Терри Биссон - Комната Наверху и другие истории
Дайте взглянуть на ваш список. Вот с этими двумя я бы точно поговорила: 112-й и 43-й. Ну, может, еще 13-й.
Значит, вот как они нас называют — 113-й? Я снова превратился в номер. Когда увольнялся из армии, то надеялся, что больше такого не будет. Полагаю, у нас был настоящий, настоящий Маккой. Потому-то его так трудно было убить. Мы разрезали его двуручной пилой. Нет, сэр, мне было плевать на кровищу. Да, он мучился ужасно. Все двадцать с чем-то минут, вот сколько это заняло. Я бы скормил его своей собаке, если бы они не потребовали вернуть труп. Конец долбаного кино.
О да. Вдвое больше удовольствия, вдвое больше забавы. Даже втрое. Я считаю, только один способ был лишним, у № 61. Распятие. Считаю, возникают неправильные мысли. Но соседям понравилось.
Утопить в туалете — тоже неплохо придумано. Яд, огонь, повешение — все, что хотите. Люди тащили из библиотеки старинные книги, но все эти средневековые штучки требуют специального оборудования. Один парень построил дыбу, но соседи возражали против воплей. В конце концов, даже «Права жертв» должны иметь ограничения. Это и к сажанию на кол относится.
Полагаю, у нас был не настоящий Маккой. Хотите знать почему? Он был такой спокойный и грустный. Просто закрыл глаза и умер. Уверена, что настоящего было бы убить куда труднее. Мой мак не был невинным, но и виноватым он тоже не был. Пусть он и выглядел как мужчина тридцати одного года, на самом деле ему было всего восемнадцать месяцев, и это как-то чувствовалось.
Я убила его, просто чтобы рассчитаться. Нет, не месть, просто Завершение. После того как пришлось столько потратиться на процесс, судебные издержки, не говоря уже о клонировании, доставке и всем остальном, было бы глупо не сделать этого, как вы считаете?
Да, я тоже слышала разговор о выживших, но полагаю, это просто слухи. Вроде того, что Элвис жив. Было много всяких слухов. Говорили, будто одна семья простила своего мака и пыталась услать его в Канаду или куда-то еще. Я не верю!
Можете попробовать поговорить с № 43. Они всегда утверждали, что у них был настоящий. Могу вам сказать, что мне было неприятно, да и сейчас еще неприятно, ведь мы все равным образом должны ощутить Завершение. Но некоторые всегда лезут вперед, вечно им надо быть номером первым.
В любом случае сейчас все кончено. Как вы сказали, на какую адвокатскую контору вы работаете?
Я точно знаю, что он был настоящий. Такой уж у него был злобный взгляд. Посидев неделю в крысиной норе, он уже так не смотрел.
Некоторым обязательно надо протестовать, писать письма и все такое. Но если кто-то родится, чтобы умереть?
Как протестовать против этого?
Жизнь не кончилась вместе с Завершением. Я продолжаю жить своей жизнью. Снова женился и уже развелся. Из какого, говорите, вы колледжа?
Настоящий Маккой? Думаю, он помалкивал и умер, как все остальные. А что он должен был говорить: «Вот он я!»? Чтобы самому себе навредить? А насчет того слуха, что кто-то выжил, скажу вам так: это из той же серии, что разговоры о духе Элвиса Пресли.
Еще ходила история о том, что кто-то подменил труп после автоаварии и отправил своего мака в Канаду. Я бы этому не слишком доверял. Люди в наших местах думать не думают о какой-то там Канаде. И о прощении — тоже.
Мы воспользовались ветеринарным набором, там есть яд. Слышал, что семей двадцать сделали то же самое. Мы усадили его, и Мэй сделала укол. Как воду в туалете спустила. Нам с Мэй — она уже умерла, Господи, упокой ее душу — нужно было Завершение, а не месть.
Вот этот, тринадцатый, как-то говорил мне, что у него был настоящий Маккой, но, на мой взгляд, он выдавал желаемое за действительное. Не думаю, что можно было как-то отличить настоящего. Не думаю, что вам бы и захотелось, если бы вы даже могли.
Боюсь, вам не удастся спросить его, они все погибли при пожаре, вся семья. Это случилось за день до того, когда они планировали провести церемонию. Какая-то медленная штука, они что-то придумали с проволокой, я не знаю подробностей. Была утечка газа или что-то в этом роде. Они все погибли, а их мака уничтожило взрывом. Огнем и взрывом.
Это было… У вас есть карта? О, какая подробная! Вот здесь. На углу Оук-стрит и Инкрис-стрит. Всего в полумиле от места первого взрыва. Ирония судьбы. Дома теперь нет. А вы из какой страховой компании, я что-то запамятовал?
Видите ту новую дорожку? Там теперь магазин, а раньше стоял дом. Там жила семья из тех, которые потеряли своих любимых и близких при взрыве в Оклахома-Сити. Они получили одного из маков по «Акту о правах жертв» для Завершения. Но к несчастью, случилась еще одна трагедия. Еще до того, как они прочувствовали Завершение. Неисповедимы пути Господни.
Нет, никого из них не осталось. Был какой-то бездомный парень, который тут болтался, но полиция его прогоняла. С бородой, как у вас. Может, друг семьи или какой-нибудь полоумный кузен, кто знает? Столько горя они пережили. Теперь он живет на задах магазина в старом контейнере.
Вон там. Та желтая штука. Ее никогда не чистят. Не знаю, почему ее не уберут из города, но она тут почти пять лет.
Я бы туда не пошел. С ним лучше не шутить. Он никого не трогает, но кто знает…
Делайте как знаете. Если вы постучите, он выйдет. Подумает, что вы принесли ему поесть или что-то в этом роде. Дети иногда стучат просто так, балуются. Только не подходите близко, там такая вонь.
— Папа?
«СКАЖИ ИМ, ЧТО ОНИ ДЕРЬМО, И ПУСТЬ ИДУТ В ЗАДНИЦУ!»
— Мистер Президент, есть звонок, возможно, вы захотите поговорить. Это из НАСА, тот парень, с которым вы встречались в прошлом месяце в Центре Кеннеди.
— Прекрасно. Как там его зовут, Пэлавер? Соедини. Алло! Говорит Президент.
— Скажи им, что они дерьмо, и пусть идут в задницу!
— Что? Алло!
— Это доктор Салавард, мистер Президент. Из НАСА, программа СЕТИ. Помните, мы встречались в Центре Кеннеди? Вы дали мне этот номер и сказали, чтобы я позвонил в первую очередь прямо сюда, если мы получим результаты. Не ждать, пока все научное сообщество будет…
— Да, да, я помню, доктор Салавард. Так что у вас для меня?
— Мы получили сигнал, сэр. Так называемый специфический сигнал. С абсолютной достоверностью пока сказать нельзя, но…
— Вы имеете в виду контакт с внеземными цивилизациями какого-то типа?
— Складывается именно такое впечатление, сэр.
— Впечатление? Вы можете сказать мне что-либо определенное?
— Скажи им, что они дерьмо, и пусть идут в задницу!
— Что заставляет вас думать, что сигнал идет от разумного источника?
— Характеристики, мистер Президент. Сигнал, который мы получаем, является не цикличным повторением, а серией волновых пиков супернизкой частоты в цифровой последовательности, известной как возрастающий логарифм. Это практически точный признак разумности и намеренности. Мы с довольно большой достоверностью может полагать, что это именно контакт.
— С достаточной достоверностью, чтобы сообщить об этом завтра моему кабинету? Плюс нескольким избранным гостям с Капитолийского холма?
— Скажи им, что они дерьмо, и пусть идут в задницу!
— Вы сможете сделать свое сообщение по спутниковому телефону. Завтра здесь, в Белом доме, встреча до завтрака. Мои сотрудники позвонят вам ровно в восемь. Надеюсь, вам не нужно напоминать, что никому — ни слова.
— Леди и джентльмены, у нас сегодня неожиданный гость, сюрприз. Нам звонит по спутниковой связи доктор Бруно Салавард. Он в НАСА отвечает за программу СЕТИ. Вы не сидели бы здесь, если бы не были осведомлены о сути этой программы и о том, какое значение я придаю этому начинанию. Давайте, доктор Салавард, расскажите то, что уже рассказали мне.
— Скажи им, что они дерьмо, и пусть идут в задницу!
— А теперь у нас есть время для нескольких вопросов. Вы можете задать их непосредственно доктору Салаварду, у нас включен динамик. Сенатор?
— Доктор Салавард, что заставляет вас думать, что это сигнал от внеземного разума? Разве не может он оказаться пульсаром или даже отраженным радиосигналом от нашего собственного спутника?
— Сенатор, мы уже проверили возможность такой ошибки. Сигнал идет к нам от системы Гордел 3433В, ближе к центру нашей галактики. Можно сказать, ближайшие соседи.
— Адмирал, хотите задать вопрос?
— Да, мистер Президент. Есть какие-нибудь с-соображения, что этот б-ближайший сосед хочет нам с-сообщить, профессор?
— Скажи им, что они дерьмо, и пусть идут в задницу!
— У меня есть вопрос. Я — конгрессмен Элейн Лонгвуд из Чикаго. Какова процедура преобразования этой логарифмической математической последовательности в слова? Сколько времени пройдет, пока мы получим сообщение на языке, который сможем понять?
— Это является нашим главным приоритетом, миссис Лонгвуд. В этот самый момент, пока мы с вами разговариваем, сигнал обрабатывается в НАСА синтаксическим экстра-полятором на базе процессора 986. Если мы получим формулу, подлежащую компьютерной обработке, иначе говоря, то, что мы называем «дружественный стек»…
