Наш диалог мог быть скомпрометирован - Том Торк
— Да нет, ты не понял! Они это всё, понял?
— Да, понял, понял, — пролепетал Василий Фёдорович, видимо всецело принявший новую власть и теперь приспособлявшийся под них, — Они круто там всё, да?
— Да-да, круто-круто, понял? Они там всё.
И оба искренне рассмеялись до слёз, бесцельно куда-то идя. Поздоровались с мальчишкой, окончательно обрётшем жизненные силы. И трио вместе, произнося бессмысленный набор ровным счётом ничего не значащих фраз, принялись ждать лифта у одной из стен, игнорируя табличку «не работает», висящую там по меньшей мере года два.
Мир снаружи тоже изменился. Во-первых, золотая надпись «третьего не дано», превратилась в лаконичное «не» — простое и понятное. Во-вторых, на улицах вывалило население: были те, кто ползал на четвереньках, пытаясь проглотить траву, те, кто во всё горло кричал: «Всё! Где? Там!», те, наконец, кто, ревя и улюлюкая, колотил других по известным только ему причинам. В-третьих, обновилась природа: солнце будто бы застыло на месте, ознаменуя эпоху вечной праздности; ветер весело приплясывал, немного пританцовывая и пуская иных в пляс; трава, так и не определившись боится она или преклоняется, встала по стойке ровно, ни на что не реагируя.
— Желаю я научить вас принятию, — говорила Анастасия, вышагивая между безликих и деградирующих, — есть вещи в мире, кои должно принять, которые являются истинами в последней инстанции. Вы не сможете отринуть от себя правила комнаты и Тьмы, ибо так устроено мирозданье. Вы не сможете отказаться от Нечто, ибо тогда следует перестать мыслить вообще. Вы не сможете закрыть окно иллюзий, ибо тогда всегда будете в него смотреть, а это неотличимо от того, чтобы в нём жить. Вы не сможете сбежать от осознания, ибо оно приходит в жизни каждого.
Потому учу я вас принятию. Как долго будете вы отрицать отрицаемое, чтобы, наконец, понять, что перед вами истина. Ваша жизнь, пускай и может быть вечной, ограничена пределом рассуждений. Нельзя мыслить вечно, оттого научитесь принимать. Едва ли самые безумные из всех самых безумных только отрицают!
Но учитесь и принимать свои внутренние противоречия! Не боритесь с разъедающим чувством, а примите. Не игнорируйте, примите. Порадуйтесь принятию, порадуйтесь противоречию!
На всех же прочих, кто борется с собой иль принимает чужие суждения, не осознав их, смотрите с высока. Они не умеют принимать, а потому жизнь их скупа и скучна, взгляните: вся их жизнь состоит из самокопания и самоистязания!
Существо вышло к указателю. На единственной оставшийся в целости табличке было, некоей красной жидкостью, высечено: «Падшие Боги». Не раздумывая ни секунды, Анастасия пошла в том направлении, к густому лесу.
«Кто такие «Падшие Боги», — может спросить непонимающий читатель. На что может получить недоумённый взгляд (ибо вы прекрасно знаете их, а быть может, сами причисляетесь к ним) и ответ: «Падшие Боги» — это люди и нелюди, словом, существа, отбросившие не только выход за пределы, но и Созидание и Творение. Уничтожив в себе Божественность, они пали и боле не могут собрать себя обратно вновь. Осколками былого величия существа всё время пытаются себя оправдать и утешить, но, поверьте, лишь больше себя ломают и разрушают. Не вернуться они к прошлым традициям — теперь ими владеет страх. Не в состоянии «Падшие Боги» ни принять противоречия, ни проотрицать их. Так и живут с топором в голове в надежде, что кто-то или что-то вырвет его, или что он упадёт им под ноги сам собой. Существование их бессмысленно, а жизнь грустна, паутина сковывает их сердца — и вам не удастся её сорвать, ведь они сами ткут и душат ею себя. «Падших Богов» не спасёт случай, никто не в силах будет собрать их воедино. Взгляните: их дверь раскрыта настежь, да только она, иллюзорная, и осталась — повсюду Тьма и отравленный воздух!
Одним, и только одним, они способны помочь Истинным и Ложным Богам — советом. Но вкушайте его с великой осторожностью, ибо речи их полны подавляющего яда. Помните важнейшую вещь: никогда не слушайте и не принимайте слова о «счастье» и «правильности» — ложь эта жгуча и болезненна. Однако только вы, в отличии от них, способны принять её и взметнуться выше, к небесам и краю вселенной.
Густой лес заслонил весь солнечный свет, погрузив Анастасию в холодную тьму. Всё здесь было до того иначе, что казалось, будто бы влияние существа не распространялось на здешние земли. Впрочем, эти места не менялись с тех самых пор, когда туда упал очередной «Падший Бог».
Блуждания по нехоженым тропам увенчались успехом — показалась небольшая полянка. На ней сидели два человека: мужчина и женщина — они глядели друг на друга, не обращая внимание ни на что другое. От того внешность их увядала с каждым днём, а, видя это, их сердца всякий раз вздрагивали и готовились вот-вот остановиться. Влюблённые эти пали отнюдь не потому, что просто встретились, а потому, что вздыхали по душам (жизням!) друг друга. Желали они поменяться телами только лишь из-за того, что считали существование другого лучше своего собственного. Но коль уж Ложный Бог не смог услышать их мольбы, они, бросив старание не столько переплюнуть, сколько прожить за иного, принялись бесцельно смотреть и представлять, представлять и фантазировать. Не желают влюблённые что-либо делать, ибо бояться, что их драгоценность сможет пострадать или исчезнуть. Бессмысленно добиваться от них ответа, ведь, чтобы ответить кому-то им нужно смотреть в глаза, глубину души. Но молчат они между собой — слова давно иссякли, а язык отсох. Ждать перемен от этих влюблённых тоже глупо — умрут они в один миг, а коль это будет не так, то другой непременно убьёт себя, не в силах будет пережить столь сильный душевный удар. «Разве можно существовать не чужой жизнью?», — быть может, думают они, если ещё не разучились этого делать. Не пытайтесь их спасти или помочь — возможно, вы станете их следующей жертвой, а хуже этого — только забвение и сон в удобном кресле комнаты.
Оставив влюблённых, существо стало пробираться сквозь заросли дальше. Вскоре Анастасия заприметила движение — кто-то прятался в кустах. Она подошла, а скорее даже подкралась к незнакомцу, потому как тот, заприметив шевеление позади себя, приложил палец к губам и зашипел. Встав рядом с бледным мужчиной, существо посмотрело туда же, куда и он: на большое поле с людьми.
— Смотрите, смотрите! — с азартом прошипел он, тыча пальцем в группку людей, по всей видимости, о чём-то говоривших, — ай, чёрт! — раздосадовано ударил он себя кулаком, —
