Ксения Таргулян - Корабль уродов
— Да мне нет дела до всех — я просто знаю, что это «Вырезанное сердце» вы не придумали! — с ноткой паники воскликнула я.
— И как же вы это можете знать, девушка?
Паника разрасталась подобно шторму. Я замялась, в ужасе соображая, что же мне говорить, а Авелира разглядывала меня всё внимательней.
— Так откуда? — вкрадчиво повторила она, поправляя очки.
Мне даже живот свело от этой перемены в голосе, но, решившись, я подняла взгляд.
— Где Лени?
Губы Авелиры понемногу расслабились, и лицо стало мягче. Отвернувшись от меня, она порылась в сумке и протянула мне визитку со словами:
— По правде говоря, я ждала вас. Предполагала, что однажды вы можете прийти. Не то что бы я сильно поверила Леону тогда — просто вдохновилась. Да и в чем-то он, видно, приврал, — она усмехнулась. — Но и не всё выдумал.
Практически не слушая ее, я изучала полученную карточку. «Снежев Леонид Евгеньевич, репортер журнала „Фогг“, телефон, электронный адрес». Я не знала его фамилии! Отчества и подавно. Я не знаю, он ли это!
— Но боюсь, тебя ждет пара сюрпризов, — говорила между тем Авелира, плавно перейдя на «ты». — Он же…
Я судорожно набирала номер.
— Это его корпоративный, — покачала головой Авелира. — Он сейчас вряд ли возьмет трубку.
— Почему?
— Насколько я знаю, он уволился.
— Почему? Как мне его найти?
— Не знаю, — Авелира поднялась из-за стола. — Я помогла тебе, чем могла. Удачи в поисках.
Небольшой серфинг по интернету — я нашла телефон редакции «Фогг», позвонила, по ходу разговора выдумала несколько правдоподобных небылиц и наконец — добыла адрес.
И вот, я стою перед тяжелой дверью на холодном крыльце, и небо надо мной уже совсем потемнело, заплыло лиловыми облаками и вот-вот разразится грозой.
В голове носились вопросы, и «Как он выжил?» был едва ли не последним из них — ведь он уже проникал в Замок самостоятельно. Должно быть, как-то смог выбраться и в тот раз. Но для чего он выдумал такую страшную концовку? Да и зачем вообще рассказал кому-то нашу историю? Ее же нельзя, невозможно описать словами — выходит банальная сопливая трагедийка!
И почему он убил меня в конце? Не персонаж, конечно — автор. В рассказе мой двойник Анитра погибает. Джек якобы швырнул мое обезображенное тело из окна, и оно рухнуло под ноги Лени. Что это за чернуха? Не мне брезговать смертями, но в который раз представлять свою собственную, грязную, от рук не чужого, в общем-то, человека — это как-то слишком. Это как-то выворачивает наизнанку и отдается гулом в висках, черт подери!
Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться.
Надо вспомнить всё хорошее, что между нами было. Как мы познакомились, как он был отважен, как легко и свободно я чувствовала себя с ним и как думала, что ничто не может нам помешать.
Меня затопила сладкая болезненная дрожь, я поднесла ослабевшую от страха руку ко звонку и, затаив дыхание, нажала.
▪
Я аж вздрогнул от дверного звонка и судорожно щелкнул мышкой, ставя фильм на паузу. Экран застыл со смазанным изображением темных искаженных лиц — да, я смотрю ужасы. Сняв огромные мягкие наушники — и как я только расслышал звонок? — я перемахнул через поручень дивана, поймал ступнями тапки и пошлепал к двери.
Привычки интересоваться, кто там, у меня нет, так что, мельком глянув в темный глазок и ничего не разглядев, я отпер засов и потянул за дверь, впуская вихрь холодного влажного воздуха. И обмер. Призрак!
Спустя долю секунды я прогнал наваждение и напомнил себе, что ужастик остался в компьютере, а реальные мертвецы не встают из могил. Стоит только приглядеться к этой девушке повнимательнее, и кажущееся сходство пройдет.
Я пригляделся — и невольно повел рукой в поиске опоры.
Она была в точности такой же, как четыре года назад. То же маленькое мраморно-белое лицо, те же серебристые глаза, полускрытые полоской черных ресниц, та же хрупкая лебединая шея. Даже прическа не изменилась — лишь к цвету, прежде темно-серому, добавился мертвенно-зеленый оттенок, но, наверное, это мне привиделось.
Ведь не бывает, чтобы люди совсем не менялись?..
— Лени… — она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот, и на белках ее глаз и внутренней стороне нижней губы мерцали отблески теплого электрического света из моего дома.
«Лени»… Мое юношеское прозвище. Никто меня теперь так не зовет, да я и сам отвык от этого имени. Теперь мне привычно «Леон»…
За ее спиной шумел дождь, настоящий летний ливень, он никак не вязался с наступившим ноябрем.
— Секунду, — тихо попросил я, зашел за зонтом, обулся и вышел к ней, прикрывая за собою дверь.
Сказалась ли гнетущая погода, или фильм ужасов впрыснул мне в мозг свою мистическую атмосферу, или сам облик моей необъяснимой гостьи ухватил меня за сердце — не знаю, но в тот момент я сделался мистиком и фаталистом, каким никогда не был. Она ли это? Зачем она пришла? А может, она теперь призрак, или зомби, или вендиго — хотя, в определенном смысле, вендиго она была и раньше… Может, она жаждет крови или мести? Как бы то ни было, мне было всё равно. Я вышел к ней, и я спустился с нею с крыльца на черный блестящий от дождя тротуар и поднял зонт над нами обоими, так что капли с грохотом отлетали от его натянутых черных лопастей.
А Вренна, если это действительно была она, не спускала с меня темных гипнотических глаз.
Мы молчали несколько минут, и мне казалось, я читаю в ее глазах свои собственные незаданные вопросы — но мы молчали. Наконец я сказал:
— Через два квартала есть тихий ночной бар. Там ни драк, ни пьяниц, ни диско.
Она энергично кивнула, и мы зашагали вдоль бурлящего ручья. Леденящая свежесть, пронизывающая воздух, казалась мне загробным ознобом, а запахи — неуловимые, тягучие запахи ливня — напоминали сладковатый дух разложения.
Я знал, что эта девушка мертва. Я видел ее труп, я видел, вероятно, ее смерть. Люди не выживают, упав плашмя о камни с пятидесятиметровой башни. Люди не выживают, если их череп кажется полукруглым, а крови вокруг них больше, чем дождя на этой улице. Люди не…
Мы вошли в бар. Тепло, мягкая музыка, мерный шум голосов — всё это подействовало на меня отрезвляюще. Я взглянул на спутницу, убедился, что она действительно стоит рядом со мной, что она не прозрачная и не зомби-образная, и пригласил ее за свободный столик. Разве что волосы зеленые, в недоумении заметил я и нервно хехекнул, облизывая губы.
— Ты рассказал писательнице нашу историю, — тихо констатировала Вренна, опустив взгляд на стол.
Я молчал, пытаясь избавиться от подозрения, что именно слезливое переложение Анны вернуло мою возлюбленную из могилы.
— Ты выдумал… зачем всё это? — она вскинула взгляд. — Почему ты не нашел меня? Как ты?.. Ох…
Я сглотнул.
— Прости, я никак не думал, что Анна напишет это, тем более в том виде, как она в итоге… Я вовсе не бахвалился, мол раскидал десяток кораблистов! Просто мы тогда работали вместе, и когда я только выбрался… я не мог не рассказать. Не только ей, но и… не специально ей. То есть…
— Как ты выбрался?
— Ну я… сам не знаю. Я… — я мысленно обернулся к тем чудовищным минутам, и воспоминания захлестнули меня. — Я опомниться не успел, как оказался на белом столе — операционном столе. Вернее… кухонном, разделочном, да… — я засмеялся. — А затем — кораблисты внезапно потеряли ко мне интерес, и я смог просто встать и уйти. И я выбежал на улицу, потому что меня охватила паника, потому что я почти чувствовал все эти ножи и печи и… я не мог вернуться и спасти тебя, а вернись я — всё равно не успел бы спасти… Я выбежал из замка, отошел на двадцать шагов — и ты упала у меня за спиной, а твой жених засмеялся из окна башни.
— Я?
— Как ты выжила после такого падения?
— Я никуда не падала, Лени, — она смотрела на меня изумленно, почти возмущенно. — Я… ругалась с Джеком. В общем-то и всё.
— Но, — я улыбнулся, ощущая привкус безумия. — Я видел твой труп.
— А я видела твою голову. Во фритюре. Но кажется, я понимаю, что это значит.
Улыбка всё так же висела на моем лице, а сам я натянулся в ожидании.
— Вместо нас погибли другие люди. Двое других, парень и девушка, внешне напоминающие нас. Трупы… не трудно спутать с кем-то.
— Постой, то есть… Это была другая девушка, бледная худенькая брюнетка — и я поверил, что это ты? Но зачем кому-то… Твоему жениху? Это он всё устроил? Он убил двух непричастных людей и убедил нас с тобой, что мы мертвы?
— Не просто мертвы, а замучены. Да. Это так на него похоже. Ну а двое человек — пустяк для него.
— Ладно, — кивнул я. — Это объяснение. А то я уже всякого напридумывал.
— В смысле?
— Неважно, — я пригляделся к ней. — А ты теперь живешь как обычный человек? Как я звал тебя жить?
— Вроде того, — она смущенно отвела взгляд. — Я еще хотела спросить. Про меня ведь вроде как передавали по ТВ. Ну, мол — я, такая злобная, разгуливаю на воле и выгляжу вот так-то.
