Зиновий Юрьев - Брат мой, ящер
Он вспомнил, как смотрела Ирина Сергеевна на тех, кого любила, на мужа и дочь, да и на тех, кому помогала… Да и он чувствовал радость, когда помогал тем, к кому посылал его Господин. Это все были хорошие люди, потому что к плохим Господин его не посылал, разве что наказать кого-нибудь. Но это была радость как бы издалека, радость чужого в чужой семье.
Он усмехнулся. Габриэль никогда не щадил себя. Ангелом можно было быть только тогда, когда ты был строг к себе и выжигал в себе все слабости и недостойные соблазны. Это были пустые мысли, ибо никогда не стать ему простым смертным. Он поставлен Господином быть его рукой, его глазом, его мечом, и никогда даже в глубине сердца не возжелает он стать просто человеком и покинуть Господина…
Внезапно он почувствовал опасность. Чувства его мгновенно напряглись, и внимание его обострилось. К дому подъезжала машина. «Фольксваген Пассат», заметил он. Чувство опасности достигло предела, и он понял, что оно связано с этой машиной и тем, кто выходил из нее.
Он вытащил из кармана свой мобильный телефон с фотоаппаратом и сделал несколько снимков, так чтобы был виден номер машины, и человек, вылезавший из нее. Солидный, похожий на музыканта человек с длинными седеющими волосами. В руках у него был маленький саквояжик.
Музыкант вылез из машины, щелкнул брелком, запирая дверцы, тщательно проверил их, подергав за ручки, еще раз огляделся и быстро вошел в подъезд.
Пора было направиться за ним. Габриэль вошел в подъезд и небольшим усилием воли стал невидим. Он всегда помнил, что проделывать это можно лишь тогда, когда никто на него не смотрел, ибо исчезновение человека прямо на глазах у другого может быть опасным для смотрящего.
Музыкант на него не смотрел, и невидимый ангел спокойно поднялся вместе с ним на лифте. Музыкант, мысленно улыбнулся Габриэль имени, которое он дал человеку с седеющими волосами. Прямо музыкант. Сейчас откроет свой саквояжик, достанет что-нибудь вроде губной гармошки и сыграет трогательную песенку перед запертой дверью квартиры Ирины Сергеевны. Вместо гармошки музыкант достал какую-то блеснувшую в полумраке лестницы штучку, отмычку, понял Габриэль, замер на мгновение, прислушиваясь, вставил в замок, сделал несколько движений, удовлетворенно кивнул и открыл дверь. Стоя почти вплотную к взломщику, ангел вошел вместе с ним в квартиру.
Опыт, похоже, был у музыканта-взломщика немалый, потому что он довольно быстро нашел то, что искал. Габриэль сразу понял, что именно он удовлетворенно прятал в карман — паспорт.
Интересно, подумал он, ему, очевидно, нужен был именно паспорт, потому что больше ничего он не искал, обвел комнату внимательным взглядом, довольно кивнул самому себе и пошел к выходу. Выскользнуть вместе с ним невидимому Габриэлю было нетрудно. Пока музыкант ждал лифта, ангел уже быстро спускался вниз и успел даже сделать из машины еще один снимок, на котором взломщик выходил из подъезда.
Можно было, конечно, в любое мгновение остановить его, можно было узнать, для чего ему паспорт Ирины Сергеевны, можно было, наконец, вытащить паспорт у него из кармана, но Господин приказал ему просто проследить, что будут происходить, и ни во что не вмешиваться.
Он мысленно позвал Господина и доложил ему о случившемся.
Лена Петровская смотрела, как мучительно и неуверенно старик, переводивший через Вестерн Юнион сто долларов в США, заполнял бланк перевода. Руки, которые высовывались из чересчур коротких рукавов пиджака, были в желто-коричневых пятнах старческой пигментации.
— Давайте, я вам помогу, — сказала Лена.
— Буду вам крайне признателен, — по-старомодному галантно сказал старик и несмело улыбнулся: — Это внуку, у него через неделю день рождения, он там с матерью, я хочу сказать, с моей дочерью, — начал охотно объяснять он. — Уже два года, как они уехали, и знаете, похоже, дочка уже жалеет. — Почувствовав, что девушка слушает его, старик благодарно продолжал: — Она врач, а там, знаете, такие сложности для русских медиков, надо что-то там пересдавать, в общем, начинать, так сказать, заново…
Лена вполуха слушала рассказы старика и думала, как странно получается: старик, видно, сам нуждается, пиджачок вон потрепанный, а переводит сто долларов в Америку, в самую богатую страну в мире. Из пенсии, наверное, скопил, отказывал себе во всем, не иначе…
Внезапно она услышала какой-то грохот, треск и звонкий хруст ломавшихся стекол, пол под ней дернулся, на мгновенье она потеряла сознание, а когда пришла в себя, увидела, что лежит на полу около своего стула. То есть не увидела, а поняла, потому что вместо посетителя и экрана компьютера взгляд ее упирался в потолок. В голове гудело, и соображать было трудно, но она все-таки догадалась, что ее бросило на пол взрывом. «Наверное, теракт», — пронеслось у нее в голове, но почему-то она не очень испугалась. А может, просто не успела еще испугаться. Опять, сколько их уже было… Вот добрались и до банка. Лежать или встать… Выстрелов не было, только что-то истошно кричали сотрудницы. Она с трудом встала, уцепившись за свое кресло. Болела коленка. «Наверное, чулок порвала», — пронеслась у нее в голове нелепая маленькая мыслишка.
Пронзительно завывала сирена, кто-то безостановочно кричал. Слава богу, кажется, цела, подумала Лена и вдруг заволновалась, где ее старик с переводом. Мимо кто-то пробегал, сирена продолжала завывать. Старик лежал на полу, и ей показалось, что он не дышит. Не обращая внимания на крики и топот пробегавших людей, она нагнулась над ним. Старик попытался, видно, улыбнуться, но вместо улыбки вышла гримаса боли.
— Простите, — пробормотал он, — я, кажется, упал…
Несколько пожарников в тяжелых шлемах ловко разматывали катушку со шлангом.
— Помогите мне, пожалуйста, поднять человека, — попросила она.
— Сейчас, девушка. Вон уже со скорой помощи бегут.
— Лен, ты цела, слава богу? — спросил ее Алексей Иванович, их дежурный охранник, и начал помогать ей усадить старика в кресло.
— Цела, цела, а кто-нибудь…
— Да нет, вроде жертв и пострадавших нет, ну там не считая синяков и шишек. Взрыв, видно, не очень сильный и в помещении сейфа. Вон, видишь, дым оттуда идет. — Только сейчас Лена ощутила запах дыма. — Стены там мощные, вот они и защитили. Я побежал, Лен, сейчас саперы появятся, и мне положено быть с теми, кто входит в сейф. Да ты сама знаешь, сколько раз мы с тобой спускались туда, когда ты оформляла аренду ячеек…
— Вот деньги для перевода, — сказал старик, — я ж не успел вам их отдать.
— Какой перевод, вы разве не видите, что творится? Приходите завтра, я думаю, успеют привести банк в порядок…
— А как же внук, день рождения у него…
— Ну, если вам так срочно, придется пойти в другое место. Сейчас в Москве много отделений Вестерн Юнион.
— А где ближайшее?
— По Новопесчаной, две остановки троллейбуса отсюда. Садитесь на любой.
— Спасибо большое, вы так любезны. До свиданья, девушка.
Старик медленно заковылял к выходу, а Лена впервые огляделась. Дыма было уже меньше, женские крики прекратились, и заведующий отделением бегал по залу, как квохчущая наседка, и громко повторял: «Всем просьба оставаться на своих местах до дальнейших указаний! Никакой опасности нет, мест своих не покидать до дальнейших указаний!»
Лена заняла свое рабочее место. Все было не так страшно, даже ее компьютер не выключился, только сполз немного в сторону. Она тут же водворила его на место, осмотрела коленку — как ни странно, чулок был цел.
Ей почему-то захотелось немедленно позвонить маме, и она подняла трубку. Гудка не было. Наверное, где-то шнур порвался. Она сидела в своем кресле и чувствовала, как голова медленно проясняется. Слава богу, сотрясения, похоже, не было. Мысли ее стали густеть, и она подумала: как странно, такое потрясение, а у нее глаза закрываются. Наверное, она все-таки задремала, потому что вздрогнула от неожиданности, когда кто-то назвал ее имя.
— Вы Лена Петровская? — спросил ее какой-то незнакомый человек.
— Я.
— Я сотрудник ФСБ подполковник Кремнев, вот мое удостоверение. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
— Как вы быстро…
— Стараемся, — улыбнулся подполковник. — Мне сказали, что вы оформляете аренду сейфов.
— Ну, не только это, но верно, сейфы тоже я оформляю.
— Посмотрите, пожалуйста, по документам, кто последним брал в аренду ячейку сейфа номер семнадцать.
— Одну минуточку. — Лена достала книгу учета аренды ячеек. — Ага, вот. Номер семнадцать. Оформлен вчера.
— А кем?
— Кипнис Ирина Сергеевна. Сроком на неделю.
— Спасибо, а адрес нанимательницы или как это у вас называется, тоже есть?
— Обязательно, — ответила Лена и продиктовала адрес.
— Спасибо. — Подполковник что-то записал в блокноте и добавил: — Скорее всего, нам придется еще разок побеседовать с вами. До свидания.
