Тед Чан - История твоей жизни (сборник)
Филдхарст помолчал и мрачно взглянул на Стрэттона:
– Именно после этого французская Академия и обратилась к нам с просьбой, не согласится ли Королевское общество продублировать их эксперименты. И мы вместе получили одни и те же результаты, используя образцы, взятые у людей, различных настолько, как лапландцы и готтентоты. Теперь мы едины в истолковании результатов: человечество как вид имеет потенциал к существованию лишь на протяжении фиксированного числа поколений, и от последнего нас отделяет всего пять.
Стрэттон повернулся к Эшборну, в душе ожидая от него признания, что все это лишь утонченный розыгрыш, однако вид у пожилого номинатора был мрачный. Роберт снова посмотрел на мегазародыш и нахмурился, осознавая услышанное.
– Но если вы интерпретировали результаты правильно, то такое ограничение должно распространяться и на другие виды. Однако, насколько мне известно, исчезновение видов еще никогда не наблюдалось.
– Верно, – кивнул Филдхарст. – Зато в прошлом это происходило. Есть доказательства, полученные после изучения ископаемых останков. Из них следует, что вид остается определенное время неизменным, а затем внезапно сменяется новыми формами. Катастрофисты утверждают, что причина тому – некие катаклизмы. Однако на основе наших открытий теперь можно прийти к выводу, что смена формы, равнозначная исчезновению вида, происходит тогда, когда вид достигает конца отведенной ему продолжительности жизни. Можно сказать, что это смерть, и скорее естественная, чем случайная. – Он указал на дверь, через которую они вошли. – Вернемся наверх?
Следуя за двумя учеными, Стрэттон спросил:
– А как насчет происхождения новых видов? Если они не порождаются уже существующими видами, то неужели возникают спонтанно?
– В этом мы пока не уверены. Обычно спонтанно зарождаются лишь простейшие существа – личинки мух и прочие беспозвоночные; как правило, под воздействием тепла. События, на которые указывают катастрофисты, – наводнения, извержения вулканов, удары комет, – приводят к выделению большого количества энергии. Возможно, эта энергия воздействует на материю настолько глубоко, что вызывает спонтанную генерацию целых рас организмов, доселе пребывавших внутри считаных прародителей. Если это так, то катаклизмы приводят не к массовой гибели видов, а, наоборот, порождают на своей волне новые.
Вернувшись в лабораторию, двое старших ученых уселись в кресла. Слишком возбужденный, чтобы последовать их примеру, Стрэттон остался стоять.
– Если какие-либо виды животных были порождены тем же катаклизмом, что и человеческий вид, то и они теперь должны приближаться к концу своего жизненного пути. Удалось ли вам обнаружить другие виды с недалеким последним поколением?
Филдхарст покачал головой:
– Пока нет. Мы полагаем, что другие виды имеют различные сроки вымирания. Человек, вероятно, представляет собой наиболее сложный организм, поэтому – опять-таки вероятно – внутри сперматозоида может уместиться меньшее число поколений таких сложных организмов.
– На том же основании нельзя исключить, – парировал Стрэттон, – что сложность человеческого организма делает его непригодным для искусственно ускоренного роста. Поэтому вероятно и то, что вы обнаружили пределы самого процесса, с которым экспериментировали, а не вида.
– Тонкое наблюдение, мистер Стрэттон. Мы продолжаем эксперименты с наиболее близкими к человеку видами, такими как шимпанзе и орангутаны. Однако для однозначного ответа на ваш вопрос могут потребоваться годы, а если наши нынешние выводы правильны, мы не можем тратить время зря, дожидаясь подтверждения. Нам следует выработать план действий немедленно.
– Но пять поколений – это более столетия… – Роберт смолк, когда до него дошел очевидный факт: не все люди становятся родителями в одном и том же возрасте.
– Теперь вы понимаете, – сказал Филдхарст, глянув на него, – почему не все образцы спермы, полученные от доноров одного возраста, дают одинаковое количество поколений: некоторые генеалогические линии приближаются к своему концу быстрее прочих. Для семей, где мужчины постоянно становятся отцами в зрелом возрасте, пять поколений могут означать более двух столетий фертильности, однако столь же несомненно – есть и семьи, которые уже достигли своего конца.
Стрэттон оценил последствия:
– С течением времени утрата фертильности будет становиться для общества все более очевидной. И паника может разразиться еще задолго до реального конца.
– Совершенно верно. И бунты могут погубить наш вид столь же эффективно. Вот почему время для нас – столь важный фактор.
– Что вы предлагаете?
– Дальнейшие пояснения я предоставлю доктору Эшборну, – сообщил граф.
Эшборн встал и чисто рефлекторно принял позу профессора, читающего лекцию:
– Помните ли вы, почему провалились все попытки создать деревянные автоматы?
Вопрос застал Стрэттона врасплох.
– По общему мнению, природная структура древесины подразумевает форму, вступающую в конфликт с тем, что мы пытаемся из нее вырезать. Сейчас некоторые ученые пытаются использовать в качестве материала для отливок резину, но об успехах пока не сообщалось.
– Именно так. Но если бы единственным препятствием была естественная форма дерева, то разве нельзя было бы оживить с помощью имени труп животного? Ведь в этом случае форма тела была бы идеальной.
– Весьма зловещее намерение, сэр. Полагаю, подобный эксперимент вряд ли оказался бы успешным… А такие попытки были?
– Были – и столь же безуспешные. Таким образом, два совершенно разных направления исследований оказались бесплодными. Означает ли это, что нет способа оживить с помощью имен органическую материю? Для ответа на этот вопрос я и покинул колледж.
– И что вы открыли?
Эшборн отмахнулся:
– Давайте сначала поговорим о термодинамике. Вы в курсе ее недавних достижений? Тогда вам известно, что рассеивание теплоты отражает увеличение беспорядка – хаоса – на термическом уровне. И наоборот, когда автомат, совершая работу, конденсирует теплоту из окружающей среды, он увеличивает порядок. Это подтверждает мое давнее мнение о том, что лексический порядок порождает термодинамический порядок. Лексический порядок амулета укрепляет порядок – или упорядоченность, – которым тело уже обладает, и тем самым обеспечивает защиту от повреждений. Лексический порядок оживляющего имени увеличивает упорядоченность тела, тем самым обеспечивая автоматы движущей силой.
Следующий вопрос таков: как рост упорядоченности отразится на органической материи? Поскольку имена не оживляют мертвые ткани, то очевидно, что органическая материя не реагирует на тепловом уровне – но, возможно, ей можно отдавать приказы на другом уровне? Сами подумайте: быка можно уменьшить до размеров бочки с желатинированным бульоном. Этот бульон содержит те же вещества, из которых состояло животное, но какой из двух вариантов означает более высокий уровень упорядоченности?
– Очевидно, бык, – ответил изумленный Стрэттон.
– Конечно. Организм благодаря своей физической структуре воплощает в себе упорядоченность, и чем организм сложнее, тем выше степень этой упорядоченности. Согласно моей гипотезе, доказательство возрастания упорядоченности органической материи кроется в ее форме. Однако практически вся живая материя уже имеет идеальную форму. Отсюда другой вопрос: что обладает жизнью, но не формой?
Пожилой номинатор не стал дожидаться ответа:
– Неоплодотворенная яйцеклетка! Яйцо содержит первооснову, оживляющую существо, которое впоследствии появится на свет, но не имеет формы. Как правило, яйцо принимает форму зародыша, прежде сжатого внутри оплодотворившего его сперматозоида. Следующий шаг очевиден.
Тут Эшборн сделал паузу, выжидательно глядя на Стрэттона. Тот замешкался с ответом, и ученый разочарованно продолжил:
– Следующий шаг – искусственно вызвать превращение яйца в эмбрион, наложив на него имя.
– Но если яйцо не оплодотворено, – возразил Стрэттон, – оно не имеет заданной структуры для последующего роста.
– Совершенно верно.
– По-вашему, структура может возникнуть из гомогенной среды? Это невозможно.
– Тем не менее подтверждение этой гипотезы стало моей целью. И первые эксперименты я провел, налагая имя на неоплодотворенную лягушачью икру.
– Но как вы вкладывали имя в икринку?
– Имя не вкладывалось, а отпечатывалось с помощью специально изготовленной иглы. – Эшборн открыл ящичек, стоящий на столе между двумя микроскопами. Внутри его Роберт увидел деревянные ячейки, наполненные маленькими инструментами, разложенными попарно. Каждый инструмент имел на кончике длинную стеклянную иглу – у некоторых пар иглы были толщиной почти с вязальную спицу, у других – не толще иглы для шприца. Ученый достал одну из самых толстых игл и протянул Стрэттону. Роберт увидел, что стекло не полностью прозрачно и содержит внутри какие-то пятнистые вкрапления.
