Во сне и наяву. Титан - Борис Вячеславович Конофальский
— Плата принята. Теперь быть делу!
— Это та женщина…, — теперь девочке нужно было объяснить ей, кого она желает убить. — Мы… Вы её видели, я встречалась с нею в сквере, недели две, нет, три назад… Она…
— Я помню её, — сказала Дама, вставая.
«Прекрасно». Светлана спрятала пенал в рюкзак и уже хотела отойти от неё, вернуться к своему подносу с едой, но Дама её остановила довольно ехидным тоном:
— Куда это ты собралась?
— Я? — девочка растерялась. — Как куда? Я думала, я не нужна…
— Нет, ты нужна, — твёрдо произнесла Элегантная Дама. — Ты, ты укажешь мне ту, чьей смерти ты желаешь.
— Но я…, — начала лепетать Света. — Я не думала…
— О чём ты не думала? Что тебе придётся участвовать в этом?
— Да нет… Я просто… Я думала, — девочка не хотела в этом участвовать, она не собиралась, не была готова. — А что мне там делать? Я думала, вы всё сделаете сами.
— Ты пойдёшь со мной и укажешь мне на ту, чьей смерти ты желаешь, — твёрдо повторила Дама. — Или дела не будет.
Вот теперь Света почувствовала себя не очень комфортно, она себе всё представляла вовсе не так. Она не хотела в этом участвовать, не хотела видеть, не хотела про это знать, она выполнила свою часть сделки, но эта…
Эта противная женщина уступать не собиралась.
— Так ты идёшь или нет? — строго и холодно спросила у девочки Элегантная Дама.
Хотела-не хотела, она уже всё сделала для этого, чего уже теперь останавливаться? Как говорил Владик: «Поздняк метаться». Зря, что ли, ходила на Танцы? А ещё Света понимала, что с Аглаей вопрос решать всё равно нужно. Да. Нужно решать, нужно…
— Ну… Раз по-другому нельзя… Иду, — ответила Света.
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 14
Девочка так и не увидела Элегантную Даму до самого конца пути, ни в метро, ни на улице её не было. Света уже начала волноваться, шла и оборачивалась всё время в надежде увидеть её, но от Петроградской до самого сквера профессора Попова Светлана шла одна. И только там она почувствовала, что Дама рядом, и сразу услышала её холодный, низкий голос:
— Нам везёт, ни ждать, ни искать её не придётся. Она здесь. Иди вперёд.
Близился конец октября, было уже прохладно. И красиво. С асфальта листву убрали, но все газоны были устелены жёлтым ковром. Мокрые лавочки тоже в листьях. Людей вокруг было мало — дождик. И тут Светлана увидела её у памятника Попову. Она шла под зонтом навстречу девочке, шла, опустив глаза вниз, не смотря по сторонам. Всё в том же вязаном пальто, в аккуратных сапожках, без шапки и перчаток. Её пышные волосы чуть трогал сырой ветерок. Аглая. Она сейчас совсем не напоминала ту буйную сумасшедшую, которая с радостным смехом пыталась четвертинкой кирпича размозжить Светлане голову. Это был другой человек, человек, к которому Света не испытывала никакой неприязни. Девочка остановилась. Дама тоже. Она встала так близко к Светлане, что та почувствовала холод. Холод в левой руке и левом боку.
— Укажи мне ту, чьей смерти ты желаешь, — услышала девочка. Это был очень низкий, совсем не женский, рокочущий, что называется, замогильный голос. — Ну! Укажи!
Светлана испуганно взглянула на неё; теперь на Элегантной Даме не было солнцезащитных очков, не было медицинской маски, её голову не покрывал платок. И она была ужасна! Она не выглядела старухой, но её волосы были белые, как бумага, и серое лицо в чёрных мокрых язвах резко контрастировало с ними.
— Я жду, — всё тем же рокочущим голосом продолжала Дама.
Тут, в этом месте и в это время, стоя к ней так близко, что у девочки даже в перчатке мёрзли пальцы, больше всего Светлане не хотелось злить это страшное существо. И она, подняв руку, указала пальцем на Аглаю, которая проходила мимо них.
— Вот она, — девочка едва смогла это произнести. В её голове уже кружились мысли, видения, страшные видения расправы над Аглаей.
«Что? Что она сделает с Аглаей?».
— Да будет так, — произнесла та, которая только что была Элегантной Дамой, и теперь являлась какой-то… ужасной женщиной.
Она широкими, не женскими шагами направилась к Аглае, быстро догнала её и… никаких кровавых расправ не последовало.
Ужасная женщина просто взяла её под руку. Это было странное зрелище, девочка даже повертела головой, ища того, кто видел это и разделил бы её… недоумение.
Ужасная Женщина и Аглая не спеша шли под ручку, словно старые добрые знакомые. И Аглая не сопротивлялась, даже ничего не говорила Ужасной Женщине, не возмущалась, не спрашивала, что происходит. Она просто покорно шла с нею, шла к выходу из сквера. Света, идя за ними, всё видела, девочка, признаться, была шокирована тем, как буйная и страшная Аглая сейчас себя ведёт. Это было не похоже на неё. А тут ещё… Аглая, переложила зонт в ту руку, за которую её придерживала Ужасная Женщина, а высвободившейся рукой полезла в большой, немного отвисший карман своего пальто и тут же, незаметно, что-то бросила на землю. Света, шедшая сзади, стала рассматривать, что это, и поняла: это была одна пластинка, полупустой блистер с белыми таблетками, который был завёрнут в клочок бумаги в клеточку. В исписанный кусочек тетрадного листа. Девочка остановилась, зачем-то взглянула на Ужасную Женщину — не смотрит ли, — и быстро подняла с земли всё это.
Как раз в этот момент Аглая обернулась назад и посмотрела на Светлану; и девочка в её взгляде не увидела ни страха, ни злости, нет, ничего подобного в её глазах не было, и Свете стало не по себе. Ведь это… это была совсем другая Аглая. Светлана даже подумала о том, что зря… зря она всё это устроила. Впрочем, у неё хватило ума понять, что ничего исправить уже было невозможно. Ужасная Женщина неумолимо вела Аглаю к выходу из парка. К Каменноостровскому проспекту. Там было заметно больше народу, и Света начала бояться, что на эту, мягко говоря, странную пару станут обращать внимание. Но ничего подобного не происходило,
