шерсть. Поплакал, закрыл свое мертвое чучело и предложил мне лечь у костра, накрывшись теплым одеялом. Утром, ради приличия я собрался уходить, но он не пускал меня, упрашивал остаться. Пришла интересная возможность посмотреть, как я могу погибнуть в таком тихом уголке природы. Прошел один день, Тарзан ухаживал за своим чучелом, даже искупал его. Второй день прошел так же, один в один. А на третий день мы поплыли за новым ящиком тушенки. Все по старой схеме, только утром. Если бы не смерть, я бы обязательно узнал, где они берут столько тушенки для своих плотских утех. Разместившись на другом берегу мы терпеливо ждали когда дверь откроется. И вот открылась, опять разгром, крики заблудших самцов и коробка в руках. Запрыгнув в лодку, зверь вручил мне всю коробку и показал в сторону города. Плыть туда было около десяти километров против течения. Мы доплыли до лодочной станции до
