Ход Вивисектора - Константин Миг
– Пошёл вон! – выкрикивал парень. Ответом ему служила жуткая тишина…
Иногда юноше начинало казаться, что опасность миновала, но запах влажной шерсти и горячего животного тепла, порой появляющийся в воздухе, говорили о том, что расслабляться рано. Смерть ходила рядом с фаратри, присматривалась к нему, изучала – всё лишь затем, чтобы утащить его в своё логово и там с аппетитом сожрать.
Наконец, отойдя на достаточное расстояние от камня, чтобы взлететь, юноша расправил крылья. Вокруг по-прежнему было тихо, но когда парень сделал первое движение, говорившее о его готовности, отозвавшейся шелестом перьев, шаги раздались совсем рядом, и зверь со страшным захлёбывающимся рыком впился клыками в левое крыло.
Юноша издал вопль.
Боль, словно копьё, пронзившая плоть Диона, была ужасна. Челюсти зверей, порой, сжимаются сильнее механических тисков, и в отличие от бездушных машин, животные наслаждаются этим процессом.
Через пару секунд клыки волка ослабили хватку и с новой силой снова сомкнулись. Зверь жевал крыло, опьянённый вкусом крови. Крик юноши раздражал его и придавал силы. Инстинкты торжествовали, вопль пронзал ночное пространство, и серые перья летели во все стороны.
Парень, чувствуя, что ещё немного, и он умрёт, едва не потерял сознание, но жажда жизни, вдруг взыгравшая в Дионе, не позволила ему так легко сдаться. Собрав доступные ему силы, юноша в отчаянии рванулся. Зверь, не раскрывая пасти, взвизгнул и с новой злостью вгрызся в крыло, заставив фаратри кричать ещё громче – до кашля, до крови в горле…
Едва выдерживая страшное напряжение, Дион инстинктивно поднял руку, чтобы отбиться. Сделав несколько рывков, резких и слепых, он к собственному счастью с третьего удара попал зверю по морде. Обрадованный успехом, Дион снова ударил и на этот раз его когти тоже нашли цель. Волк заскулил: ему пришлось отпустить крыло. Он, до конца не намереваясь отступать, хотел тотчас снова схватиться за него, но Дион успел увернуться. Продолжая кричать и размахивать руками, парень медленно отдалялся от разрушенного убежища, двигаясь по наитию. Волк следовал за ним. Его не покидала надежда снова вцепиться в сладкую плоть.
«Нет, – вдруг подумал юноша. – Так я никуда не уйду. Сейчас он осмелеет и снова атакует. Надо лететь…».
Приняв решение и убедив себя в том, что оно самое верное, парень попробовал поднять раненое крыло. Тотчас боль прошлась по каждой мышце, заставив парня издать жалобный стон. Он продолжал идти, но каждый новый метр давался ему тяжелее предыдущего. Едва держась в сознании, он слушал, как шаги от звериных лап становятся ближе. Рычание, которое послышалось откуда-то слева, теперь неуклонно нарастало.
Ощутив новый прилив страха, юноша обернулся и сквозь адскую боль всё-таки взмахнул крыльями. Одно из них, истекая кровью, через секунду судорожно забилось в воздухе, а второе потянуло юношу вверх. Сообразив, что в таком состоянии он никуда не улетит, парень с трудом развернулся и, заметив силуэт камня-гиганта, от которого он только что так хотел убежать, изо всех сил ринулся к нему. Он был островом, способным скрыть пловца от стаи акул.
Добравшись до его вершины, парень расслабил крылья и рухнул вниз. К его удивлению, он не свалился на землю, а упал на плоскую деревянную поверхность. Волк внизу начал выть. Бегая вокруг скалы, он искал способ подняться, но в темноте, даже обладая прекрасным зрением, он не смог найти заросшей кустарником каменной лестницы, врезавшейся в камень со стороны противоположной той, где парень разбил лагерь. Как ни странно, но ни лестницы, ни странной вершины Дион за всё время строительства так и не заметил. Скорее всего, причина этого состояла в том, что парень торопился и невнимательно обследовал скалу. Кроме того, за весь предыдущий день он почти не поднимался в воздух, а потому не мог видеть странного покрытия камня.
После падения прошла минута, вторая, и парень поднялся на ноги. Он попытался взглянуть вниз, чтобы рассмотреть своего противника, но тьма не отступала. Сделав два шага, чтобы оглядеться, фаратри ощутил новый приступ страха, но не оттого, что рядом бродило опасное животное, а оттого что деревянная поверхность, на которой он стоял, задрожала и начала трещать. Миг, и юноша под аккомпанемент треснувшего дерева, рухнул куда-то вниз. После этого внизу раздался крик, и затем снова наступила тишина.
Волк (это был самец, неизвестно по какой причине отбившийся от стаи) недовольно заворчал на своём животном языке и, сообразив, что добыча ускользнула, понуро двинулся восвояси, унося на зубах вкус крови фаратри.
9 глава – Берглют
«Золото правит всем-всем-всем:
Небом, землёю и адом.
Золото – наша единая цель!
Золото – наша отрада!»
Эти строки принадлежат золотодобытчикам, век назад промышлявшим на рудниках в районе Кастарнид. Не трудно понять: золотой телец был смыслом их жизни. Желтоватый металл, лёгкий и пластичный, мог заставить их двигаться всё дальше, вглубь земли, преодолевая сотни метров вскрыши лишь ради одного грамма драгоценной добычи.
Чтож, когда человека преследует навязчивая идея о лёгком богатстве, которое, возможно, находится в метре от него, лишь руку протяни, он, порой, проявляет чудеса выносливости. Так за какие-то двадцать лет люди, ослеплённые сиянием золотых рогов, проложили десятки и сотни подземных коридоров. Их кирки неустанно вгрызались в породу, уничтожая камень за камнем, расширяя зоны поисков метр за метром.
Чуть позже, когда к масштабному проекту проснулся интерес у правительства фаратри, вместо примитивных инструментов рабочие получили электрические буры, облегчавшие и ускоряющие труд. Работа закипела с новой силой. Не прошло и года, как мир золотодобытчиков преобразился: в каждом коридоре были проложены новые рельсы, установлены вагонетки, пробурены стоки для грунтовых вод, завезено множество нового оборудования, в том числе и роботизированные машины, с вживлёнными мозговыми тканями. Использование последних вскоре было прекращено, из-за нестабильности поведения, но некоторые из них так и не были выведены из эксплуатации.
Теперь вместо оглушающих ударов кирок о камень раздавался ещё более громкий звук бурения. Но это того стоило. Найдя золотоносную жилу, рудокопы обеспечили себе безбедную жизнь на многие годы вперёд. Никто из них не мог даже вообразить, что всего через тридцать лет всеобщий пыл ослабнет, и рудники станут никому не нужны.
Источник богатства, внезапно найденный, истощился весьма скоро, а новые жилы никак не находились, так что шахты пришлось закрыть. Время безжалостно занесло их пылью, грунтовые воды уничтожили большую часть коридоров, вагонетки заржавели, и печать запустения отразилась на каждом камне некогда масштабных строений.
Именно туда, в падшее царство алчности, и провалился Дион. Ему не
