Влада Воронова - Крест на моей ладони
— Я, Пётр Иванович, человечица, а не волшебница! — отвечаю вслух.
«— Одно другому не мешает. Учишься на волшебницу — значит волшебница. Так что иди на исходник и делай полный прокат трассы».
На этот раз получилось сдать трассу на дохлую «тройку».
Тренировки закончены. Я плетусь в душевую.
Маг Лёха, командир нашей группы, высокий темноволосый и зеленоглазый ворожей с весёлой шкодливой улыбкой, и оборотница Лорик, немного манерная и занудная ведунья, а в общем, неплохая девчонка с длинными и густыми светлыми волосами серебристого оттенка и огромными серыми глазами, шепчутся и хихикают, их тренировка и в половину так не измучила как меня.
Все боевые группы и во дворах, и в Совете насчитывают по двадцать одному людю и комплектуются из трех рабочих троек маг-человек-оборотень и трёх стихийных троек, состав которых может быть любым, раса стихийников никакого значения не имеет. Плюс командир с двумя замами.
— Нинуль, — удивляется Лёха, — ты что так скисла? Устала что ли? Так сегодня тренировка ещё маленькая была.
— Для мага, — ответила я.
— Не унывай, Нинка, — посочувствовал он. — Сейчас вымоешься, пивка хлебнём холодненького, и всё пройдёт.
Совместные бои очень быстро сплотили тройки в монолит. Там, где выживание зависит от того, насколько хорошо сотоварищ прикрывает тебе спину, не до расовых разногласий. У штабистов сработка идёт помедленнее, но всё равно человеки-ранговики уже стали обыденностью троедворской жизни. Назвать человека обезьянородной простокровкой — верный способ попасть в реанимацию, особенно если такие речи услышат маг и оборотень из его тройки. Называть оборотня зверьком или мага волшеедом в присутствии человека тоже не посоветую никому. А стихийники и до реформы неплохо относились к человекам, так что притёрлись мы друг к другу надёжно и крепко.
Лёха принялся рассказывать какую-то байку о любовных похождениях чернодворского большака Фархада Каримовича, неутомимого ловеласа, но я не слушала, настроения не было. Лорик выспрашивала подробности, хихикала.
Гостя я заметила первой. Среднерослый, полноватый, сквозь светленькие кудряшки отчётливо просвечивает лысина, тонкие летние джинсы и футболка не только дорогие, но и качественные. Судя по походке — оборотень, а по высокомерному взгляду и жёсткой складке губ — соединник.
Я переключилась на магическое зрение. Мир изменился. Исчезли краски, всё стало чёрно-белым, как в старом кинофильме. Поверхность предметов, зданий, асфальта словно покрыта тончайшим, едва заметным слоем радужного перламутра, это сырая магия. Люди превратились в светло-золотистые светящиеся силуэты, причём центром свечения, его источником был овал на солнечном сплетении. Десять сантиметров длиной, пять шириной, у женщин горизонтальный, у мужчин — вертикальный. Глаз у светящихся силуэтов нет, только сияющие провалы на три тона темнее ауры. На голове у каждого что-то вроде шапки или, скорее, чалмы — высокий остроконечный колпак, вокруг которого и намотана сама чалма. Только всё это соткано из золотистого света, и чем интенсивнее мыслительная деятельность, тем больше чалма. На полмизинца ниже овала — верхняя брюшная чакра, полый прозрачный шар одиннадцати сантиметров в диаметре. У простеней там ничего нет, у магородных в нём волшеопорник, для каждой расы свой. Например, у магов — кубик, у перекидней — шар. У перевертней шар вытянут в овал. Тут всё понятно: шар может катиться в любую сторону, оборотень может принимать любое обличье, а подвижность овала ограничена, и перевертень связан только одной ипостасью. Остальные чакры выглядят как пятилепестковые цветочки с детских рисунков. Самая нижняя — красный, затем оранжевый, вместо жёлтого цветочка — шар, на груди «цветок» зелёный, на шее — голубой, на лбу синий, а на темени — фиолетовый. У гойдо теменная чакра восьмилепестковая.
Вообще восемь лепестков обретает любая активная чакра, которая работает хотя бы на четверть своих возможностей. Обычно они задействованы процентов на пять-шесть.
А незнакомец выглядит как простень, ауральных татуировок тоже нет. Странно. Я переключилась на срединное зрение. Мир в очередной раз изменился, магический перламутр исчез, чёрно-серо-белые тона стали яркими и отчётливыми до рези, очертания предметов — острыми, твёрдыми и словно ломкими, казалось, что ещё мгновение — и мироздание раскрошится как сухой древесный лист. Ощущение совершенно верное, из-за магической скудости межпространственные перегородки на территории Троедворья очень тонкие, и прорывы инферно, которые могут уничтожить планету не хуже массового извержения вулканов, случаются практически ежемесячно.
Люди тоже изменились, из золотистых силуэтов стали самыми обычными магами, оборотнями и человеками, но видны чакры и точки жизни, они же, если правильно ударить, точки смерти. У незнакомца в верхнебрюшной чакре шар, а в нём — закрученная против часовой стрелки спираль. Перекидень-обратник. И кудесник — диаметр шара восемь сантиметров. Шар переливается чёрно-серо-белым цветом. Коллега-равновесник, у дворчан магопорники одноцветные. Татуировок с таким рисунком я никогда ещё не видела. Что-то из высших категорий, надо будет посмотреть расшифровку в «Табели и должностях и рангах».
Я вернула обычное зрение, дёрнула Лёху за рукав.
— Командир, кто это? — кивнула на визитёра.
— Не знаю, — ответил Лёха. — Впервые вижу. А что?
— Глянь магическим зрением. А ещё лучше — срединным.
У Лехи и Лорика на несколько мгновений затуманился взгляд.
— Дерьмо приплыло, — сказала Лорик. — Чем дальше мы будем от такого большого начальства, тем лучше. Двигаем отсюда.
Я задержалась. Волшеопороник слегка покалывал кожу, верный признак перехлёста силовых потоков. Я оглядела площадку магическим и срединным зрением. Да, хнотическая буря продолжается. Асфальт и стены гаражей едва заметно дрожат и потрескивают. Смещается эпицентр бури, опять может прорваться инферно. Я переключилась в обычный режим восприятия.
Аварийная служба постоянно следит за состоянием Хаоса, составляет прогнозы, но по Уставу любой троедворец, который заметил изменения баланса, должен немедленно позвонить в информационный отдел аварийки.
Мобильника у меня с собой нет, пришлось идти в большой холл спортклуба. Там пять таксофонов, и к каждому очередь людей по десять. Я пошла в приёмную заведующего. Секретарша, красивая как фотомодель рыжеволосая и зеленоглазая кикимора в изящном сарафане безупречно офисного вида, едва услышала про аварийку, придвинула мне телефон и запаянный в пластик лист с номерами экстренных линий.
Приёмная здесь не комната, как обычно, а широкий балкон над малым холлом, в который спускается лестница с резными перилами. Из-за этого в малый холл стараются не заходить, разговаривать под взглядами секретарши и посетителей никому не хочется.
Поэтому на беседу дарула и оборотня высокого ранга я смотрела с интересом. Разговор у них, судя по закаменевшей спине ранговика и неподвижным крыльям вампира, очень напряжённый. Странное место для разборок выбрали, уже через десять минут их разговор станет сплетней дня. Хотя нет, разборка началась спонтанно. Оба наряжены в рясы, капюшоны надеты, значит, собираются на какую-то особо важную церемонию. И говорят наверняка о ней.
Я назвала аварийщикам личный код и фамилию, быстро доложила о смещении эпицентра. Секретарша не сводила глаз со спорщиков в холле. Глянула на меня, подмигнула, что-то переключила в селекторе, и нам стало слышно разговор.
— Вы вправе выбрать награду, — сказал оборотень.
— Я прошу истинное имя, — ответил вампир.
— Что?! — переспросил оборотень.
Секретарша испуганно пискнула.
— Истинное имя, — голос у вампира дрогнул.
Реально волшебническое или истинное имя ничем не отличается от паспортного и никакого особого значения не имеет — не даёт дополнительных сил или умений, никак не влияет на судьбу, через него нельзя навести ни порчу, ни благословение. Всего лишь древняя традиция, вопрос престижа. Но жители волшебного мира вопреки очевидности пытаются представить его как нечто драгоценное и уникальное. Обладатели истинного имени скрывают его как великую тайну и в тоже время хвастаются его наличием везде, где надо и не надо. Те, у кого истинного имени нет, из кожи вон лезут, чтобы удостоиться церемонии наречения.
Вампирам истинное имя не положено. Дарул должен был сделать для Совета Равновесия что-то невероятное, настоящий великий подвиг, чтобы осмелиться просить о церемонии наречения.
— Исключено, — отрезал оборотень и холодно добавил: — А за вашу наглость и оскорбление устоев волшебного мира вы не только лишаетесь заслуженной вами награды, но и получите суровое взыскание.
