Сергей Калашников - Аборигены Прерии
— Умываться там, — указующий жест. — Потом вот в эту арку. Завтракать будем. Гранаты только из стволов повынимайте и сложите в подсумки. Патроны-то чай ещё при прадедах ваших делали, а гильзы наверняка картонные.
Отвернув стволы в сторону по-прежнему распахнутой двери, ребята послушно и сноровисто извлекли из стволов патроны и спрятали их в подсумки. Также молча двинулись умываться.
* * *Степашка ее, несомненно, балует. Всяких намазок на бутерброды, ветчин и сыров у неё образовался хороший запасец, чашек, хоть и разнокалиберных, тоже хватило на всех. Так что, не теряя нажима, едва гости расселись, подала следующую команду:
— Заправляться основательно, кипяток в чайнике имеется, так что кофе добавлять себе по мере израсходования. Навалились!
Нет, это надо же, послушные какие! Или это результат пережитых ночных страхов? Даже не переглядываются. И отсутствия аппетита никто не демонстрирует. А почему же они молчат так старательно? Когда умывались — переговаривались, а при ней словно воды в рот набрали. Хотя нет, набрали они туда кофе, хлеба и разной вкуснятины. Не давятся, не чавкают, но деловиты и сосредоточены.
Всё подъели. Сидят, переглядываются. Не иначе на добавку рассчитывают.
Старший парень, наконец, отважился:
— Мы извиниться пришли за то, что хотели Вас испугать. Вы ведь всё поняли, нам кажется.
— Не кажется, поняла. А банда ваша, как я думаю, давненько здесь мародёрствует и от меня в качестве вероятного конкурента, очень захотелось избавиться.
— Да. Мы не знали, что Вы аборигенка.
— Скажите мне лучше, что за голос звучал в динамике? Откуда срисовали?
— Это из старого фильма про собаку Баскервиллей, — а вот и девочка рот открыла. Видимо прозвучавшее, хоть и неявно, извинение, принесло ей некоторое облегчение, как, впрочем, и остальным.
— Вы тут, конечно, не первый год промышляете, — Делла не спрашивает, а утверждает, и отмечает на лицах собеседников признаки согласия. — Хотелось бы узнать, какой средний, скажем за день работы, доход приносит это занятие.
Старший парень назвал цифру. Наверное — правильную. Понятно, что «улов» они сдают перекупщику — вряд ли сами торгуют. Так что нежирно ребята наваривают. Да и потом, тут ведь действительно один хлам остался — ценные-то вещи забрали те, кто их сам туда положил перед списанием, а лет с той поры прошло много — то есть эта шантрапа в те годы ещё для серьёзной работы не годилась и поучаствовать в снятии сливок, никак не могла.
Приставать с расспросами к подросткам она пока не стала. Понятно, что это какая-то молодёжная банда из Ново-Плесецка. А расспросить их о деталях можно будет и позднее. Сейчас она им не друг и не жилетка для слёз — не время сантименты разводить. И вообще, публика такого рода ценит конкретность.
— Тогда имею для вас оплачиваемую работу. Она не связана с риском для жизни и не грозит конфликтом с законом. Деньги — те же, только не на команду, а на каждого. Легко не будет, но от утомления не помрёте.
— Мы ведь через полтора месяца должны будем в школу пойти, каникулы-то закончатся, — это опять старший.
— Вот и прекрасно, отдохну от вас до следующих каникул, — Делла понимает, что согласие уже получено и просто обговариваются детали. — Это вы сейчас с перепугу такие тихие да покладистые, а как от страха отойдёте, чувствую, пороть вас придется через день, чтобы в чувство вернуть. Вы же не фиглики-миглики, а банда.
— Да, «не меченые» — это мы.
Сделала вид, что отлично поняла, о чём речь, хотя, конечно, ни о каких «не меченых» отродясь не слыхивала, как, впрочем, и о других городских группировках.
— Когда выходить на работу? — а это средний из парней.
— Вот сейчас и отправимся. Ты, — кивок в сторону девочки, — перемоешь чашки, а потом приступай к приготовлению обеда на пятерых. Остальные — за мной.
Отметила, что стрелялки свои все прихватили с собой, выдала каждому по паре нитяных перчаток, и повела группу в будущую ростовую, бороться с мусором и хламом.
* * *Жалеть детишек Деллу отучили на её же собственном примере. «Добрый» дедушка с первого дня их знакомства обращался с ней, как со взрослым опытным человеком и ей ничего не оставалось, как действовать адекватно. Вот точно так же она и поступила со своими «наёмниками». День за днём с раннего утра и до упаду они выгребали и отскребали, выносили мусор и тянули провода. Крутили винты в клеммных коробках и собирали цепи освещения и электропитания, месили раствор, штукатурили, сваривали стеллажи, отливали фундаменты для будущих установок.
После первого же опоздания к завтраку вся банда перестала уходить на ночь в своё убежище и обосновалась в свободных комнатах. Гимнастика по утрам и просмотр фильмов о флоре и фауне Прерии стали частью их жизни. Приезжавшие время от времени рыбаки и прилетавший значительно чаще Стёпка воспринимались ребятнёй без особого удивления. Секрет такого поведения этих детей Делла поняла в день выдачи зарплаты. Им со страшной силой требовались деньги, и любые помехи на пути к этой цели они отметали.
И, кстати, разбирались ребята не только в мусоре и штукатурке. Вполне рукастые, и головушки у них варят. Не пьют, не курят, глупости творят только когда ошибаются.
Расплачивалась, естественно, наличными. Яга передала ей через рыбаков. Быстрые безналичные перечисления требуют связи с сетью, а она нынче откатилась сразу на пару веков назад — письма пишет и отправляет с оказией, с передачей из рук в руки через надёжных людей. Все денежки получила девчонка, Татьянкой её зовут. Остальные восприняли это как нечто естественное. Вчетвером они заколотили примерно зарплату трёх взрослых работников за тот же период, чем были довольны — такой работы в городе им не найти. А наворотили, пожалуй, за семерых.
— Клар! — она так им велела себя называть. — Дай контакт, пожалуйста. А мы на осенних каникулах были бы не против ещё поработать, — это старший, Митька.
— Контакта у меня нет. Видел ведь, что не ношу я визора. И не спрашивай почему. Когда возникнет возможность — приезжайте. Рабы моей плантации надобны всегда. Только помните — намекнёте хоть кому-нибудь, что живу я здесь, и ни меня, ни зарплаты больше не увидите.
— Да, ладно тебе, грозная ты наша, — средний из парней, Димка. — Банда не меченых своих не сдаёт. Если прячешься — значит так надо.
— И вообще ты ни разу не злая, — это уже младший, Димон. — Просто требовательная, — ну не виноваты мальчишки, что им всем дали при рождении одно и то же имя.
Прощались неподалеку от того места, где всё ещё лежит начисто обглоданный скелет пакицета, которого она подстрелила. Тут же дождался ребят и их парусный буер — этакая раскоряка на трёх поплавках — пластиковых баках от отслужившего космического корабля. Раму они собрали сами, а рангоут и такелаж сняли с потерпевшей крушение на скалах около Ново-Плесецка, прогулочной яхты.
* * *Итак — на календаре осень. Делла — вся в заботах о муфельной печке совершенно позабыла о своих сердечных делах. Нет, Степан к ней не охладел, но что-то давненько не домогается телесной близости. Или свыкся уже с платоническими отношениями? А ведь она давно решила, что обязательно пойдёт ему навстречу, буде начнёт приставать. Вот незадача! Не пристаёт. Может быть, всё же его отношение к ней изменилось? Или, пока тут детвора крутилась, он стеснялся к ней клинья подбивать? Надо срочно проверить.
Встретила его не в рабочем комбинезоне, а в платье — том самом, что шили ей арбузоводки для смотрин. В лиричном. И не с лопатой в руках или паяльником, а с накрытым к завтраку столом. Вот так. Она с утра успела свежайших булочек испечь из теста, заквашенного с вечера, и даже полежать им дала под полотенцем. И всё остальное тоже, не из привозного, а своей выделки. То есть, из привозного, конечно — своего она тут ничего не добывает — но всё равно, ко всему приложила руку — салат с мясом, и нежнейше пожаренное мясо тунца.
Стёпка еще не отошел от событий, произошедших с ним на работе. Всё дирижировал бортами и туманами на горных перевалах, так что тарахтел он без умолку. Наконец, сделав последний глоток из чашки, удручённо замолчал.
— Всё еще меня боишься? — Делла и сама не поняла, почему напомнила парню о старом признании, что сделал он ей в предпоследний день перед тем, как в жизни стали происходить перемены.
— Нет, пожалуй. Знаешь, за время работы я стал совсем иначе относиться к тому, что происходит вокруг. То есть, уже сейчас я зарабатываю достаточно для того, чтобы поселиться отдельно от родителей и жить с той, кого хочу всегда видеть рядом, — Стёпа встал из-за стола и подошел вплотную. Делла тоже встала и оказалась в кольце его рук.
— Ты дома, милый. И я рядом, — ну вот не умеет она притворяться, что не поняла, о чём речь. — Так что, не будем расходовать времени понапрасну. Пошли в спальню, я покажу тебе, какие крепкие ножки я приварила к кровати, — чуть не сказала: «к нашей кровати», но вовремя спохватилась. Подумает ещё, что она на него вешается.
