Том 2. Царство Теней - Александр Волков
На негнущихся ногах я пошла к нему. Мне конец, да? Он коснулся моего лба и весь мир потух…
— Открой глаза.
— Что? — открыв глаза, я узрела удивительную картину. Гром, взрывы магии, железные черепахи плюются огнем, а в небе летают, блестя серебряными перьями, железные птицы. — Где я?
— Это мои воспоминания. Мой родной мир, в котором нет ни капли магии.
— Что? Но разве эти взрывы…
— Осколочно-фугасные снаряды. Всё это было создано руками простых людей. Я был простым солдатом, вон, кстати и я, — Он указал он на дыру в стене, наполовину разрушенного дома. Оттуда выглянул очень молодой парень с черными, как уголь волосами и трубой на плече.
Секунда, и труба выплюнула струю пламени, взорвав проходящую под стенами дома железную черепаху.
— Против кого вы воюете?
— Друг против друга. Человек против человека. Войны между людьми — обычное дело, они идут в бой за земли, ресурсы и влияние. Такова суть людей. Магии в мире не было из покон веков, так что люди своими силами создали невероятные орудия убийства себе подобных.
— И железные черепахи, и серебрянокрылые птицы…
— Да, все это сделали люди. Поразительный потенциал у мира без магии, верно? А вот в магических мирах такого нет.
— Поверить не могу. Но почему?
— Все довольно просто. Магия сильно облегчает жизнь. Один сильный маг земли способен в одиночку создать надежный форт, один маг огня способен сжечь сотни простых людей в бою, и так далее. В этих мирах магия стоит во главе угла, потому что именно она дает людям силу испокон веков. В моем же мире люди с древности учились думать головой и полагаться на хитрость. Человек не имел острых когтей, он их сам сделал, человек не мог догнать зверя, он создал ловушки и оружие способное поражать цель на расстоянии. И чем больше становились запросы людей, тем сильнее развивался прогресс. Это сила человеческого разума. Первая случайность, стоящая в основе моей силы — это то, что я выжил в жестоких войнах между людьми.
Внезапно мир вокруг переменился. Мы стояли на поляне, а рядом у реки сидел Макс, очень молодой, но с седыми волосами.
— В этот мир я попал случайно, да еще и обрел магические силы. Даже не знаю как это получилось, но возможно что это просто две сильных сущности сражались рядом с тем миром, и их сила создала нестабильность пространства. Это вторая случайность. Как я узнал от старейшины Иксивера — великого дракона, что спас мою жалкую жизнь, есть малый шанс обрести твердое ядро, если ты имеешь предрасположенность к магии. Были среди людей опыты, по созданию магов, с искусственным твердым ядром. Правда, потом они были заброшены. Суть опыта в том, что, если поместить мага в крайне сильную ману родной для него стихии, имеется малый шанс на формирование твердотельного ядра. Но его сила была мала, а шанс выживания при формировании ядра — один к ста. Эти минусы перевесили плюсы в контроле магии, даруемые твердым ядром. Я имел предрасположенность к магии, но отсутствие энергии в мире, не дало моей силе оформиться и обрести стихию. Поэтому, когда я попал в пространство между мирами, мое тело преобразовалось под давлением чудовищной силы магии тени, что наполняет междумирье.
Я молчала, не смея перебивать Макса. Меня до глубины души поражает эта история, выпавшая на долю простого человека.
— Третьей случайностью стало соотношение энергий мира и основ, позволившее мне управлять материей. Четвертой, была моя встреча с архимагом Ирионом и магистром Дереком. Они взяли на себя прикрытие меня от недоброжелателей, пока я был слаб. Я долго изучал магию и соединял ее с технологиями моего мира. На стыке магии и технологий могут рождаться просто невероятные вещи.
Перед моими глазами пролетали сотни ночей за столом с книгой, полной записей, сотни дней тренировок тела и магии, а еще вечера в кузнице со старым мастером. Напряженная битва с очень сильным магом трех стихий на арене и веселые разговоры с ним же в лечебнице. Веселые дни в новом доме, подшучивание над милой горничной и снова исследования. Постройка невероятной плавильной печи… Внезапно вид изменился на пылающую деревеньку, чьи улицы были усеяны телами мужчин и стариков. И Макс в ярости разрывает их убийц, чувствуя горечь от того, с каким страхом смотрят на него выжившие деревенские жители. Что он чувствует? Я не замечала этого ранее, но хоть и приглушенно, я чувствую его эмоции, заключенные в этих воспоминаниях.
— Я был тогда совсем другим, для меня было совершенно нормальным сочувствовать людям, волноваться из-за их ко мне отношения. — на мгновение в его глазах промелькнула печаль. — Но это было давно…
— Кто были эти люди?
— Войска соседней страны, косящие под разбойников.
В этот момент Макс из воспоминаний, без всякой жалости вонзал нож за ножом в тело бандита, задавая вопросы.
Мир вновь изменился, показывая, как под покровом ночи, Макс идет к воротам крепости, что стояла посреди ущелья в пустыне. Миг и ворота сносит волна пламени, а он с армией врывается в крепость, убивая всех, кто вставал на пути. Кровавая резня, взрывы и разлетающиеся части людских тел. Трупы покрывали красный от крови песок. Внезапно из огромного шатра вырвалось ужасное существо, сражение с которым принесло много жертв, его не брали никакие атаки, а нанесенные раны быстро восстанавливались. Макса сильно ранили, но в конце концов, он убил монстра лучом света.
— Химера… Еще одно доказательство безграничной человеческой жестокости, даже по отношению к своим сородичам. Основой этого чудовища являются слабые маги.
— Их сделали из людей⁈
— Да. — безразлично кивнул Макс.
Воспоминания вновь проносились с огромной скоростью. Возвращение, восстановление, создание оружия, исследования химеры и тренировки. Совет королей, бой на арене, бал и очередная кровавая бойня. Химеры и тысячи солдат и магов. Он, будучи еще человеком был способен на большее, чем я с силой всего леса. Я с высоты смотрела на стального гиганта, не в силах оторвать глаз. Весь доспех был покрыт кровью мертвых врагов. Огромный меч, летал в его руках подобно пушинке, светящейся кромкой уничтожая все к чему прикасался. Щупальца на спине пробивали людские тела насквозь и рвали на куски. А волны пламени что он посылал, испепеляли врагов. Первые лучи восходящего солнца освещали картину столь ужасную, что больно было смотреть.
