Икосаэдр 2.0 - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Посмотри блок очистки, чего он там?
— Угу.
Или:
— Переключу на второй ёмкостной насос?
— Давай.
Или:
— Я курить.
— Погоди, пусть отметку пройдёт.
Изредка в разговор вклинивался диспетчер со станции. Когда приходило время поднимать лебёдку, втыкать сепараторный насос и ползти к новой скважине, диалоги становились немного длиннее. Изредка, в основном, во время переходов, заходил начальник вахты, Евгений Семёнович — мужик чуть постарше Егорыча, достаточно дружелюбный, хоть и по-северному суровый.
В итоге, всё их дневное общение сводилось к тридцати-сорока минутам за завтраком и ужином в жилблоке и перед сном.
После первой смены, вопреки обычаю, Егорыч домой не отписался и не отзвонился. На вторую ночь он уже втянулся в ритм и выкроил пару минут, чтобы всё же зайти в переписку с родными. Аккаунт жены оказался заблокирован, Василиса удалилась из друзей. Неприятный холодок пробежал по спине. Набрал по телефону — трубку никто не взял. Тут уже стало немного страшно, и он набрал старшей, в Екатеринбург — дочка ответила, что занята и про их отношения с матерью не в курсе.
(продолжение в следующей главе через несколько минут. Дорогие читатели! Сделайте автору приятное — добавьте произведение в библиотеку, а автора в друзья)
Хамелеон (часть 2)
Первый выходной подкрался к Егорычу неожиданно. Когда «буханка» развезла ночных дежурных и собрала операторов со станций, Саркис, вытащив наушник из уха, спросил:
— Ну, как завтра выходной проведёшь?
— Что, завтра? Сегодня какой день недели?
— Воскресенье. А у тебя в понедельник поставили. У меня послезавтра.
— Ничего себе. И что, куда ты?
Армянин расплылся в коварной улыбке.
— Помнишь ту официанточку из Сургута? Нашёл я её. Три дня по сети полировал, обрабатывал. Всё, согласилась на свиданку. В гости позвала!
Зависть от прошлых и предстоящих подвигов напарника в этот раз ощутилась ещё сильнее обычного.
— В своём репертуаре. А местные-то чего? Людка из медблока, кухарка вон.
— Что мне людки, кухарки, — отмахнулся Саркис. — Разругался я с ними. И заняты они все. На стороне искать надо. Так ты не ответил, чего завтра будешь делать?
— А я вообще даже не задумывался. Как обычно, наверное — немного спортзал, немного в сети.
— Зна-аю я твой спортзал. Двадцать минут гантельку поднимешь — и уже в Интернете залип в игрушках на весь день. Ты лучше другим делом займись. У тебя же помимо вахтовых деньги есть?
— Есть.
— Я тебе сейчас подскажу пару тёплых местечек. Не сильно дорогих, но и не грязных. Смотайся в Салехард. Или в Уренгой.
— Ты что мне, предлагаешь… за деньги? Ты и сам, что ли?
— А что такого? Сейчас всё стерильно. У нас многие мужики ходят. Семён с третьего участка. Васька. В соседних секторах начальство даже негласно поощряет подобных жриц любви, если заводятся в коллективе.
Спрашивать адреса «срамных сайтов» в итоге Егорыч отказался, и выходной прошёл как обычно — скучно, в чтении новостей, сетевых игрушках и редкой переписке с друзьями и родными. Мать спрашивала, хорошо ли он обедает и ворчала о том, что не заехал перед вахтой. Старшая дочь, привычно вставшая на сторону матери, отругала отца, сказала, что всё знает, и потребовала извинений. Младшая сказала, что скучает и похвасталась успехами в учёбе. Егорыч и сам почувствовал, что скучает, и в итоге поздно вечером набрал жене. К небольшой радости, трубку супруга подняла, но диалог получился коротким.
— Что, вахта идёт? — сухим тоном спросила Василиса.
— Идёт. Ты это… не серчай на меня.
— Жив, здоров?
— Да, а у вас там как?
— Потом поговорим.
В трубки послышались гудки.
К обиде прибавилось и давно позабытое чувство ревности. По всем правилам жена должна уже была простить то, на что сама обиделась. Но разговор получился всё равно холодным и коротким. Неужели не скучает? Сомнения Егорыч залил банкой некрепкого пива, припасённого ещё из Сургут-Юганска и рано лёг спать.
Саркис укатил в выходной тем же вечером, и пообщаться они не успели. День без напарника прошёл не так уж скучно, как это бывает — в пару к Егорычу поставили стажёра, молодого, но толкового парня из Бурятии. Сначала разница в возрасте ощущалась, но потом Егорыч разрешил перейти на «ты», диалоги стали длиннее обычных, заговорили и за жизнь. К вечеру парень разоткровенничался и сказал, что собирается после практики сделать своей девушке предложение.
— Ты это брось, — строго, с видимым знанием дела сказал Егорыч. — Рано жениться, не нагулялся ещё наверное. Эх, помню твои годы…
То, что в «его годы» он сам имел отнюдь не бурную биографию и уже был прочно окольцован, Егорыч не уточнил. Как это часто бывает, в подобных беседах со случайными знакомыми хочется немного приукрасить своё прошлое и настоящее.
Саркис прикатил довольный и уставший.
— Ну, и как оно? — поинтересовался вечером Егорыч.
— Нет. Пока не вышла. На первом свидании, говорит, нельзя. Но целоваться умеет.
Следующая неделя затянулась чуть медленнее предыдущей. Наконец-то выпал снег, дни становились всё короче и короче. С женой состоялся ещё один такой же короткий диалог, и дважды она сбрасывала, ревность всё росла и укреплялась и в итоге переродилась в точное, хладнокровное желание. За день до второго выходного Егорыч перед сном спросил у Саркиса:
— Слушай. Про какие ты там срамные сайты говорил?
В ту ночь Егорыч не выспался. Сайт оказался весьма заурядным сайтом знакомств для взрослых. Технология была простой — почти каждая выложившая фотографию в белье девушка, как правило, могла «работать за деньги». Но Егорычу все они категорически не нравились. Видимо, сказывалась привычка, отработанная за семейную жизнь — красоту всех женщин сравнивать с внешностью жены, такой, какой она была в юности. Посмотрев пару сотен анкет девушек из ближайших крупных городов, он махнул рукой и забылся неровным беспокойным сном.
Оставались одни сутки до выходных. Работалось плохо — всё происходящее выбивало из колеи, и пару раз Егорыч даже ошибался, благо, некритично для техпроцесса. Вечером Егорыч полез в Интернет и с удивлением обнаружил, что в сообщениях на сайте есть одно непрочитанное. С лёгким волнением открыл.
— Привет, интересуешься?
Анкета была «свежей», Егорыч её ещё не видел. Тридцатилетняя девица казалась вполне симпатичной, если не считать неприятного, циничного взгляда. В соблазнительной позе она возлежала на обширной кровати в чём-то безвоздушном и почти прозрачным. Похолодевшими руками Егорыч набрал:
— Да. Сколько в час?
* * *
За окном «конверта» завывала вьюга. Солнце едва показалось на горизонте и начинало описывать длинную дугу по
