Джеймс Дэшнер - Испытание огнем
Даже Бренда не смогла скрыть эмоций. Когда их с Томасом взгляды пересеклись, юноша прочел в ее глазах беспокойство.
— Вставай, — шепотом велела она.
Они поднялись на ноги одновременно. Тихо и быстро застегнув рюкзаки, Бренда еще раз стрельнула фонариком назад, в коридор. Ничего, пусто.
— Проверим, что там? — В тишине тоннелей ее голос прозвучал очень громко. Любой, кто притаился в коридоре, мог расслышать их разговор.
— Проверим? — Давно такой дурацкой идеи Томасу не предлагали. — Нет, сама сказала: рвем когти.
— Чего-о? И позволить вот так нас преследовать?! Или дать им дружков собрать, чтобы засаду нам устроили?! Лучше сразу обо всем позаботиться.
Схватив Бренду за руку, Томас заставил ее направить луч фонарика в пол и, наклонившись, зашептал на ухо:
— Вдруг нас заманивают в тот коридор? На полу в нем нет ни единой стекляшки. Значит, кто-то бьет лампочки на потолке.
— Если у них достаточно людей для атаки, — возразила Бренда, — чего ради заманивать нас в коридор? Глупо. Проще выйти сюда и убить нас.
А что, логично.
— Тогда еще глупее сидеть здесь и лясы точить. Что будем делать?
— Давай просто… — Начав говорить, Бренда нацелила фонарик на проход в коридор и тут же умолкла. Глаза ее расширились от ужаса.
На самой границе светового пятачка Томас увидел мужчину, похожего на призрак. Слегка подавшись вправо, чужак судорожно подергивал левой ногой. Пальцы левой руки то и дело нервно сжимались. Мужчина был одет в темный костюм — некогда опрятный и элегантный, но теперь грязный и в потеках воды или иной, мерзкой, жидкости на коленях брюк.
Детали Томас заметил мельком. Больше всего внимания приковала к себе голова. Томас смотрел на нее словно зачарованный: лысый череп, как будто волосы выдрали, оставив на их месте кровоточащие струпья; влажное, мертвенно-бледное лицо в язвах; кровавое месиво на месте одного глаза; носа нет — лишь две щелочки под лохмотьями кожи.
Губы разошлись в стороны, обнажив стиснутые, по-звериному оскаленные зубы. Переводя взгляд с Бренды на Томаса, мужчина злобно посверкивал уцелевшим глазом.
Потом он, булькая — от чего Томас вздрогнул, — произнес всего несколько слов, настолько неуместных, что от этого стало только страшнее:
— Сунул нос в чужой вопрос. Отхватили — как не рос.
Глава тридцать вторая
Из груди Томаса вырвался тихий крик. Он даже не слышал его, просто почувствовал. Бренда стояла рядом, пригвожденная к месту, не сводя луча фонарика со страшного незнакомца.
Тот тяжело шагнул им навстречу, размахивая для равновесия правой рукой.
— Сунул нос в чужой вопрос. — В горле у него с отвратительным звуком лопнул пузырь слизи. — Отхватили — как не рос.
Затаив дыхание, Томас ждал, что предпримет Бренда.
— Ясно вам? — спросило страшилище, пытаясь вылепить из оскала широкую ухмылку. Сейчас оно напоминало животное, готовое броситься на добычу. — Как не рос. Отхватили. Сунул нос в чужой вопрос.
Он разразился влажным смехом, и Томас испугался, что больше никогда не сможет спать спокойно.
— Да, все ясно, — ответила Бренда. — Смешно.
Она ловко вытащила из рюкзака консервную банку и, прежде чем Томас успел подумать, хорошо это или надо остановить Бренду, запустила ею шизу в морду.
Шиз завопил, и у Томаса кровь застыла в жилах.
В комнату потянулись другие — сначала двое, потом трое, четверо. Мужчины и женщины, они выползали из тьмы и становились позади первого шиза. Все как один, давно перешедшие Черту. Отвратительные, пожранные Вспышкой, в язвах с ног до головы, жаждущие крови. И безносые.
— Не так уж и больно, — похвалился главный шиз. — У тебя милый носик. Мне ой как хочется новый нос.
Облизнув губы, псих снова оскалился. Язык его представлял собой омерзительную, покрытую шрамами пурпурную мочалку, словно шиз от нечего делать жевал его.
— И моим друзьям — тоже.
В груди, будто исторгнутый желудком ядовитый газ, растекся страх. Теперь понятно, во что под конец превращается инфицированный Вспышкой. Томас видел больных в финальной стадии из окна спальни, но там ребят защищали решетки; здесь — ничего. Ужас подобрался вплотную. Лица шизов казались примитивными, лишенными последней капли человеческого. Главный псих сделал шаг навстречу Томасу и Бренде, потом еще.
Пора бежать.
Бренда не сказала ни слова — да и не надо было. Едва она зашвырнула в морду шизу второй банкой, Томас развернулся и побежал вместе с девушкой. Позади раздались вопли, словно боевой клич армии демонов.
Луч фонаря скакал по полу и стенам, высвечивая тут и там повороты. У Томаса и Бренды имелось преимущество: шизы медлительны, их тела изъедены болячкой. Однако вдруг где-нибудь в глубине тоннелей беглецов поджидают другие психи?
Бренда остановилась, потом резко свернула направо, потянув за собой Томаса. Тот слегка пошатнулся, но быстро восстановил равновесие и набрал нужный темп. Злобные крики и свист поутихли.
Бренда взяла влево, затем вправо и погасила фонарик. Ходу, впрочем, не убавила.
— Ты что задумала? — спросил Томас; боясь врезаться в стену, он вытянул перед собой руку.
Бренда в ответ шикнула. Надежна ли она? Томас доверил ей свою жизнь, но тогда просто выбора не оставалось. Да и сейчас его нет.
Бренда вновь остановилась, на сей раз надолго. В темноте они с Томасом тяжело дышали, восстанавливая пульс. Шизы вопили где-то позади, сокращая разрыв.
— Так, — прошептала Бренда. — Где-то… здесь…
— Что?
— Надежная комната. Убежище. Нашла его, когда лазила по Подвалам. Шизы о нем не допетрят. Идем.
Бренда за руку протащила его через узкую дверь, затем потянула на пол:
— Тут старый стол. Нащупал?
Она положила ладонь Томаса на гладкую деревянную поверхность.
— Ага, есть.
— Береги голову. Проползем под столом и через небольшой желоб в стене — в убежище. Для чего оно здесь — не знаю. Шизы его не отыщут, даже с фонариком… хотя вряд ли он у них есть.
Томас уже хотел спросить: как же они сами обойдутся без фонарика, — однако решил не терять времени. Бренда уже ползла вперед. Опустившись на четвереньки, Томас стал пробираться следом; пальцы его при этом то и дело задевали подошвы ботинок Бренды.
Через квадратный желоб вползли в узкую вытянутую комнату. Томас на ощупь попытался определить ее размеры; потолок был всего два фута высотой, и дальше пришлось тоже ползти.
К тому времени как Томас добрался до Бренды, девушка устроилась на боку, спиной к торцу. Он кое-как улегся в той же позиции: лицом к выходу, спиной к Бренде, чувствуя затылком дыхание девушки.
— Очень удобно, скажу я тебе.
— Молчи.
Томас прополз чуть в сторону, пока не уперся головой в стену. Притих и стал дышать глубоко и медленно, прислушиваясь: не идут ли шизы.
Поначалу от тишины, такой глубокой, звенело в ушах. Потом раздались первые звуки: кашель, случайные выкрики, дурашливые смешки — это психи с каждой секундой подходили все ближе и ближе. Томас чуть не запаниковал: как они могли загнать себя в ловушку?! — но потом, успокоившись, прикинул: шансов, что шизы отыщут комнатку в темноте, практически нет. Они пойдут дальше. Может, даже забудут о Томасе и Бренде. Лучше бы так: исчезнуть для шизов совсем, чем постоянно бегать от них.
В худшем случае Томас и Бренда отобьются, в узком-то проходе. Наверное…
Шизы подошли совсем близко. Томас старался сдерживать дыхание. Не дай Бог, выдать себя внезапным жадным вдохом. Несмотря на кромешную тьму, он закрыл глаза и напряг слух.
Шелест подошв по бетону. Хрипы, тяжелое дыхание. Кто-то постучал по стене — глухо и безжизненно. Послышались споры, безумные и невнятные. Томас разобрал только: «Сюда!» и «Нет, туда!» Потом еще кашель. Один шиз сплюнул на пол с такой силой, будто хотел избавиться от органа или двух. Разразилась полным безумия смехом женщина, и Томас вздрогнул.
Бренда стиснула его руку, и юноша в который раз ощутил укол вины, будто изменяет Терезе. Бренда такая чувственная и раскрепощенная. И как же глупо думать, когда есть…
В комнату вошел и остановился прямо перед лазом шиз. За ним — второй. Послышалось свистящее дыхание, шорох ног. Появился, подволакивая больную ногу и топая здоровой, третий урод. Не тот ли, что заговорил с Брендой и Томасом? Псих, чьи дрожащие рука и нога отягощают тело мертвым, бесполезным грузом?
— Ма-альчи-ииик, — ядовито позвал шиз. Точно, тот самый, его голос не забудешь. — Де-воч-ка-аааа. Покажитесь-покажитесь, хоть немного поскребитесь. Хочу ваши носики.
— Пусто, — сплюнула женщина. — Один только старый стол.
Скрип дерева по полу пронзил воздух и резко оборвался.
— Может, они под ним и прячут свои носики? — ответил главный шиз. — Носики, которые еще не расстались с милыми мордашками?
