Крах лояльности - Вячеслав Всеволодович Богданов
— В моём кабинете можно говорить свободно. Я хочу помочь тебе и Полю, но при операции будет присутствовать Кокс, верный пёс Куртиса. Если он заподозрит что-то неладное, то сразу донесёт хозяину.
— Остаётся надеяться на чудо.
Всю ночь мы не спали и пытались представить себя «исправленных».
— Первым делом я заявлю, что распространял в народе вредные политические взгляды и справедливо преследовался полицией. Тебе подложил свинью, когда забрался в багажник машины, — фантазировал Поль.
— А я буду возмущаться: «Поступил как идиот, спрятав опасного преступника в своей квартире. Любой добропорядочный гражданин должен был сразу заложить негодяя властям», — рассмеялся я.
— Но тогда о дружбе можно забыть. Обидно. Представляешь, мы станем чужими людьми, будем испытывать неприязнь, раздражение и, возможно, вражду друг к другу.
— И всё из-за Кокса. Напрасно я остановил Лопеса, когда он избивал мерзавца. Без него Гарсия помог бы нам.
— Питер, не стоит грустить, ещё не всё потеряно, — уверенным голосом произнёс Поль. — Разум, разместившийся в черепной коробке, устроен намного сложнее, чем представляют сотрудники Центра по изучению мозга. Обмануть его, изменив содержимое информационного поля, нельзя. Если разуму дать сигнал, что его ввели в заблуждение, он сможет восстановить первоначальную информацию из резервных источников. Я уверен, что Творец предусмотрел такой спасительный механизм для мозга.
— Оптимистическая и успокаивающая гипотеза. Только чем она может помочь?
— Поступим так. Возьмём по листку бумаги и напишем, что мы подверглись насильственному вторжению в информационное поле. Тюремщики пытались превратить нас в покорных идиотов. Нельзя принимать варварскую трансформацию, надо бороться и освобождаться от вредной коррекции. Ну, что-то в этом духе. Когда пройдём контроль у Кокса, прочтём записки. Наш мозг получит сигнал тревоги и запустит процедуру восстановления.
— Великолепно. У нас появилась уникальная возможность проверить её на практике. Если она подтвердится, то станет научной теорией, а тебя, Поль, признают величайшим мыслителем и будут прославлять в веках.
Под утро я забылся от усталости и грустных мыслей. Мне снилось счастливое детство с молодыми родителями, весёлыми и верными друзьями, когда хотелось всё попробовать и впереди ожидала беззаботная и радостная жизнь. Ностальгический сон прервал настойчивый голос Пьера: «Вставай, Питер, нам надо подготовиться к испытанию».
Мы сделали интенсивную зарядку, написали записки и основательно позавтракали. Вскоре появились охранники и отвели нас в клинику, в кабинет психокоррекции, где находились Гарсия и паукообразный Кокс.
— Что друзья-разбойники добегались? — злорадно улыбнулся злейший враг. — Сейчас господин Гарсия превратит вас в идеальных граждан. Я проверю вашу лояльность, поставлю на лоб клеймо «Годен» и отпущу на свободу. Довольны?
— Конечно. Только перед тем, как покинуть Грейт, мы отловим тебя и сбросим в морскую пучину на съедение акулам. Они давно не ели такого мерзкого человечка, — ответил Поль.
— Ладно, поговорите напоследок. Можете помолиться, если верите в бога. Неизвестно, какими вы будете после коррекции.
— Мы верим лишь в справедливость, — заявил я.
— Как хотите. Гарсия, приступайте, — на лице паука появилась ехидная гримаса.
Гарсия велел раздеться по пояс, посадил меня и Поля в аппарат, закрепил ремнями руки, ноги и голову. Кокс подошёл к столу, на котором лежали два заправленных шприца. В этот момент в кабинет вошёл комендант.
— Господин Свенсон, пациенты Самойлов и Ренуа подготовлены к проведению коррекции психики, — доложил Кокс. — Разрешите начать?
— Кокс, я забираю вас. Нужно срочно обсудить вопросы, связанные с контролем лояльности исправленных пациентов. Гарсия, продолжайте работу, — распорядился комендант.
— Но я должен присутствовать при проведении операций, — пытался возразить Кокс.
— Вы сомневаетесь в квалификации господина Гарсия? — раздражённо произнёс Свенсон.
— Нет. Можно я хотя бы сделаю уколы?
— Кокс, вы испытываете моё терпение. Оно не безгранично. Уколы не хуже вас сделает Гарсия. Пошли, — сердито приказал комендант.
Свенсон и Кокс вышли из кабинета. Гарсия взял со стола шприц, подошёл ко мне, оттянул кожу на плече, проколол её иглой насквозь, выдавил адскую жидкость из шприца на руку и вытер её ватой.
— Здесь всё фиксируется средствами слежения, — прошептал он. — Попробую помочь вам.
Потом он повторил те же манипуляции с Полем.
— Расслабляющее средство скоро начнёт действовать, — произнёс он.
Через десять минут Гарсия уселся за пульт управления психокорректора и что-то нажал.
— Программа коррекции выполняется в течение часа, — пояснил он.
Установка мерно гудела, как прошлый раз, но её воздействие я не почувствовал. Видимо, Гарсия вместо программы коррекции запустил какую-то безопасную утилиту. Когда псевдокоррекция закончилась, Гарсия позвал охранников, выпустил меня и Поля из аппарата.
— Можете уводить пациентов, — распорядился он.
Неожиданно распахнулась дверь и в кабинет влетел запыхавшийся Кокс.
— Операция с пациентами Самойловым и Ренуа проведена по утверждённой комендантом технологии и успешно завершена, — сообщил Гарсия.
— Меня обмануть не удастся, — зашипел свирепый паук.
— Ты о чём, Кокс? Если есть сомнения, можешь просмотреть запись регистраторов.
— Обязательно это сделаю. Если увижу махинации, тебе, Гарсия, не поздоровится, а твои подопечные пройдут повторную коррекцию.
— Кокс, ты, кажется, забыл, что являешься всего лишь начальником отдела контроля. Прекрати свои хамские выходки.
— Ошибаешься, я полномочный представитель советника Куртиса. Одно моё слово и тебя вышвырнут с Грейта.
— За своё место совсем не держусь. Охранники, уводите пациентов.
В гостинице мы облегчённо вздохнули.
— Нам сказочно повезло: комендант вовремя увёл злобного Кокса, а Гарсия выполнил своё обещание. В результате мы избежали опасного укола и операции, — подвёл итог я.
— Думаю, что вмешательство Свенсона было неслучайным, — размышлял Поль. — Скорее всего, он специально удалил Кокса из кабинета по надуманной причине.
— Получается, комендант нам помог. Почему?
— Всё просто, Ромео. Ты вторгся в его отношения с дочерью. Если Кокс загубит тебя, то комендант потеряет навсегда Алис.
— Но завтра бдительный Кокс будет пытать нас в присутствии Куртиса, и обман вскроется. Гарсию уволят, нам опять будут вправлять мозги, но уже по-настоящему. Кокс получит повышение по службе. На что же надеялся комендант?
— Может мы ошибаемся в своих рассуждениях. Возможно, Свенсон хотел не нам помочь, а избавиться от Гарсии, виновника всех неудач.
— Тогда мы станем жертвами коррекции, и Алис не простит этого отцу.
— Комендант потеряет дочь в любом случае. Либо Алис лишится любимого и проклянёт отца, либо уедет с тобой в Россию.
Мы ещё долго перебирали варианты, и не было ни одного, благоприятного для нас.
— Давай спать, — предложил Поль. — Завтра узнаем, как Свенсон относится к своему будущему зятю. Лично я надеюсь, что он души в тебе не чает.
Утром, по традиции, сделали интенсивную зарядку, помогающую мобилизоваться в отчаянных ситуациях. В столовой от обслуживающего персонала узнали последние новости. Советник
