Андрей Валентинов - Сфера
— Вот мандат!
Голос повышать не надо. Тот, кто вышел — свой, не тень, я его хорошо вижу. Не слышу, правда… Но откуда мандат? Такого слова сейчас нет!
…И гимназии нет. И дома с яблоневым садом.
Кажется, сказал правильно. И мои ребята все делают правильно. Тень, что осталась снаружи, сползает на землю.
Куда все-таки тротуар делся?
Сейчас его (ее — тень) аккуратно занесут в калитку, двое уже там, разбираются с остальными. Этих остальных много, но старшой караула почти всех запер — в караулке. Правда, караулки настоящей там нет, обычный флигель, но дверь все-таки железная, как и решетки на окнах.
Все! Вперед, время пошло!
[…………………………..]
…У невысокого крыльца на свежей зеленой травке — еще две тени. Отвоевались, бродяги!
В дом!
Невысокий плечистый человек в военной гимнастерке шагает навстречу. Лица не увидеть, не разглядеть. Не важно. ОН!
Рука — под козырек. Почему, разве на мне — фуражка?
Ничего не слышу, даже собственный голос. Докладываю — коротко, очень коротко, лишней секунды нет. Человек в гимнастерке кивает, протягивает руку.
Одно авто — или два? Нам нужно два авто, я специально предупреждал!
Все! Теперь мое место — у калитки. Ребята сами справятся. Авто все-таки два, вспомнил, значит, всех рассадить, провернуть «ручку дружбы» в моторе — и в разные стороны. Одно авто — к Бассейной…
…Почему Бассейной — к Петровского! Ее же еще до войны переименовали!
Второе — по Чернышева, затем переулком — и на Кладбищенскую.
[…………………………..]
Выстрел «здесь» не всегда услышишь. Скверно, особенно в подобных передрягах. Не выстрел — просто хлопок, даже тише, чем шампанское. На улице? На улице! Парни у калитки ввязались, значит, им не уйти, еще двое нужны там, где авто…
Успеваю оглянуться. Человек в гимнастерке поддерживает под руку немолодую женщину, она больная, ей трудно идти. Рядом — девушки в странных белых шляпах, в руке у каждой — маленький чемодан. Все? Нет, там еще должен быть мальчик!
К калитке!
[…………………………..]
Револьвер не поможет, зато есть пулемет. Раззявы-охранники — раззявы-тени даже ленту оставили. Сейчас моих ребят добьют, калитка распахнется.
Как там у дома? Все уходят, женщина идет сама, девушки оглядываются… А где же мальчишка? Я же приказал — его первого!..
На улице все еще стреляют. Долго держатся, молодцы. Как раз хватит времени поправить ленту в пулемете. Жаль, что я один, этой машинке нужен второй номер, ленту часто перекашивает.
Ушли? Ушли. Наверное, уже возле авто. А вот мне сегодня не уйти. Бабочка, ты тут? Привет, пластмасска, Привет, mo3.jpg! Как ты думаешь, мистер Том Тим Тот остался бы? Он так любит комфорт!
[…………………………..]
Лента? Кто поддерживает ленту? Мальчик, уходи, немедленно уходи, сзади калитка, дальше двор — и улица. Там авто, ты успеешь.
Мальчишка не уходит. Теперь я вижу его лицо — упрямое, красивое, очень похожее на лицо того, в гимнастерке (да, теперь вспомнил!). Но ведь это неправильно! Мы же пришли выручать вас, всех вас — и тебя в первую очередь. Уходи сейчас же!..
Не уходит, пытается объяснить. С каждым мгновением слышу все хуже и хуже, слова тонут, растворяются в хлопках шампанского. Вот-вот распахнется калитка.
…Он умеет разбирать пулемет. Он умеет стрелять. В авто, даже в двух, все равно не хватит места.
Мальчик прав — не хватит. Кто-то должен быть за рулем, авто совсем маленькие, других достать не успели.
Только теперь замечаю, что на нем тоже гимнастерка. Новая, с золотыми погонами. Мальчишка перехватывает мой взгляд, улыбается, начинает рассказывать. Погоны им носить запрещали, он надел их только утром, он знал, что случится сегодня…
Мгновения становятся долгими-долгими, каждое — как целая жизнь. Можно не спеша беседовать, толковать о пустяках, любоваться ярким майским небом.
Калитка распахнута.
[…………………………..]
26. ЧУЖОЙ СОН
(Arie: 5’23)
— Извольте пройти!..
Изволю. Сказать — нечего, спросить — некого. Джимми-Джон вновь задерживается (снотворное плохое попалось?), а прихожая дома-призрака вовсе не пуста.
Лестница та же, ковер тот же, светильники. И дерево на месте, справа от входа, в мраморной кадке. Но вместо фантома меня встретил некто — явно во плоти. Лакей, вероятно. Вероятно, потому как лакеев приходилось видеть лишь в кино. Так что мог быть и дворецкий.
Следующий некто встретил прямо на лестнице. Этот точно лакей — личность больно подходящая.
…Письмо Джимми-Джона не отличалось разнообразием — то же приглашение взглянуть на файл, только не в 23.00, а в 23.20. По тем же Афинам. И файл тот же.
Заблудиться не дали — еще один ливрейный проводил в гостиную. Гостиная оказалось прежней — с медальонами на стенах.
Присесть, достать сигареты… А сигареты появились, прямо в левом кармане! «Атаман»? Если бы! Но курить можно.
Итак, лакеи материализовались — вместе с сигаретами. Интересно, а кто еще?
— Нимми-нимми-нот!..
Ясно!
[…………………………..]
— Можете рассматривать историю с вашим «Гипнономиконом» как эксперимент. Книги во сне наверняка писались, но наяву их приходилось сочинять заново. А тут — чистый результат!
…Все такой же — руки в карманах, ноги чуть ли не на столе. Чего он дурака-то валяет?
— Неужели и вам, Том Тим, не хотелось бы наяву — наяву! — прочитать свое творение?
— Угу, — кивнул в ответ. — Хотелось. Только до сих пор не уверен, что творение действительно мое. Ладно, согласен. В конце концов, я вам обязан, хотя бы за бабочку — за mo3.jpg.
Усмехнулся, хмыкнул удовлетворенно:
— Помогает? И, наверное, привыкли?
Привык? Черт, дьявол, на что джинсовый намекает?
— Если бабочка улетит, смело обращайтесь. У меня таких — коллекция.
Так и не намекает! Первый файл даем задаром, как понюшку кокаина, а уж второй…
Встал, одернул джинсы… Рубашку поправил с узлом на брюхе.
— Пора. Думаю, уже поняли, Том Тим, у меня здесь своя… бабочка. Чуть более совершенная, чем mo3. Но о ней потом. Свою не забыли?
Маленькая яркая точка под самым потолком. Не забыл!
— Можете и тут погулять. Программа, кажется, инсталлировалась.
— В каком смысле? — не понял. — Вчера в доме был сабантуй призраков. Хэллоуин!
Акула дернула крепким подбородком.
— И вы, Том Тим, наверняка летали, хотя в таких файлах подобное не предусмотрено. Да, многое не так, но пока это безопасно…
ПОКА? Что значит «пока»?
— …Кроме того, мы попали сюда вместе, а на двоих гостей файл не рассчитан. Вот программа и настраивалась — в меру возможностей. Все, исчезаю!
— Не все! — поглядел я в широкую спину. — Эта девушка — Альда…
— Альда? — Спина еле заметно дрогнула. — Это не совсем девушка. Собственно, она — и есть программа. Прежде файлы работали только с вашим сознанием, а этот… Я же говорил, эксперимент, попытка создать самостоятельную реальность.
«И растворился в этом воздухе призрачный гражданин престранного вида…»
Моя книга — эксперимент. Девушка в красном платье — тоже эксперимент. Что дальше?
[…………………………..]
— Здравствуйте, Эрлих! Спасибо, что заехали за мной…
Вот и дальше!
— …Вчера вы так интересно рассказывали! В самом деле, вдруг мы все живем в каком-то выдуманном мире? Я вам чуть было не поверила.
Меня вновь вели под руку — и вновь по лестнице, но не вверх, а наоборот. Спорить не решался, как и переспрашивать. Наш разговор Альда помнила, но теперь для нее он просто шутка — а раут призраков явно наполнился гостями. Программа настроилась. Настроилась, переоделась из красного платья в синее…
— Хотите полетать? — не выдержал я, когда поравнялись с памятным деревом.
Улыбнулась… рассмеялась.
— С удовольствием! Вы мне поможете, Эрлих? Только глаза закрою — боюсь высоты.
Тонкая рука протянулась ко мне. Я притронулся к ее пальцам… А что, если и вправду попробовать? Я сплю, ничего невозможного нет.
— …Уже? Мы летим?
Отпустил руку. В программе чудес не предусмотрено. Жаль!
Глаза Альды все еще были закрыты. Губы улыбались.
— Полет отменяется, — вздохнул. — Не захватили парашюты.
[…………………………..]
Чужой сон… В таком не летают! Не так, в чужом сне взлететь должен… Тот, кому сон снится! Если сон — Альда, если она — «самостоятельная реальность»…
— Дайза ждет. Она мне телефонировала.
На такое и реагировать не хотелось. Хватит того, что еду неведомо куда, неведомо с кем… То есть с кем, ясно — программа честно пыталась функционировать. Черноволосая, с короткой стрижкой программа, Kyrandia в синем платье с блестками, которая должна вести юного стрикулиста Эрлиха Грейвза на встречу с невестой.
Кто все-таки заказывал такой файл? Любитель Пруста, млеющий от слов «высший свет»? Безумный эстет, не выносящий «грубой реальности»?
…Город — тот, что за окнами машины, — оказался очень даже ничего. В строительном деле не спец, но такое даже я понять могу. Все новенькое, ни одной прямой линии, стекло пополам с алюминием и деревом, этажи словно в воздухе парят. Уже видел, но не во сне — в телевизоре. Новый Берлин, мечта сумасшедших архитекторов. И машины на улицах — из того же телевизора, с очередного автосалона.
