Ирина Крупеникова - Застава
— Экспериментально установлено, — поддакнул Тур, чувствуя, куда направлена мысль брата.
— Наркотик фактически тот же яд!
— Да, но Лиса мы не тестировали. К тому же, его аллергия на подавляющее большинство лекарственных препаратов говорит против твоей версии.
— Тур. Он не погиб.
— Я хочу надеяться, но… — Тур тяжело вздохнул.
Чтобы приглушить нахлынувшую боль, он переключил всё внимание на змею. От протянутой руки гадюка не шарахнулась, напротив, потянулась к человеку, будто намеревалась прильнуть к горячей ладони.
Тур… Ворон…
Тур зажмурился.
— Ты чего?
Ворон моментально очутился рядом с братом.
— Подожди… Слова… «надежду поёт… Гамаюн».
— Гамаюн?
Под порывом холодного ветра зашумели сосны.
Не сводя друг с друга взгляда, близнецы медленно поднялись на ноги.
— Гамаюн у славян — это птица, вещающая о судьбе тем, кто способен услышать тайное, — произнёс Ворон.
— Брат, возможно, я уже не в своём уме, — заговорил Тур и показал на землю, — но Лис ушёл вот с этого места в позапрошлую ночь.
— Живой!
Тур не разделил восторг близнеца.
— Ему худо. Ты чувствуешь?
Автомобиль судорожно подпрыгивал на ухабах лесной грунтовки.
— И это называется дорога! — Ворон вывернул руль, чтобы не угодить очередной раз в тракторную колею.
— Три километра осталось. Потом деревня и шоссе, — Тур сверился с картой. — Поднажми. Мы уже где-то рядом.
— Если бы у нас был вездеход или хотя бы что-то полно-приводное!
Необозначенная на карте развилка заставила остановиться.
— Ну и куда? — Ворон продолжал сжимать рычаг передач. — Как в сказке: налево пойдёшь, коня потеряешь, прямо пойдёшь… и так далее.
— Каменной плиты посередине не хватает, — бросил Тур и опять обратился к карте. — Думаю, нам всё-таки налево. В деревню попадём уже по шоссе.
К надрывным завываниям машины примешался техногенный звук, принесённый лесным эхом. БМВ прополз метров тридцать, когда звук преобразовался в отчётливое гудение мощного мотора. Братья оглянулись. К перекрёстку с противоположной стороны приближался большой крытый фургон. За ним, расшвыривая грязь, двигался экскаватор на колёсном ходу.
— Эти что тут делают? — насторожился Ворон.
Фура притормозила на повороте, неуклюже развернулась и, пошатываясь из стороны в сторону, покатила по грунтовке, только что промешанной колёсами БМВ. Экскаватор повторил манёвр. Гул моторов удалился.
— Нас заметили, — предупредил Тур несколько тревожно.
— Представляю степень их удивления.
Заляпанная глиной и грязью иномарка продолжила движение.
— Порожний грузовик и экскаватор среди леса? — Тур непроизвольно оглянулся, но развилка уже скрылась за деревьями.
— Это не наша проблема, — процедил Ворон сквозь зубы. — Наша — прямо по курсу в облике во-он той лужи…
В деревне, куда заехали Полозовы, «рыжеволосого парня лет двадцати» никто не видел. Услыхав, что юноша потерялся в лесу, сутулый тракторист с россыпью угрей на болезненно желтоватой физиономии выразительно посмотрел на приезжих и усмехнулся:
— Тады хана. Городской из болота не выйдет. У нас эвон местные и те пропадают.
Надежда, навеянная таинственной песней мифической птицы, отступила перед реалистичной картиной действительности.
— Лис утверждал, что бегал лисом семь лет, — вдруг сказал Ворон, когда брат сел в машину.
Тур устало взглянул на близнеца.
— Мы хватаемся за соломинки.
— А что ты предлагаешь делать? Он где-то здесь. Он жив!
У Всеволода Полозова предложений не нашлось.
— Гамаюн, — проговорил, как позвал, Ворон.
Молчание.
— Туда, — Тур показал направление рукой.
— Ещё дальше от магистрали?
— Если я ошибаюсь, следующий ход твой.
— Ты не ошибаешься, — прошептал Ворон.
За окнами опять потекла дорога. Тур внимательно следил за неглубокими кюветами, обрамляющими ленту узкого шоссе. Ворон вглядывался в путаницу кустарников.
— Голосуют, — предупредил он, первым заметив на дороге одинокую фигуру.
Тур вздрогнул.
— Это не Лис. Но тормозни-ка.
Ворону подсказки не требовались.
Пожилой усатый мужичок удивлённо уставился на иномарку.
— Опаньки! Никак увидали!
— Подбросить? — осведомился Всеволод Полозов.
— Ну… — тот заметно растерялся, — мне-то никуды не надо. А вот парень тут…
— Борис! — выкрикнул Владимир Полозов и выскочил из машины.
Тур откинулся на сиденье, чтобы сердце, доселе сжатое ледяными тисками, успокоилось в груди. На это потребовалось не больше секунды. Он оказался на обочине, когда близнец вломился в заросли придорожной ольхи.
— Сюда!
— Спасибо, — выдохнул Всеволод Полозов и сжал плечо пожилого человека.
Рука в перчатке вспыхнула так, будто он дотронулся до кипящего котла.
— Ёрш твою… — ахнул мужичок.
Образ его завибрировал.
— Всё равно — спасибо вам, — выговорил Тур, прямо глядя на блазеня.
— Ты это, своё пламя-то побереги для братишки, — запинаясь, ответил изумлённый Дед.
Тур подоспел к близнецу, когда тот поднимал вялое тело Лиса на руки.
— Бредит, — сообщил Ворон. — Слышишь?
Горячие губы юноши шевелились, выдыхая вместе с жалобными хрипами еле слышные слова.
Тур торопливо снял перчатки.
— Наркотики? — нетерпеливо уточнил Ворон.
— Не похоже. Усталость, переохлаждение, стресс и, как следствие, высокая температура. Неси его в машину.
Наклоняясь за обронённой перчаткой, Тур наткнулся на чёрную псину, на которую в суете не обратили внимания.
— Привет, привет, — он походя погладил ткнувшуюся в руку морду и тут осознал, что собака живая, а не блазень, как по инерции отложилось в сознании.
— Дверцу открой! — крикнул Ворон с дороги.
Замок щёлкнул самостоятельно.
— Везите его в больницу, — посоветовал Дед, вытащив нематериальную руку из-за поднятого стекла.
— У нас свой доктор. Всё в порядке будет.
Владимир Полозов, наконец, обратил внимание на присутствующего.
— Чёрт подери! Откуда вы только берётесь!
Подоспел Тур. За ним трусила чёрная собака.
— Это ты парня вывел из болот? — продолжал Ворон, укладывая Лиса на заднем сиденье.
— Добрый у вас братишка, — улыбнулся призрачный дед. — Хорош будет мужик!
Тур, успевший сесть в салон так, чтобы юноша лежал у него на руках, прислушался к невнятному бормотанию.
— Он что-то про собаку… Просит забрать домой, вроде бы.
— Это? — Ворон оглянулся на виляющее хвостом животное. — Твоя овчарка, Дед?
— Моя была… Галка, девочка, иди с ними. Не обидят тебя. По-людски приласкают, не то что я теперича…
Собака будто поняла, что грядёт расставание. Поискала носом хозяина, попятилась и тоскливо завыла.
Старшие Полозовы дружно посмотрели на Лиса, на грязную худую псину, на призрачного деда, под ступнями которого не пригибалась трава. Решение пришло одно на двоих.
— Поехали, — Ворон показал привидению на распахнутые двери автомобиля.
— Куда мне ехать? — блазень сделал попытку отпрянуть, но только завибрировал на месте. — Эй, отпусти, парень! Отпусти!
— Постой. Не бойся, — обладатель чудесного взгляда вдруг догадался, что означает его взгляд для неприкаянного духа. — Смотри, Галка без тебя никуда не пойдёт. Ты не совершил последний переход из-за собаки? Так? И что тебе мешает остаться с ней до конца?
— Дед, давай садись, — поторопил Тур.
— С вами, что ль? — опешил болотник.
— Места много, с Кикиморой не подерётесь, — уверил Ворон и добавил себе под нос. — Дурдом с привидениями. Великолепно.
День седьмой
После двухдневных скитаний Лис почувствовал себя под крышей родного дома, как в надёжной бронированной крепости. В центре неподдельного внимания, окружённый тёплой заботой, он наслаждался спокойствием и уютом, невзирая на отвратительное самочувствие. Когда Тур спросил: «Как ты, малыш?» Лис ответил: «Мне хорошо». И то была чистая правда.
А ночью посыпались приятные неожиданные сюрпризы. Жар отступил, повинуясь целительным рукам старшего брата, и Лис получил возможность воспринимать окружавшее чётко и детально.
— Дед? — пробормотал он, разглядев за спиной Тура клетчатую рубашку и безрукавку.
— Он самый! — отозвался блазень. — Ты, это, языком не болтай. Болей по правилам. Я с тобой уже страху-то натерпелся, ядрён-батон!
— А? — удивился Лис.
Тур подсел к юноше на край кровати.
— Деду удалось донести тебя до дороги.
— Во-во, — поддакнуло болотное привидение. — Я сосновую иголку прежде поднять не мог! А пришлось семьдесят кэгэ на плечах волочить. Уф.
— Тур, как вы меня нашли?
Врач поспешно удержал руку пациента и поправил капельницу.
— Кружили по дорогам, пока Дед не остановил нас в лесу. Ты не вертись пока.
— А Галка здесь?
«Галка! — передразнила Кикимора и выплыла на середину комнаты. — А со мной поздороваться не хочешь? Я тебе, придурку, в спортзале орала, как проклятая, чтобы за рубильник не хватался. Какого хрена ты позволил чужаку тебе уши залепить?»
