Александр Розов - Мауи и Пеле держащие мир
— Внушает… — лаконично констатировала француженка с острова Футуна.
— Я думаю, — сказала рассудительная Феи-Феи, — нам надо внимательно прочесть, что пишут эксперты и по психологии, и по бомбе, чтобы принять взвешенное решение.
Глип Малколм кивнул, соглашаясь, а Феи-Феи внимательно посмотрел на претора Октпо.
— Жерар, ты обещал назвать имя какого-то идеального диктатора, который есть в резерве.
— Да, я назову имя. Но сначала я отмечу следующее. Вы решили сделать так, чтобы между сегодняшним днем и 1 мая, когда вступит в должность координатор правительства, лежал буферный период. Вы решили вопрос о временном шефе разведки, но не решили вопрос о новом лидере Конвента. А ведь команданте Армадилло устраняется. Заменить его должен достоверный Наполеон, который будет, якобы, рулить до 1 мая, а потом легко уйдет.
— Жерар, ты назовешь имя, или нет? — нетерпеливо спросил Малколм.
— Я назову. Это Сэм Хопкинс, директор инженерного центра «Creatori», демон войны.
— Жерар, а у кого сейчас маска Сэма Хопкинса? — поинтересовалась Феи-Феи.
— Ни у кого, — ответил Октпо-Рулетка, — такая маска вообще не изготавливалась.
— По-моему, — скептически заметила Деми Дарк, — этот Сэм Хопкинс похож на супергероя из диснеевских «Утиных историй». Вряд ли его можно воспринимать всерьез.
— Нет, Деми, — возразила Феи-Феи, — судя по индексу цитирования блога Сэма Хопкинса, его воспринимают всерьез. Допустим, маски нет, но этот блог кто-то ведет, не так ли, Жерар?
— Да, — претор Октпо снова кивнул, — но это не моя тайна, значит, и вопрос не ко мне.
— Я знаю, кто ведет этот блог, — вмешался Малколм.
— И кто же? — поинтересовалась Деми Дарк.
— Извини, Деми, но я думаю, надо как можно меньше говорить об этом вслух.
— Наверное, Глип, ты прав. Но скажи: ты хорошо знаешь этого человека?
— Я знаю достаточно хорошо, чтобы поручиться головой, что это наш человек.
— Какие-то мафиозные игры… — проворчала Феи-Феи.
— А чем мы рискуем? — спокойно спросила Деми.
— По ходу, ничем не рискуем — согласилась Феи-Феи, — если вопрос временного Наполеона считать решенным, то остается только вопрос остракизма. Жерар, сколько тебе требуется времени, чтобы собраться и покинуть регулярно-населенную область Меганезии?
— Полчаса. Мой гидроплан у пирса. Я только куплю что-нибудь перекусить в дорогу.
— Ну, это нормально, — сказала Деми Дарк, — а сетевой адрес у тебя останется старый?
— Да, конечно, — дон Рулетка улыбнулся, — если что, звоните, я буду рад помочь советом.
— ОК! — Деми тоже улыбнулась, и посмотрела на Малколма, — А когда может приступить к работе твой знакомый Наполеон, имени которого мы так и не знаем?
— Завтра, — сказал авиа-инженер, — так что давайте объявим перерыв до завтрашнего утра.
* * *22 марта 2 г.х. Французская Полинезия. Атолл Тупаи (чуть севернее Бора-Бора).
Площадка авиа-предприятия «Simple Aircraft Malcolm» (SAM). Ночная смена.
Евро-креолка лет 14, поправила на себе комбинезон, усеянный разнокалиберными пятнами машинного масла и краски, уперла кулачки в бока и проорала на весь сборочный ангар:
— Какого хера вы не смотрите на ту херню, которая на этой херне? На хера она, по-вашему, приделана? Просто от не хер делать, что ли? А если в полете вся херня оторвется на хер?
— Но, мастер Хрю, — возразил бригадир монтажников, колоритный рослый негр (которого не удивили семь «херов» в одной тираде девушки), — мы, гаитяне, умеем чувствовать без этих стрелочек, циферок и всяких таких штучек.
— Прикинь, Доджер, — ответила она, — я только что проверила натяжение на болтах. Дельта с регламентом на три-четыре ньютона, и не хер заливать про экстрасенсорную перцепцию!
— Про экстрапер-что? — изумленно переспросил бригадир.
— Шестое чувство, вот что! Его нет ни хера. Пусть твои ребята смотрят на динамометр при работе ключом. Прикинь, Доджер, я стану чуть счастливее, если такая херня не повторится.
— Ладно, мастер Хрю, мы будем смотреть на стрелочку, раз эти ньютоны так важны.
— Мерси, Доджер! — юная евро-креолка улыбнулась ему, хлопнула ладошкой по элементу за кабиной автожира, где на четырех болтах был закреплен движок с пропеллером, запихнула контрольный ключ в карман комбинезона, и двинулась к следующему рабочему участку.
Она успела провести тесты еще на двух участках и сделать полдюжины пометок в журнале. Казалось бы, незначительные нарушения регламента, но устранить надо, полет — не шутка, каждая мелочь может стоить кому-то здоровья, а то и жизни. Этот принцип Хрю Малколм усвоила в том возрасте, в котором ее сверстники на родине во Флориде еще только учатся в начальной школе. И, мимо внимания глазастой 14-летней креолки не проходила даже такая, вроде бы, ерунда, как не тот цвет трубки, ведущей от спиртобака к топливному элементу.
Завершив профилактическую беседу на участке сборки топливной системы, Хрю пошла к участку монтажа электропитания, но ее «подрезала» по-кошачьи стремительная, 20-летняя мулатка, мичман Виолета Риос, три недели назад вышедшая в резерв из авиации флота.
— Хрю! Сказано тебя подменить, родичи требует тебя на аэродром!
— Что? — удивилась младшая Малколм, — Ночь же!
— Сказано, значит, сказано, — с армейской невозмутимостью ответила мичман, а потом, уже шепотом, добавила, — шеф Глип прилетел час назад, и за час до рассвета полетит обратно в Лантон на судебную сессию. По ходу, серьезная тема, но не дрейфь, если надо, я помогу.
— Ну, так! — Хрю кивнула и улыбнулась, — Лета, а знаешь, ты классная!
— Это ты к чему? — насторожилась Виолета Риос.
— Ну, к тому, что ты завтра летишь на три дня в командировку на атолл Беллинсгаузен.
— Ага. И что?
— Ну, этот парень, механик, Хэм-Кубинец, — пояснила Хрю.
— Ага. Есть такой. И что?
— Ну, можно, я его сексуально поюзаю, пока тебя нет? Ты ему скажи, типа…
— Хитрая какая! — возмутилась мулатка, — С чего это? И вообще, ты еще маленькая для таких крупных субъектов, если ты понимаешь, о чем я.
- Лета! Хэм не крупный, а с хорошими пропорциями. И не такая уж я маленькая! И кстати, прикинь, я нашла, где взять реальные голландские марципановые пирожные. Вот!
— Реальные голландские? — недоверчиво переспросила резерв-мичман, — Ты шутишь, нет?
— Лета! В глаза мне посмотри! Провалиться мне сквозь небо, если вру. Ну, так что?
— ОК, я поболтаю с Хэмом, но ты это, осторожно. А сейчас давай, двигай к родичам.
* * *Через четверть часа. Служебный бунгало аэродрома Тупаи.
Глип Малколм напряженно сплел пальцы в замок, что было признаком подготовки к очень существенному сообщению.
— Что случилось, па? — сразу напрягшись, спросила Хрю.
— Вот какая тема, детка, — начал он, и посмотрел на Смок.
— Нет, милый, — жена погладила его по плечу, — лучше сам скажи, ведь ты нынче судья.
— ОК, — произнес Глип, — слушай, детка: вчера Угарте Армадилло и Рико Верде, по приказу Верховного суда, ушли в частную жизнь, а директором Конвента стал Сэм Хопкинс. Ему следует исполнять эту роль до 1 мая, когда сформируется конкурсное правительство, и Конвент будет упразднен. Такие дела.
14-летняя Хрю Малколм импульсивно схватилась ладонями за щеки.
— Подожди, па! Ведь Сэм Хопкинс, это… Это…
— Да, детка. Это фантом, которого ты придумала для своего блога. Но, иногда лучше, чтобы фантомы стали реальнее, чем исторические персоны. Вот, король Мауна-Оро тоже фантом.
— Па, я все это понимаю. Но, одно дело какой-то изобретатель Сэм Хопкинс, как профессор Челленджер у Конан Дойла, а другое дело — comandante-o-foa, директор Конвента!
— Спокойно, — сказал он, — это же не очень надолго. И мама будет тебе помогать, как всегда.
— А если, — нерешительно спросила Хрю, — вы с мамой поведете блог эти три недели?
— О, нет, моя хорошая, — ласково сказала Смок, — помнишь, я тебе объясняла, что у каждого человека, и у каждой команды свой индивидуальный стиль. У Сэма Хопкинса тот стиль, в котором пишем ты и я вдвоем, а не папа и я. Это факт, который надо учитывать.
— Хэх… Вот, блин… — Хрю печально вздохнула, — …Это такая ответственность.
— Послушай, детка, знаешь что, — тут Смок обняла дочку и потерлась лбом о ее лоб, — я тебе открою важный секрет. Ты, папа, я, каждый работник нашей фирмы, принимает на себя не меньшую ответственность. Ты сама это знаешь, и при каждом обходе участков говоришь: «ребята, мы отвечаем за жизнь и здоровье людей, которые доверились нашей технике».
— Но, ма! Это ты мне всегда говоришь, а я просто повторяю ребятам!
— Нет, моя хорошая, ты не просто повторяешь. Ты делаешь. Вот и сейчас надо просто это сделать. Надо собрать внимание, и провести этот период, как на тестах новой флайки.
