Ольга Морозова - Кошка

— Не трогай, это светлячки! Для особо торжественных случаев.

— Насекомые? Зачем они в моей голове?

— Так нужно. Ты же почётный гость, герой нашего пира. Не бойся, они будут сидеть смирно. Ты их даже не почувствуешь.

Я посмотрел на себя в зеркало: по направлению ото лба к затылку шли ровные светящиеся дорожки, как на взлётной полосе. Вся моя голова была в дорожках. Я вздохнул: что ж, им виднее, раз так принято. Тем более что ощутимого беспокойства светлячки мне, действительно, не причиняли. Наконец, Нэль закончила.

— Ну, как? Красиво?

— Очень необычно. Никогда не носил такой причёски.

— Я надеюсь со временем стать личным парикмахером королевы.

— Думаю, у тебя получится. Ты закончила?

— Да. Пойдём. Королева нас ждёт.

Я отбросил смущение и смело шагнул вперёд. Герой так герой. Почему бы и нет? В конце концов, в нашем мире я всего лишь заурядный офисный клерк, планктон. А здесь… Я распрямил плечи и приосанился. Здесь я — герой!

Тем же путём, как пришли сюда, мы дошли до лестницы и спустились вниз. Зала преобразилась до неузнаваемости. На возвышении, к подножию которого вела лестница. Стояли два кресла, предназначенные, как я понял, для меня и Элоизы. На зелёном покрытии стояли столы, ломившиеся от яств. Кругом порхали эльфы. Гусеницы подносили и подвозили кушанья, а эльфы расставляли их на столы. Некоторые из эльфов, очевидно старшие, стояли поодаль и наблюдали, периодически звоня в крохотные колокольчики. Тогда рой эльфов перестраивался, и нёс блюдо в другой конец стола. Было очень забавно наблюдать за этим действом. Нэль жестом остановила меня и прошептала:

— Постой, мы немного рановато. Сначала прибудет королева и сядет на трон, потом рассядутся гости, а потом торжественно войдёшь ты. Все должны тебя видеть. Они будут приветствовать тебя. Ты сядешь на трон рядом с королевой, и праздник начнётся. Дальше всё увидишь сам. Но прошу, не высовывайся. Королева терпеть не может таких накладок. Она любит точность. Это я ещё не привыкла, всё тороплюсь.

Я послушно убрал голову и продолжал смотреть из-за поворота на приготовления к пиру. Достаточно скоро всё было закончено, и вся команда исчезла, как по мановению волшебной палочки. Двери в противоположном конце зала распахнулись, и вошла королева. Она была в длинном платье нежно-розового цвета, в пшеничных волосах блестели маленькие точки. Я решил, что это светлячки. Два эльфа несли за ней длинный шлейф небесного цвета, а два других трубили в длинные трубы с большим раструбом на конце.

Элоиза быстрым шагом пересекла залу и взошла на трон. Эльфы аккуратно расправили шлейф, королева хлопнула в ладоши. Теперь двери распахнулись на максимальную величину, и в зал начали втекать и влетать гости. В основном это были, разумеется, эльфы, но встречались и гномы, и, очевидно, тролли. Во всяком случае, я так идентифицировал этих существ. Все чинно расселись за столы, за их спинами расположились эльфы-слуги, или официанты, с розовыми лепестками в руках. Пир начинался. Эльфы-трубадуры снова дунули в трубы, и Нэль толкнула меня вперёд:

— Иди!

Я вышел из-за угла и прошёл по балкону, махая над головой рукой, как наши вожди времён глубокого застоя. Или голливудская звезда перед толпой поклонников, что, несомненно, было гораздо ближе к истине. Толпа ликовала. Они приветствовали меня бурными криками и восторженными возгласами. В воздух бросали что-то вроде конфетти или небольших цветов. Эльф начал разбрасывать прямо над моей головой розовые лепестки. Наконец я добрался до трона рядом с Элоизой, и с облегчением опустился на него. Элоиза пожала мне руку и махнула платочком. Возгласы стихли, все повернулись в сторону входа, и приветственно захлопали в ладоши. Влетела стайка эльфов, одетых в весьма откровенные наряды, что делало их похожими на кукол Барби. Они закружились в воздушном танце, мелькали пёстрые крылья, стройные ножки. По одобрительным восклицаниям я понял, что народу нравится.

В принципе, этот пир немногим отличался от тех пиров, которые широко описаны в нашей литературе. Здесь были и выступления акробатов, и фокусники, и чародеи. Даже гусеницам нашлось применение. Некий атлет изображал борьбу, по всей видимости, с питоном, роль которого играла жирная гусеница. Я веселился от души. Стоит добавить, что это действо время от времени сопровождалось либо серенадой в мою честь, исполняемой местным бардом, либо посвящённой мне же одой, зачитываемой местным актёром. Здесь были даже травяные гномы. Их наняли для обслуживания праздника. Они бегали по столам и подавали гостям всякие мелочи, вроде фруктов или малюсеньких бутербродов. На каждом из гномов красовался белый кружевной передничек и белый колпачок. Я едва сдерживался от смеха, глядя на них. Во время пира мы с Элоизой не обмолвились ни словом, да это было бы и затруднительно, так как в помещении стоял постоянный гул от множества голосов. Ну а уж разговаривать в то время, когда в твою честь читают оду, было бы верхом безобразия.

В конце вечера мы с Элоизой станцевали танец под мелодичные звуки флейты, и оркестр сыграл прощальную мелодию, когда все вышли танцевать. Во время последнего всеобщего танца Элоиза наклонилась ко мне, и спросила, как я нахожу вечер? Без всякого лукавства я ответил, что праздник удался на славу. Элоиза удовлетворённо улыбнулась.

— Теперь ты можешь отдохнуть, завтра снова трудный день.

— Что, опять?!

— Не волнуйся, просто празднества не закончились.

Я сглотнул слюну, но благоразумно промолчал. В конце концов, это я был у них в гостях. А в чужой монастырь со своим уставом, как известно…

— Да, не удивляйся, — продолжала Элоиза, — обычно они длятся три дня, но в твоём случае это будет целая неделя. Уже готова программа. Мы проедем по нашим провинциям, не все ведь смогли сюда приехать. Им тоже, кстати, полезно иногда видеть свою королеву. И потом, я обещала гномам и троллям, что привезу тебя. Ты, надеюсь, не против?

Как я мог быть против? Это невежливо. Я уклончиво ответил:

— А как же Маргарита?

Элоиза передёрнула плечами.

— Она немного подождёт. Совсем чуть-чуть. Это не страшно. Я очень уважаю Маргариту и переживаю за всю эту историю с ожерельем, но ты должен понять и меня: если я не устрою этот праздник, пострадает мой престиж королевы. Я не могу этого допустить. Мои подданные важны для меня, к тому же во время праздников раздаётся много подарков или преференций. Они с нетерпением ждут этого.

Я молча слушал. Да, власть есть власть в любом мире — ей нужно за что-то цепляться. Тяжела ты, шапка Мономаха.

— Ты, несомненно, права. Я очень надеюсь, что за эту неделю Маргарите не станет хуже.

— Не волнуйся, у меня есть шпионы. Она держится молодцом. Мои люди передали ей через Клариссу, что ждать осталось недолго.

— Спасибо и на этом.

— Не благодари. Это мне стоит поблагодарить тебя. Теперь мои подданные будут мечтать о подвигах, устраивать турниры и игры. Будет весело. В последнее время наша жизнь стала немного скучной, лишилась ореола романтичности. А чтобы тебе было легче, выпей это, — она протянула мне бокал с бесцветным напитком, источающим приятный тонкий аромат.

— Что это?

— Напиток грёз. Ты не любишь грезить? У нас это в порядке вещей.

— Напиток грёз? Кажется, я уже его пробовал. Эль поила меня, чтобы я узнал, где Натэлла хранит ожерелье.

— Этот не такой сильный. Он намного слабее. Лёгкие приятные грёзы. Голубые мечты. Только и всего. У тебя есть мечты?

Я растерялся. А есть ли у меня мечты? Я не знал. О чём я мечтаю? Стать начальником? Как глупо. Может, раньше так и было. Жениться, нарожать детей? Пока не уверен.

Элоиза заметила моё замешательство.

— Не знаешь? Не переживай. Мечты возникнут сами собой. Они прилетят к тебе сами. У них есть крылья. Большие белые крылья. Напиток поможет тебе.

Я послушно выпил. Вкус был немного горьковатым и сладким одновременно.

— А теперь я оставляю тебя до утра, — раздался откуда-то издалека голос Элоизы, — иди к себе.

Я вернулся в комнату, где произошли небольшие перемены. Кровати не было, окна были занавешены плотными шторами, на полу были набросаны подушки разных размеров, и сооружено что-то вроде спинки дивана, на восточный манер. Я откинулся на эту спинку и закрыл глаза, в ожидании грёз. Я хотел увидеть свою мечту.

Я лежал на тёплом песке возле берега моря, и прибой лизал мне ноги. Под мерный шум перекатывающейся гальки я тихо дремал. Было очень хорошо и спокойно. Лёгкий бриз шевелил мне волосы и ласкал лицо. Никогда не испытывал я такого полного расслабления. Мне казалось, что у меня нет тела, что я стал лёгким, как воздушный шарик. Я засмеялся и поднялся в воздух. Я был мыльным пузырём. Я летал над водой, переливаясь разными цветами радуги и ловко увёртываясь от солёных брызг. Я так хохотал, что в конце концов лопнул, и распался на множество мыльных пузырей.