Роман Злотников - Прыжок
— Понял. Уважаю. — А Тиэлу почувствовал, что краснеет. Потому что, несмотря на то, что сказанное тоже было правдой, основной причиной того, что он не вышел из строя был все-таки банальный страх. Он был уверен, что даже все вместе, вдесятером, они не имеют против инструктора ни единого шанса. Зато сам инструктор при таком соотношении сил вряд ли будет сдерживаться. И это означало, что просто оплеухами или ударами, пусть даже и очень болезненными, дело вряд ли ограничится. Так и произошло.
Когда противоборствующие стороны были наконец окончательно определены, инструктор встал напротив шестерых, отодвинул назад правую ногу, похоже, принимая какое-то натренированное положение тела, а затем сделал приглашающий жест ладонью. Шестеро его противников переглянулись, после чего дружно завопили и бросились на него, выставив вперед руки. Судя по всему, они решили, не мудрствуя лукаво, просто навалиться на него всей толпой и повалить на землю.
— Крак-хрясь-хрык-шмяк-тресь-чвляк…
— А-ыыы-ы-ы-ы-ы… оо-о-о-о-ё-ё-ё-ы… ыу-у-у-у-у… — Спустя пару мгновений окружающие поляну деревья зазвенели от слитного шестиголосого вопля.
Тиэлу вздрогнул и пошатнулся. Это… это было немыслимо. Первый из нападавших, которым оказался «гимнопевец», бился на земле, скребя скрюченными пальцами по камням, поскольку его левая нога оказалась сломана в двух местах, вследствие чего ступня оказалась развернута мыском к ягодице. Рискнувший задать вопрос валялся в шаге от него, с воем баюкая сломанную правую руку. Еще у одного из нападавших лицо оказалось превращено в смятую, уродливую маску и он, скорее, даже, не подвывая, а эдак, прихрюкивая, пытался обеими руками что-то сделать с водопадом крови, которая не текла, а прямо-таки извергалась из его смятого и сломанного носа и окровавленного рта с осколками выбитых зубов. Остальные трое так же пребывали в не менее «живописном» виде. Тиэлу почувствовал, как его снова замутило и, не выдержав, наклонился, извергнув из желудка все, что там еще оставалось. Впрочем, остальные не участвовавшие в схватке, так же блевали рядышком с ним.
— Вот так, птенцы… — в этой какофонии воплей и рвотных звуков голос инструктора, звучащий спокойно и… удовлетворенно что ли, выглядел явным диссонансом, — как видите, ничего-то вы пока не умеете. Я слышал, как вчера некоторые из вас грозно заявляли, что… как это там звучало? «Не раз уже практиковали насилие и не остановятся перед тем, чтобы сделать это вновь»? Теперь сами можете видеть, куда вам следует отправиться со всей вашей практикой. Ну, ничего, вы же прибыли сюда учиться, не так ли? Значит — будем учиться. Серьезно. Так, чтобы через какое-то время вы уже смогли бы навалиться на меня такой кучей с не совсем нулевыми шансами. Всем понятно?
— Да… мы поняли… мне понятно… — вразнобой ответили Тиэлу и еще один из тех, кто не участвовал в атаке. Остальные продолжали стонать и блевать. Инструктор нахмурился.
— Когда я задаю вопрос, следует отвечать «так точно» — если все понятно или «никак нет» — если есть вопросы. Так что давайте попробуем еще раз. Итак — всем понятно?
На этот раз ему ответило девять голосов. «Гимнопевец» продолжал самозабвенно верещать. Инструктор деланно сокрушенно вздохнул:
— Ну что ты будешь делать, не все понимают с первого раза — придется учить. — После чего сделал шаг вперед, занося ногу для удара. Но в этот же момент «гимнопевец» задергался и заорал:
— Так точно, так точно… ТАК ТОЧНО-О-О-О-О!!! — И все невольно содрогнулись от этого истеричного вопля.
— Вот и хорошо, — невозмутимо кивнул инструктор и усмехнулся. — А теперь все быстренько вскочили на ноги и двинулись в лагерь. Наиболее умной четверке — помочь тем, кто способен передвигаться с большим затруднением, тем же, у кого ножки в порядке — двигаться самостоятельно. И не вопить — уши уже болят. А то я сам приму меры к тому, чтобы ваши вопли стали потише. Например, парочке самых громких вырву язык…
Тиэлу невольно вздрогнул. После всего, что произошло, у него не было ни малейшего сомнения в том, что это не пустая угроза, и что инструктор действительно способен походя вырвать человеку язык.
— Ну что зависли? Вперед!..
* * *— Шах-хом, — прохрипел Тиэлу и, оглянувшись, окинул взглядом свое измученное воинство, а затем перевел взгляд на инструктора. Линкей бежал чуть в стороне, беззаботно покусывая травинку и демонстративно разглядывая окрестности. Мастер зло стиснул зубы. О, Боги Бездны! Они уже пятый месяц дохнут тут от диких нагрузок, а до сих пор по сравнению с любым из старых руигат — будто слепые щенки. Да, инструктор бежал налегке, без оружия и снаряжения, но он бежал вместе с ними все эти тридцать километров. И вот они еле живы, а у него легкая испарина. И как это понимать?
Тиэлу перевел взгляд на свое отделение. Отделение явно было на последнем издыхании. Актелиса шатало так, что всем было ясно — если он споткнется, то его уже не поднять. Четвертая двойка, тянувшая его на ремнях, так же дышала тяжело и через шаг. Похоже, дыхалке — кранты. Те четверо, кто волок вещи Актелиса, выглядели немного лучше, но очень немного. Мастер стиснул зубы и приказал:
— Пятая двойка — сменить четвертую. — После чего сам сместился влево и перехватил один из ремней, захлестнутых на запястьях Актелиса. Ибо пятой двойкой были они с Шореем.
Контрольный пункт открылся внезапно. Они выскочили на гребень и… обнаружили впереди шест с лениво развивающимся белым полотнищем, а под ним, на раскладном стульчике, одного из старших инспекторов роты. Тиэлу от неожиданности даже слегка притормозил, неужели — все?! Но в следующее мгновение его взгляд выхватил чуть в стороне и подальше, метрах в трехстах от флага, еще одну толпу хрипло дышащих личностей из последних сил приближающихся к флагу.
— Это седьмое отделение, — встрепенулся Крэти, — а ну поднажали, парни!
— Курсант Крэти — плюс десять, — послышался сбоку негромкий и, эдак, слегка ленивый голос инструктора.
— Есть плюс десять отжиманий, товарищ инструктор, — тут же привычно отозвался Крэти.
Тиэлу скривился. Сколько раз уже Крэти вляпывался из-за того, что лез, как это говорили инструктора «поперед батьки в пекло». Сегодня Тиэлу является старшим отделения, поэтому отдавать любые команды курсантам сегодня было позволено только ему. Остальные имели право только лишь доложить старшему о замеченном, после чего им оставалось ожидать его команды. Но короткий спич Крэти сделал свое дело, и все невольно прибавили шаг: быть обойденными на последних метрах до финиша не хотелось никому. Тем более что никто пока не знал, какими по счету они сейчас подходили к финишу. А ну как сейчас они идут третьими от конца? Тогда, пропустив седьмое отделение вперед, они с размаху вляпаются в статус не сдавших норматив. По-видимому, такие же мысли возникли в головах и курсантов седьмого отделения. Потому что они завопили и тоже прибавили темп. Сидевший на стульчике старший инструктор роты некоторое время наблюдал за разворачивающимся на его глазах жестким соревнованием с весьма скептическим выражением на лице, а затем фыркнул:
— Да уж, гонки хромых с безногими…
Ну а что скажешь? Так оно и было. Оба отделения приближались к контрольной точке на подгибающихся ногах, жадно, с хрипами захватывая воздух разверзнутыми пересохшими ртами и со стоном выдыхая… Но седьмое отделение парни Тиэлу все-таки обошли.
Едва только спина Актелиса (который на последних метрах сумел собраться и даже начать самостоятельно переставлять ноги, отчего почти догнал тянущих его Тиэлу с Шореем) пересекла финишную черту, обозначаемую шестом с флагом, Линкей, на последней сотне шагов обогнавший отделение и притормозивший рядом со старшим инструктором, хлопнул по его выставленной вверх ладони, обозначая окончание марш-броска, и поинтересовался:
— И какие мы по счету?
— Девятые.
— Н-да, во второй половине, — покачал головой инструктор и, повернувшись к Тиэлу, поинтересовался: — А чего это вы тут остановились? Совсем дыхалку запороть хотите? А ну-ка пару кружочков вокруг поляны с постепенным снижением темпа! И, это, все посчитали, сколько вам отжиматься?
— Сорок четыре раза, — зло отозвался Тиэлу.
Еще перед началом марш-броска инструктор объявил им, что после марша они будут отжиматься в зависимости от того, какое место займут. То есть, если они придут первыми — отжиматься не будут. А вот дальше уже придется отжиматься. За второе место всем придется отжиматься два раза, за третье — пять раз (два за второе плюс три за третье). За четвертое, соответственно — девять. Ну и так далее. Причем, Крэти, из-за своего неуемного языка, увеличил свой урок еще на десяток отжиманий.
Но в общем, не смотря на еще и эти напряги, Тиэлу почувствовал, что его наконец отпускает. Они все-таки не последние и не предпоследние. Значит, он не опозорился, ибо отделение под его командованием выполнило задачу дня. Ну а завтра их вообще ждет выходной, за время которого можно побриться, постираться, спуститься на километр вниз к лугу и накосить свежей травы на подстилку, а может даже, урвать часок-другой, заныкаться где-нибудь между камней и поспать. Или залезть в горное озеро с ледяной водой, до которого было всего-то пяток километров, и насобирать там каменных мидий, а потом изготовить из них жирную, наваристую похлебку, которую и уплести всем отделением на ужин. Эх, хорошо-о-о…
