Владимир Полуботко - Двенадцатая нимфа
Тут только Вальтер и сообразил, что с самого начала на его гостях была совершенно сухая и чистая одежда, хотя они шли под дождём.
И тогда маленький Эйрик сказал:
— А вам далеко идти?
— Не больше часу. Сейчас немного поднимемся в горы, и мы на месте.
— А можно я вам подарю свой компас? Если вы путешественники, то компас вам всегда пригодится, чтобы вы не заблудились на нашем острове.
Моан спросил:
— А что такое компас?
Эйрик пояснил:
— Это такой приборчик, который будет показывать вам, где север, а где юг, и вы никогда не заблудитесь.
Моан ответил.
— Этот остров мы знаем, как свои пять пальцев, и мы никогда не заблудимся на нём. Но что это за вещь такая, которая умеет показывать направление? Она волшебная?
— Нет, волшебного ведь ничего не бывает! Да я вам сейчас принесу, — сказал Эйрик, выбегая из комнаты.
В скором времени он вернулся со своим компасом и принялся объяснять путешественникам принцип действия этого удивительного прибора. Те с интересом слушали его объяснения, рассматривая диковинный прибор и передавая его из рук в руки.
— Какая удивительная вещь! — воскликнул Моан.
— Я вам дарю его, — сказал Эйрик.
Вальтер удивился:
— Моан, но ведь ты ж сам сказал, что вы бываете в нашем мире. Неужели вы не видите никаких наших приборов? Самолётов, кораблей, автомобилей? Компас — это далеко не самое грандиозное из того, что мы тут у себя изобрели!
— Мы всё видим, но нам это не интересно, ибо наше внимание направлено совсем на другое, — сказал Моан.
— И вам не интересны все эти наши чудеса техники?
— Не очень, — ответил Моан и добавил: — Но этот приборчик нас очень заинтересовал. — Его ярко-голубые глаза блеснули радостью. — Спасибо, Эйрик. Но тогда и у нас для тебя найдётся подарок, — с этими словами он снял со своей шеи золотую цепочку, на которой болталось нечто маленькое и блестящее. — Это изображение морского конька, который водится в здешних водах. Ну а теперь мы пойдём.
Вальтер сказал:
— Я не знаю, какие обычаи у вашего племени, но обычаи моего племени не возбраняют мне спросить у вас, кто вы такие и к какому племени принадлежите?
Моан ответил:
— Я думаю, что ты и сам прекрасно понял, кто мы такие, просто не хочешь себе в это признаться или желаешь получить от нас окончательное подтверждение.
— Хорошо, — согласился Вальтер. — Я скажу то, что я предполагаю: вы из племени эйнов, не так ли?
— Так и есть, — ответил Моан.
— Но почему вы исчезли когда-то из нашего мира?
— Исчезли — это не означает погибли, — ответил Моан. — Впрочем, мы задержались у тебя в гостях порядочно, и нам уже пора следовать дальше.
— Да подожди ты! — с досадой воскликнул Вальтер. — Я тебе задал вопрос, а ты уклонился от него и говоришь приятные мне вещи, но совсем на другую тему. Не в обычаях нашего племени уклоняться от вопроса. Скажи, что не хочешь отвечать, но только не уклоняйся.
— Не все обычаи твоего племени нам понятны, — сказал Моан. — Наш обычай позволяет нам не отвечать на вопрос, но я поступлю по вашему обычаю и отвечу. Наши боги за что-то обиделись на нас, и только заступничество Океана помогло нам: он помог нам перейти из этого пространства — в другое, и мы спаслись.
— Видимо, мы чем-то прогневили наших богов, — сказал Торрк.
— Торрк — как всегда прав, — сказал Моан. — Он мой советник. Говорит он редко, но очень правильно.
— Мы слишком мало жертв им приносили, — высказал своё мнение Аэст.
— И это тоже верно, — согласился с ним Моан. — А что скажешь ты, Арр? — он повернулся к третьему своему спутнику.
— А я скажу так, — ответил Арр. — Мы ничем их не прогневили, а жертвоприношений мы им достаточно приносили. Мы жертвовали им всё, кроме людей, потому что мы никогда не были кровожадными. Но нифонские боги оказались сильнее наших. Это их боги потеснили наших. Вот и всё.
— А вам не хотелось уходить? — спросил Вальтер.
— Не хотелось, — ответил Арр.
— Ну, вот и попросили бы Океан, чтобы он покарал нифонцев за то, что они с вами так обошлись.
— Мы просили, — ответил Арр. — И он обещал. Власть денег — это то, чего он особенно не любит. Но он так и не обещал вернуть нас в ваше пространство.
— Стало быть, вам всё-таки жалко, что вам когда-то пришлось переселиться из нашего пространства в какое-то другое? — спросил Вальтер.
— Да, немножко, — ответил Моан. — В вашем — борьба. Много борьбы, а в нашем — относительное спокойствие. В нашем боги оберегают нас от излишних волнений, хотя порою и у нас случаются какие-то бури.
— А много ли у вас богов? — спросил Вальтер.
— Много, — ответил Моан. — Всех не перечислишь. Бог Солнца, бог Луны, бог Земли, бог Океана, бог Лесов, бог Рек…
— А нимфа Оа — какое занимала положение среди ваших богов? — спросил Вальтер.
Все четверо вздрогнули при этом вопросе.
— Зачем ты спрашиваешь нас о том, то для нас особенно больно? — спросил Моан.
— Да я-то откуда знал, что это для вас больно! — возразил Вальтер.
— Именно эта морская богиня сильнее всех остальных богов обиделась на нас когда-то и отвернулась от нас, — сказал Моан. — И вот тебе и ответ на тот вопрос, куда мы идём и зачем. Мы собираемся на нашу племенную сходку, чтобы обсудить, каким образом мы смогли бы умилостивить именно эту богиню.
— Ты, Вальтер, видимо, что-то знаешь о нас, если задаёшь нам такой каверзный вопрос? — спросил Арр.
Вальтер ответил:
— Я ничего не знаю о вас, кроме того, что вы в своё время создавали прекрасные произведения искусства. Сейчас они у нас в большой цене. Их покупают и коллекционируют. У нас ведь в нашем мире, как правильно сказал Моан, — власть денег. У кого деньги, тому и принадлежит искусство. А вот у меня денег не так-то и много, но зато искусство — всегда при мне. Давайте я вам кое-что покажу?
С этими словами он открыл старинный шкаф из красного дерева и достал оттуда золотую статуэтку крылатой морской нимфы.
— Вы знаете, кто это такая? — спросил Вальтер.
Вздох изумления пролетел над комнатой. Не только для четырёх странников, но и для членов семьи Вальтера существование этой статуэтки было неизвестно доселе.
— Откуда у тебя это? — с изумлением спросил Моан.
Вальтер ответил:
— Это я достал со дна морского. С затонувшего корабля, который хотел вывести в чужую страну сокровища вашего народа. К сожалению, изображения одиннадцати сестёр нимфы Оа были уничтожены одним диким человеком, но вот эту статуэтку я сохранил, и я вам её дарю. Берите её. Пусть она вам поможет в вашей непонятной для меня судьбе.
Моан взял в руки драгоценную статуэтку и сказал:
— Это она!
И тихо передал её Арру. Тот подержал её в руках, словно бы взвешивая, и проговорил:
— Сомнений быть не может, это она!
И передал её Аэсту.
— Она, — сказал Аэст.
И передал её Торрку.
— Вот то, что мы так долго искали, — сказал Торрк, — и уже не надеялись найти.
— Я дарю её вам, — повторил Вальтер.
А Моан ответил:
— Спасибо тебе, Вальтер. Ты даже не представляешь, какую услугу ты оказал нашему народу. Теперь нимфа Оа непременно услышит нас, когда мы обратим к ней свои мольбы.
— Я был бы рад этому, — сказал Вальтер. — Пусть она вас услышит, наконец.
— К сожалению, нам нечем тебя отблагодарить, а очень бы хотелось.
— А мне ничего и не надо, — сказал Вальтер. — У меня всё есть в этой жизни: дом, семья, любимое дело, любимая земля, на которой я живу.
Моан продолжал свою мысль, словно бы не слыша того, что говорил Вальтер:
— Вот разве что каждый из нас снимет с себя то, что у него есть при себе самого ценного, и подарит тебе и твоей семье. Как раз нас четверо — и вас четверо.
С этими словами Моан снял со своей плетёной шапочки золотое изображение змеиной головы в виде то ли брошки, то ли кокарды и подарил его Вальтеру; Арр снял со своей шеи золотую цепочку с рубином в золотом обрамлении и надел её на шею маленькому Эйрику; Аэст снял с себя расшитый золотыми бляшками шёлковый пояс и подарил его Терезе, а Торрк снял со своей руки золотой браслет и подарил его Альбине.
— Пусть эти предметы принесут вам счастье, — сказал Моан. — Если вы захотите прийти к нам, то они будут вам пропуском и охранною грамотою. Провожать нас не надо. Мы сами найдём дорогу.
И после этого они вышли из дому и направились к калитке. Не прощаясь и не оглядываясь, распахнули её и вышли на тёмную дорогу, обильно поливаемую дождём.
Вальтер с изумлением смотрел им вслед, как они скрывались за пеленой дождя, и только тогда закрыл за ними калитку и поспешил домой.
— Какие удивительные люди, — сказал он.
Глава двадцатая. Пробуждение
Утром, когда Вальтер проснулся, первое, что он увидел, — это было окно его спальни, по которому нещадно хлестали струи дождя.
