Евгений Акуленко - Немобильный телефон
Евгений не слушал. Он смотрел на закипающий чайник, отрешенно мотая головой. "Что это за коммунальный дурдом под общей отъезжающей крышей?"
Март ворвался в сумрак агонизирующей зимы звоном капелей и нетерпеливыми птичьими переливами. Он плавил хрусталь сосулек, блестел каплями на черных набухших жизнью ветвях, бежал куда-то веселым ручьем. Март бешеной силой взломал ледяную твердь, державшую в повиновении реку, играя, переворачивал огромные серые глыбы. Март скомкал хлопьями ваты снег, обнажил землю. Обнажил душу.
Евгений ждал Ее, чувствовал, что уже пора, что вот-вот. Бродил по тротуарвм, с надеждой заглядывал в глаза, пытаясь разглядеть Ее там.
Он влетел в комнату, закружив вихри весеннего воздуха, принесенного с собою с улицы.
На столе стоял телефон.
"Сейчас!", пульсировало в мозгу, "Сейчас!", утверждали птицы за окном, "Сейчас!", светило солнце.
Рука легла на черную эбонитовую поверхность, сердце бесполезно и бешено колотилось. Он не знал, что будет говорить. Словно собираясь нырнуть, Евгений набрал полную грудь воздуха и сорвал трубку.
- Алло, - ответил на том конце женский голос.
- Здравствуйте, милая девушка.
- Кто вы?
- В это невозможно поверить, это глупо и смешно. Но я тот, кто искал тебя всю жизнь. Я тот, кто тебя нашел.
"Сейчас", Евгений зажмурился, "Сейчас она скажет: "Дурак!" и повесит трубку".
- Так не бывает, - грустно усмехнулась девушка.
- Бывает. Редко, раз в жизнь, но бывает.
- А это правда, ты?
- Я.
- Хорошо. Давай встретимся.
- Давай. Сейчас, на Центральном мосту.
- Как я тебя узнаю?
- У меня будет телефон...
Двое парней, пьющих пиво, обратили внимание на чудака, который брел по проплешинам асфальта, говорил что-то в трубку, прижимаемую к голове одной рукой, а в другой нес обыкновенный настольный аппарат черного цвета без диска номеронабирателя.
- Тариф "Без башни", - кивнул один из них.
- Нет, - покачал головой другой, - Это мобила новой модели. Я про такую читал. Модно сейчас так.
- Бешеных бабок, небось, стоит.
- Ну.
Евгений вдыхал прозрачную весеннюю синь, жмурясь, подставлял под солнечные струи лицо и улыбался. Взгляды прохожих недоуменные и откровенно завистливые прилипали и осыпались под ноги.
Сзади за ним волочился по лужам оборванный провод, перемотанный изолентой.
