Розов Александрович - Чужая в чужом море
В салуне снова послышался хохот. Мак Лоу поднял руку, призывая к тишине.
- Давайте вернемся к теме, для которой все собрались. Здесь обсуждается теле-квест «Тринадцать ударов молнии», а не мои взгляды и не взгляды коллеги Карпини. Мне кажется, это отличная игра. Молодые ребята из разных стран объедут вокруг нашей планеты, и при этом вместе поучаствуют в фантастических приключениях…
- На деньги производителей смертоносного оружия, - вставил репортер «La Stampa».
- Ну и что? Иногда свободу и безопасность приходится защищать с оружием в руках. Здесь, на Никаупара, живут сотни людей, которым вернули свободу силой оружия.
Джек Хартли из «London Courier» поднял глаза от своих записей.
- Мистер Линкс, вы минуту назад сказали: «Наша Хартия». Вы считаете себя только меганезийцем, и никак не британцем?
- Я – гражданин Меганезии. Это мой выбор. Но, однако, я пою своим детям на ночь «Jingle bells» или «Twinkle little star» и болею за «Bristol Rovers». Я понятно ответил?
- Не вполне, если честно. Например, как быть с тем, что ваши знания служат теперь Меганезии, и вы преподаете меганезийским студентам, а не британским?
- Ерунда! У меня есть студенты из самых разных стран. Я вообще на это не смотрю, я ненавижу любые формы национализма и дискриминации, в т.ч. в образовании. У меня есть студенты с Аотеароа, из Австралии, из Папуа и из Транс-Экваториальной Африки. Британцы есть пока только в интернет-группе - из-за расстояния. Но, двое из них хотят пройти 3-й курс здесь. Никаких проблем, как нет проблем у студентов-африканцев.
- Кроме проблемы со стоимостью перелета и жилья здесь, - заметил Хартли.
Док Мак Лоу резко и энергично взмахнул рукой.
- Я сказал: никаких. Ребята перспективные, а эти мелкие проблемы я решу лично.
- А если вас пригласят в Англию почитать лекции в бывшем вашем университете?
- Я отвечу: увы, ничего не получится. В Хитроу меня арестуют прямо на трапе.
- А вы не планируете как-то уладить свои отношения с британскими властями?
- Как я могу планировать то, в чем ни черта не смыслю? Вот с Ново-Британскими властями у меня прекрасные отношения. Недавно мы летали в Нью-Кимберли, по-местному - Кимби, поскольку мои девчонки входили в комиссию проа-конкурса…
Британский репортер демонстративно схватился за голову.
- Мистер Линкс, я ни черта не понимаю. О каком месте идет речь?
- Об острове Новая Британия рядом с Новой Гвинеей, 3000 миль на WNW отсюда.
- А при чем тут конкурс... как вы его назвали?
- Проа-конкурс, - повторил док Мак, - Это я стараюсь, все-таки вернуть мероприятие в плоскость теле-игр, квестов и т.п. Проа-конкурс – это очень толковое меганезийское изобретение. Какой-нибудь консорциум, а в некоторых случаях – правительство или мэрия, объявляют конкурс на решение какой-нибудь проблемы. Участие свободное, а призовой фонд может быть любым, от тысячи фунтов до нескольких миллионов.
- Иностранцы тоже могут участвовать?
- Да, я же сказал: свободное. Конкурсная комиссия - полупрофессиональная. Итоги подводятся публично. Репортажи с этих конкурсов становятся увлекательными шоу, полезными в смысле популяризации прикладной науки и новых технологий.
- Теперь более-менее понятно, - репортер кивнул, - А ваши девчонки… У вас такие взрослые дети, что они уже заседают в комиссиях?
- Нет, дети еще маленькие. Это мои жены. Они вписались в секретариат комиссии по проа-конкурсу на самый экономичный суборбитальный концепт для «Papua Air-Space Agency». Получилась хорошая международная игра, как и «13 ударов молнии». Приз взяли совсем молодые ребята из KTIC (Kimbe Transport Innovation College). Директор Агентства весь светился от национальной гордости: папуасы обставили меганезийцев. Политически, Новая Британия - часть Конфедерации Меганезия, но очень недавно, а этнически, это разумеется Папуа. Кстати на Никаупара тоже, в основном, этнические папуасы, так сложилось. Среди них много талантливых молодых ребят. К сожалению, базовое образование у них не в лучшем виде… Но это, в общем, поправимо.
Джек Хартли, терпеливо слушавший увлекшегося Мак Лоу, получил возможность вставить несколько слов.
- Извините, мистер Линкс, у вас что, несколько жен?
- У меня две жены и обе - фанатки космоса. Дома просто космическая одиссея.
- Гм… Это несколько нетипично для этнического британца, вы не находите?
- Да, именно так. И я считаю, что это огромная ошибка. Скажу больше: это позор!
- Простите, но тогда зачем это делать?
- Не знаю! Вы же репортер! Спросите у парламента, у правительства, у «British National Space Centre»! По-моему, они просто идиоты. «British Interplanetary Society» предложила космическую программу еще в 1933, и что? Ни одного космического запуска в XXI веке, ни одного собственного проекта. Персонал Центра – 50 человек, бюджет 250 миллионов долларов в год (для сравнения: военный бюджет – 45 миллиардов). Это уровень какой-нибудь Албании. Британия уже отстала от киви, еще немного – и отстанет от Папуа!
- Э… Простите, на какой вопрос вы сейчас отвечали, мистер Линкс?
- На ваш вопрос о том, что интерес к космосу нетипичен для британцев. Еще бы! Если каждый день им говорят по TV, что космос - это выброшенные деньги. Эсминцы по 500 млн. долларов, конечно, выгоднее – для тех, кто получает откаты с военных концернов.
- Э… Я вообще-то спрашивал про ваших жен.
- А… Видите ли, они не этнические британки. Они уроженки Элаусестере.
Жанна не выдержала и хихикнула.
- Мак, этот парень спрашивает не про космос, а про то, почему у тебя две жены.
- А… Это долго рассказывать. Вы надолго в наши краях, Джек.
- На 3 месяца, не меньше. Я аккредитован от Британского Содружества при штабе
«Rescue Inter-Oceanic Service» в Окленде, Новая Зеландия.
- Мы тут говорим Аотеароа, - заметил Мак Лоу, - Впрочем, дело вкуса. От Окленда до Никуапара полторы тысячи миль, 6 часов на любительской флайке. Заходите ко мне в гости на чашку чая. Поболтаем. Когда соберетесь - звоните. Я попрошу кого-нибудь из студентов, или из патрульных ребят, чтобы вас подвезли. Не проблема.
- Спасибо, я непременно воспользуюсь вашим приглашением, и мы с вами поговорим о разных интересных вещах. А сейчас, мистер Линкс, не могли бы вы кратко поделиться вашими планами. Я имею в виду, над чем вы сейчас работаете?.
- Вот это да… Если я буду все перечислять, то уподоблюсь парню, который на вопрос, «Что новенького?» начинал рассказывать все, начиная с перечня блюд, которые ел на завтрак. Дайте подумать ,что может быть интересно вашей аудитории… Думаю, это 2 темы. Первая – «Antarctic plantation». На эту идею меня навел один хороший парень и, кроме того, это занятно совпало с некоторыми мыслями, которые пришли мне в голову, когда я обитал на помойке в окрестностях Бристоля.
- Вы продолжали заниматься наукой, даже там, на этой ужасной холодной британской помойке? – перебила изумленная Ллаки.
Док Мак Лоу улыбнулся, кивнул и развел руками:
- Видите ли, юная леди, у меня это само собой происходит. Например, я уверен, что вы будете автоматически пританцовывать под любую хорошую музыку. Это то же самое.
- Ya! Вы так здорово объяснили, док Мак! Понятно, да!
- Тогда я продолжу. Идея связана с быстрорастущими папоротниками, которые могут успеть произвести достаточно биомассы за короткое антарктическое лето. Фактически, это январь и начало февраля. Я не буду вдаваться в подробности, но папоротники – это очень древние растения, которые способны к глубокому симбиозу с родственными им водорослями. Возможно даже смешение на генетическом уровне… Но, это уже детали. Главное, что мы можем получить сезонные плантации на этом заполярном побережье.
- Вы не шутите? – спросил Хартли.
- Ничуть, – ответил Мак Лоу, - Мхи и лишайники, живут на побережье Антарктиды, им удалось адаптироваться к этому климату. Мы уже знаем, за счет чего они это делают, и просто переносим на культурные растения тот метод, который уже возник в природе.
- Удивительно… А вторая тема?
- Вторая касается человека. В параграфе 13 международной «Конвенции о биомедицине» 2005 года сказано: «Вмешательство в геном человека, направленное на его модификацию, может производиться только в профилактических, терапевтических или диагностических целях и только при условии, что подобное вмешательство не направлено на изменение генома наследников данного человека». Я сейчас работаю над темой, идущей вразрез с этим антигуманным и дебильным параграфом. Вразрез в обоих смыслах.
Джек Хартли почесал в затылке.
- Так вы начали заниматься генетической евгеникой?
- Евгеника - дурацкое слово, - проворчал Мак, - Оно означает улучшение человеческого рода, а смысл имеет расширение его разнообразия. Надо сделать возможными такие изменения, которые дадут нам дополнительные биологические возможности в тех или иных сферах деятельности и в различной среде, в которой современный человек или не может жить и действовать вообще, или может, но очень недолго. Под водой. В пустыне. В заполярье. На внеземных станциях. На других планетах. Ну и, разумеется, такие вещи, как устойчивость к радиации, к старению, к биологическим и химическим агентам…
