Илья Рясной - Только для чёрных
- Зачем вы взяли с собой резиновую дубинку, которую у вас изъяли полицейские? – неожиданно спросил судья разливающегося соловьём очкарика.
Тот озадаченно посмотрел на судью, но тут послышался вопль:
- Протестую! Ввиду хилости и никчёмности мой подзащитный не мог воспользоваться дубинкой, а потому носил её как сакральный предмет!
Это подал голос адвокат. Он был из категории защитников, назначаемых государством при отсутствии платных адвокатов, и в разрезе кампании по экономии бюджетных средств защищал обе противоположные стороны – притом одинаково крикливо, агрессивно и бесполезно.
- Протест принят, - кивнул судья.
- И нас начали бить! Нас начали унижать! Наши жизни зависли на волоске! – нагнетал очкарик.
- Можете опознать тех, кто начал драку? – спросил судья.
- Я не видел начало. Но с ужасом взирал на ход драки. Вон, - очкарик обернулся и указал пальцем на Тима. – Этот пришелец со звёзд как боевая машина раскидывал десятки моих собратьев! Он демон разрушения! Ваша законность, это существо создано, чтобы убивать!
Судья озадаченно посмотрел на торгового представителя Земли, нахмурился, барабаня длинными тонкими пальцами по столу. Потом его лицо просветлело, и он сделал отметку в своём блокноте. Тиму его энтузиазм не понравился.
- Мы защищались. И из нас, а не из них, пятеро в больнице. Неужели вся сила закона не в состоянии защитить коренных жителей Ктулху? – демагогически вопрошал очкарик.
Думая о своём, Тим пропустил окончание допроса, не обращая внимания на вечное адвокатское «протестую» и судейское «Молчать! Говорить! К делу! Хватит нести чушь!»
Очкарик сошёл с допросного круга и его место занял Тим. Он выдал многократно отработанную речь. Говорил о своей работе по культурному сближению планет, о благотворительной деятельности среди малоимущих слоёв населения. Судья благосклонно кивал и что-то записывал, причмокивая сладко, как младенец, сосущий свой палец.
- Мы надеемся, что взаимное проникновение культур, в том числе музыкальных, приведёт к их обогащению, - завершил Тим свою речь.
- И чем же вы нас обогащаете? – почти ласково прищурился судья. – О каком таком музыкальном проникновении вы говорите? Конкретно только, ибо в конкретике сила правды!
- Ну, тот вечер был посвящён шансону. Мирей Матьё. Азнавур. Обычный французский шансон. Вы знаете, что это такое?
- Шансон?! Я знаю, что такое шансон! – неожиданно взорвался судья. - Какое низкопробство! Какой разврат! Вам не хватало рэпа? Вам уже не нравится джаз? Вы разложенец!
- Но это просто музыка, - растерялся от такого напора землянин.
- Просто музыка? Всего лишь просто музыка?! Это содержание ваших мозгов! И оно меня огорчает! – судья полез куда-то в глубь своей мантии, извлёк коробочку с таблетками и проглотил сразу несколько штук.
И тогда Тим понял, что добром всё это не кончится. По спине пополз предательский холодок.
Судья собрался, отстранился, и начал задавать быстрые вопросы:
- Вы специалист в области культуры?
- Прослушал курс культурологии на Земле. Хотя это не является основной моей специальностью.
- Понятно, - судейская ручка черканула отметку в блокноте. – Вы проходили специальную военную подготовку?
- Нет.
- Откуда такие боевые навыки?
- Это обычное обучение для всех работников Внеземелья, - искренне отвечал Тим. Действительно, землянам, связанным с космосом, в обязательном порядке раскрывались определённые скрытые резервы организма, позволявшие в критических ситуациях убыстряться и наращивать многократно мышечные усилия, а также преподавался курс выживания в экстремальных условиях.
- Вы намерены дальше вести культурную пропаганду?
- По возможности да.
Тут уже судья улыбнулся во весь рот.
И удалился для вынесения судебного решения.
Не было его больше часа. Потом он торжественно поднялся на своё место и выпрямился. Присутствующие по правилам подобострастно преклонили колени.
- Я, судья городской коллегии Рукамуку Хитросплетённый, рассмотрев дело о бесчинствах и глумлении, беспристрастно постановляю! – торжественно изрёк судья.
И выдал своё решение. Всем задержанным он раздал различные штрафы, не слишком обременительные. А потом отчеканил:
- В ходе судебного заседания установлено, что Представитель Земли Тим Капуцин прошёл специальную боевую и культурно-диверсионную подготовку, следовательно, прибыл в нашу страну с определёнными целями. Согласно Прецеденту номер восемьдесят девять от девятьсот тринадцатого года основания он изобличён в недружественных интеллектуальных усилиях, направленных на эрозию культурного единства. До блокирования последствий указанной экспансии чуждых смыслов подлежит временной изоляции в доме присмотра до вынесения решения уполномоченного совета, созываемого во время военного положения…
Он торжественно пробил ритм на ритуальном барабане, тем самым подводя черту под заседанием.
Судебные стражи неохотно поднялись со своих табуреток и опасливо, вспоминая описание рукопашных подвигов Тима, приблизились к нему. Землянин спокойно протянул вперёд руки. На его запястьях захлопнулись тяжёлые браслеты чугунных кандалов.
***
В просторной приёмной с малахитовыми колоннами и расписным пасторальными картинками потолком нас встретил референт Демократического вождя Республики Ктулху. Этот широколицый улыбающийся негр решил утопить нас в потоке слов, в котором изредка булькали пузырьки смысла.
В своей сбивчивой речи он за минуту успел пожаловаться на больных детей, жену и бабушку, на невероятные трудности, которые стоят перед ним при исполнении служебных обязанностей. На явную материальную недооценку его гигантских трудов во благо державы. Также объявил, что визиты к руководителю Республики расписаны на два года вперёд.
- Конечно, имеются окна. Но они предназначены только для чрезвычайных встреч. И для очень доверенных людей… Моим детям и бабушке прописали море. А яхты у меня теперь нет. И две тысячи единиц всего лишь не хватает, чтобы выкупить её. Вот и валится из рук работа, не могу понять – есть ли у меня окно для встреч или нет у меня окна для встреч, - выжидательно и мечтательно посмотрел секретарь на нас и ойкнул.
Железные пальцы атлетически сложенного руководителя Департамента внешних историй крутанули ухо зарвавшегося вымогателя.
- Ты что, паршивец! – прорычал дипломат. – Перед тобой не селяне с мёрзлых земель, а представители крупнейшей звёздной сверхдержавы с официальной миссией! Я тебе устрою и яхту. И купание – в Северном море!
Глаза секретаря прояснились, и в них вернулся разум, серьёзно потеснив до того безраздельно владевшую черепной коробкой алчность.
- Ой, уважаемые звёздные вожди, - подобострастно заулыбался секретарь. – Нижайше молю о прошении. Так сказать не оценил исторического значения момента. Доложу тотчас!
И он скрылся за тяжёлыми, обитыми медью дверьми.
- Вот ведь мошенник, - покачал головой руководитель Департамента. – Уже четыре судимости за коррупцию, а он всё не уймётся.
- Четыре? – изумился я.
- Только яхт у него пять штук конфисковали. А ещё дома, ранчо, секретные вклады в секретных банках. А он всё ворует и ворует.
- А как же он здесь работает?
- Хороший специалист. Незаменимый. Да и суд ему выносит приговор – принудительные работы по месту службы.
- Потрясающе, - покачал я головой.
- Мы непримиримо боремся с коррупцией, - строго произнёс руководитель Департамента, почему-то поглаживая кольцо с крупным бриллиантом на своём пальце.
- Э, я всё понимаю, уважаемый, - хитро протянул Абдулкарим. – Всем хорошо. И секретарь при деле. И работа идёт. И бюджет всё время пополняется за счёт конфискаций у него.
- Ну, это если посмотреть широко в узком плане, то появится некоторая сообразность такого вывода. Однако если… - перевёл дипломат разговор в туманную плоскость дипломатической терминологии.
Его прервал восторженный секретарь. Преданно глядя на нас, он объявил:
- Самый равный среди равных ждёт вас!
Кабинет был раза в три меньше приёмной, без колонн и архитектурных излишеств – чисто рабочее помещение с жёсткими стульями с высокими спинками, письменным столом, огромным телевизором и несколькими компьютерными мониторами.
Похоже, по древней традиции в вожди здесь выбирали самых здоровенных. Руководитель страны оказался двухметровым детиной средних лет, с немного более светлой, чем у других, кожей. Его серебряный халат с затейливой вышивкой привёл в восхищение Абдулкарима.
После положенных по протоколу приветствий, Демократический вождь предложил нам присаживаться и приступить к деловому разговору. Глаза у него были умные и проницательные. Движения властные. И вообще, заметно, что человек это неординарный.
Говорил он ясным и чётким языком, сразу улавливал самую суть проблем. Держался с нами подчёркнуто вежливо, предупредительно, но вместе с тем что-то мне не нравилось в его манере общения. И через некоторое время я понял, что именно.
