Андрей Валентинов - Даймон
В любом случае можешь позвать. В фильмах радистов видел? Я такой-то, я такой-то, отзовитесь!
Алексей обернулся, на уходящее солнце поглядел. Маленькое, с булавочную головку, даже глаза не режет. Ладно, в эфир, считай, вышел. Никто, правда, не встретил — и не встретился, но не беда. Пора голос подать. Как лучше — вслух или просто подумать? Да какая разница?
Прокашлялся Алёша, вспомнил старую книжку про шпионов. «Я — 11-17, я — 11-17, приём». Нет, не годится. Не позывные, а шпионские. И с цифрами неинтересно.
— Я — Север…
Одними губами прошептал. Замер. Какой он к черту Север, это просто шутка дурацкая! Бен Ладеном ещё бы назначили!..
Но ведь назначили! «Ваш Юго-Восток. № 44». Правда, Юрий Владимирович?
…Назначаетесь руководителем областного подполья. Вам присваивается рабочий псевдоним…
— Я — Север! Я — Север! Выхожу на связь, прошу отозваться! Я — Север!..
Замолчал, прислушался…
— I’m North! I’m North! Do you listening me? I’m North!…
Вновь помолчал, каждый шорох ловя. Ничего! Облака, темнота у горизонта.
Не у горизонта — ближе. И солнце исчезло. Ночь идёт…
— Я — Север, я — Север!..
Теперь уже не говорил — шептал. Главное, слово от слова чётко отделять, как тогда, в первый раз. Ева сказала, что насчёт «телеграммы» они с Игорем пошутили. Но не совсем. После сеанса, в самый последний момент, сознание словно раскрывается, и если кто-нибудь тебя слышит, то и «телеграмму» примет. Шанс, конечно, махонький…
— I’m North! Do you listening me?
Внезапно совсем о другом подумалось, о постороннем. Странная жизнь у него, отставного демократа Алексея Лебедева, началась. Те же лекции, те же пельмени на ужин, новости в Интернете. Но — не только. Причём все сразу. Раньше и чего-то одного хватило бы с лихвой. С Женей-Евой познакомиться — мало? А тут и она, и Профессор с его тайнами, и письмо от «Юрия Владимировича».
Жаль, с Варей плохо вышло! Был бы он, Алёша, вправду террористом, он бы хача поганого с братцем-ментом враз…
А Варя бы ещё кого-нибудь нашла…
Алексей наконец-то понял, отчего мысли все к бомбам сворачивают. Не только от обиды и бессилия, нет! Все, что происходит — с выборами, со страной, с миром, с его Варей, считай, заранее расписано. Не им, конечно, не миллионами таких же, которым мозги промывают и на ниточках водят. Всё там (не важно где — там!) заранее решено, подсчитано, поделено. Полный порядок, Ordnung, можно сказать.
А если бомба? Порядок — «Космос» по-гречески. Беспорядок, полное разрушение…
Осмос?
— Я — Север! Я Север! Вы меня слышите? Отзовитесь! Отзовитесь!..
* * *Как стемнело, даже не заметил. Только что перед глазами был белый облачный край, и почти сразу — словно свет выключили. И в небе черно, и в внизу, где земля.
— I’m North! Do you listening?
Не проговорил, не прошептал — подумал. Не отозвались. Может, и услышали, конечно…
Кто услышал? Кто?!
Алёша поймал зрачками подступавшую тьму, поёжился. Невесело! Ева говорила, чем светлее, тем лучше. Значит, пропала связь. Только закат ухватить сумел, самый краешек.
— Я — Север…
Все! Пора назад, к монитору, а то совсем…
Не додумал, ахнул.
Свет!
Прямо перед глазами, снизу вверх, словно прожектор ударил. От невидимой земли к чёрному зениту — острый луч. Один, ещё один, ещё… Белые молнии среди тёмной ночи. Прорезая черноту, прорывая облака…
— Эй, вы слышите?! Я — Север, отзовитесь! I’m North!..
Открыл глаза Алексей, на монитор поглядел. Знакомая фотография, видел уже — Главная площадь, университет. Вот и другая, тоже знакомая.
Наушники на виски давят…
Женя-Ева рядом, на стуле. Губы сжаты, очки чуток на нос съехали. Втравила его Профессорова дочка!
Втравила, значит? А что, сам не хотел?
— Я… Я уже здесь, Ева!
* * *— Так… Сейчас подумаю, вспомню… Насчёт заката ты, Алёша, прав. Свет уходит, связь исчезает…
— А облака?
— Не знаю. Это как во сне, что угодно увидеть можно. Глаза ведь закрыты! Мозг преобразует сигнал во что-то привычное, адаптирует. А насчёт прожекторов — очень интересно, никогда не встречала. Эх, папины записи бы поглядеть!..
— Прячет?
— Ага. То есть, не прячет, просто не показывает. Но я так думаю. Тебя услышали, Алёша! Услышали — и даже ответить пытались. Вот здорово! Теперь сама попробую, а ты подстрахуешь, побудешь рядом. Знаешь, мне кажется, у нас вдвоём получится!..
Дорожка 12 — «Грусть» (вальс)
Автор — Н. Бакалейников.
(2`39).
Очень грустный!
Экран монитора моргнул, выдавая новую заставку. Поглядел Алёша без особого интереса. Ну, чего в мире деется?
В интернет-кафе идти не хотелось, и без новостей обойти можно, только куда деваться? Дома (дома, ха!) — пыль, тишина и глюкавый компьютер, пельмени — и те кончились. В кино, на очередной «Вечерний Позор»? Увольте!
В «Черчилль» разве что…
Конечно, можно было у Евы посидеть. Не гнала, напротив — чай заварила, музыку поставила. Алёша, как диск увидел, заранее испугался, марши нацистские предвкушая. «Die Fahne hoch, die Reihen fest geschlossen…» Обошлось. Ретро, конечно (у Профессора дома современное не в чести), но приятное — шведский джаз. И ещё финский немножко. Женя-Ева пояснила: в Рейхе американский джаз не исполняли, потому как враги. А шведский и финский, напротив, всячески поощряли. Друзья! Репертуар один в один, зато политес соблюдён.
Профессорова дочка не просто гостя привечала. Видел Алёша: девушке пообщаться охота, и не только по поводу СИС и бинауральных ритмов. С отцом обо всем не поговоришь, с Игорем-Хорстом тоже. Но не стал Алексей засиживаться. Чаю выпил и откланялся. Исповедь — в следующий раз.
На улицу вышел, шарф поправил. Куда теперь?
И оказался возле монитора. Опять.
* * *Вначале хотел набрать в графе «поиск» что-нибудь этакое — про институт Монро или даже про выход в астрал. Передумал. Про Монро читано немало, надоел, астрал же, как пояснила Ева, и вовсе не в строку. Жульничество все эти «астральные путешествия», никуда они с Алёшей не улетали, ни вживую, ни астрально-ментально. Просто слышать стали лучше, слово перед ними стенку сняли.
Кто же прожекторами сигнал подавал?
Ладно! Новости так новости. Что подряд читай, что наискосок — никакого интереса. Выборы, Десант, «Отечество и Порядок», снова выборы, снова Десант, в Запорожье застрелили преступного «авторитета», в Донецке тоже. В Сумах мент с собой покончил, полковник, как и в прошлый раз. И ещё один застрелился — с таможни, тоже в чинах немалых…
Гадов всегда заливают
Потёр лоб Алексей, даже о прожекторах в тёмном небе забыв. Давно такого не было, считай, никогда. В бурные 90-е «авторитетов» стреляли регулярно, и с начальниками милицейскими случался форс-мажор. Но чтобы сразу и столько? Молчат почему?
Не молчат. Вот и ссылочка на статью. Сайт какой-то подозрительный, но… Читаем?
…Осмос — не беспорядок, не разрушение, не хаос. Перепутал! Осмос — движение жидкости через преграду, проникновение, заполнение, невзирая на всякие перепонки и мембраны. Без шума, без суеты, неотвратимо… А что? У них — Космос, Порядок, «Отечество и Порядок». А у нас будет Осмос! Только у кого — «у нас», товарищ Север?
Дочитал Алёша, вновь ладонью лба коснулся. Не жарко, а в пот бросает. Автор, конечно, увлёкся, детективов перечитал. Но даже если на четыре разделить…
Две недели подряд идёт сплошной забой. Без громов, без молний. Кто сам пулю в висок вогнал, кто в гараже задохнулся, кого в кювет вместе с «Мерседесом» унесло. Каждый случай в отдельности вполне на случайность тянет.
Менты и бандиты. Бандиты и менты. Иная публика тоже есть, таможенник, к примеру. Прочие тоже гибнут. И кто скажет, чьими молитвами?
Ни угроз, ни «ответственности на себя». Может, потому и не шумят? В чем властям признаваться? Что у них под носом, считай, заговор? Кто в стране сильный самый, с деньгами и оружием? Они и есть, милиция и криминал. Их и давят — на выбор, не спеша.
Переворот — не обязательно танки на улицах. Такое сейчас только в Африке встретишь. А вот «ползучая» модель и у нас сработает. Знаете, как бывает? Начинают бороться, с террором, с коррупцией, с незаконными формированиями…
Верно! Предупреждал Профессор, предупреждал!..
Не выдержал Алёша, встал, к тёмному окну подошёл. Коснулись пальцы стекла.
Холодно! Весна бы скорее!..
За окном — пустой парк, дальше площадь, такая же безлюдная. Если и её перейти — лабиринт улочек, сталинская застройка, серые пятиэтажки. Ещё дальше — спуск, трамвайная линия, заводские общежития. Варя…
«Малюю-ю-юня!»
Постоял Алексей у холодного стекла, успокоился, вновь к монитору вернулся. Паранойя это все! Выборы на носу, а журналюги не знают, что придумать. У нас не Африка, у нас первым делом самим журналистам рот заткнуть следует. Но как заткнёшь, если Интернет всюду? Газеты закрыть можно, телестудии разгромить, а с Сетью что сделаешь? Не в Северной, чай, Корее проживаем!
