Александр Кашанский - Антихрист
В дверь постучали, это пришел Сергей. Иван встал и пошел в прихожую. Сергей молча протянул Ивану руку для приветствия, изучающе глядя на него.
— Здравствуй Иван Александрович, ты, я смотрю, решил всех удивить насмерть.
— Проходи, проходи, не стесняйся, — смеялся Иван. — Рад приветствовать тебя у себя дома. — Они зашли в комнату, и Сергей плотно закрыл за собой дверь.
— Значит, ты выздоровел и хочешь выйти из квартиры погулять?
— Да, я решил пройтись по городу.
— Хорошо. Только учти следующее. Мне удалось выяснить с точностью до наверняка, кто и почему тебя избил. Это работа панинской банды. Все четверо подельшиков — наши, местные, я их знаю. А били тебя, другого объяснения я не нахожу, по двум причинам: первая, чтобы убрать потенциального разработчика программного обеспечения для «Суперсети» и, во-вторых, из ревности, так сказать, потому что Ясницкому не понравилось, как на тебя смотрела Наташа. Ты все понял? — Сергей остановился и посмотрел на Ивана.
— Да.
— Программное обеспечение не сделано, но может быть сделано. Так?
— Да, разумеется, у меня нет сомнений, дня два — и все будет готово.
— А если так, то причина тебя убрать остается. Поэтому я уверен, что пока не истек срок контракта на поставку системы, тебе бы лучше сидеть здесь, за железной дверью.
Иван задумался.
— Сергей, а нельзя ли все-таки выпустить меня отсюда?
Сергей опять начал ходить по комнате. «Он сказал, что почти сделал программу. Свершилось чудо. У нас еще есть время, чтобы выполнить контракт. Надо срочно начинать рекламную кампанию, чтобы убить Ясницкого наповал».
— Иван, скажи мне, только со всей ответственностью, какова вероятность того, что программное обеспечение будет готово и в какой срок.
— Мне для этого надо поговорить с твоими ребятами, которые делают оставшуюся часть.
Сергей назвал номер телефона. Иван пошел звонить. Минут через пять он вернулся из кухни.
— Вероятность того, что все будет работать через две недели — девяносто процентов, через три недели — девяносто пять, через месяц — девяносто восемь, два процента остается на непредвиденные обстоятельства, два, но не больше.
— Нам надо через две, — медленно, глядя прямо в глаза Ивану, сказал Сергей.
В голове у Сергея уже выстраивалась схема действий на две оставшиеся недели. Все текущие проблемы сразу отошли на задний план, будто их и не было, в голове крутились варианты действий: куда ехать, сколько платить, как рекламировать, степень риска. «Чтобы подготовить почву для первой очереди экспансии, надо двадцать миллионов, в наличии пять», — первый вывод, который почти моментально сделал Сергей.
— Ладно, иди куда хочешь, за тобой по пятам будет ходить Мишка, а за Мишкой еще трое. Когда ты сдашь мужикам свою часть работы?
— В среду.
— Хорошо, — сказал Сергей и вышел из комнаты. Минут через десять он вернулся. Все это время Иван стоял у окна и смотрел, как дети играют в песочнице. — Мишка все знает. Будь осторожен. Я тебя очень прошу. Я начинаю действовать так, будто система у меня уже есть. Понял?
Иван, подумав, ответил:
— Понял. Можешь не беспокоиться. В среду я сдам отлаженную программу.
Как только Сергей ушел, Иван надел кроссовки, спортивную куртку и открыл дверь квартиры. Он долго стоял в проходе. «Чего это он застрял», — думал Миша. А Иван стоял и о чем-то думал.
Риикрой и Аллеин тоже стояли в проходе, с трудом сдерживая взаимную неприязнь.
Иван медленно спускался по лестнице, прикусив губу. Было очень больно, в основном болел живот. «Как бы не разошлись швы», — думал Иван. Наконец лестница кончилась. Иван распахнул дверь подъезда и вышел на улицу. В глаза ему ударил солнечный свет. Иван зажмурился, лицо обдувал свежий утренний ветер. Он улыбнулся, как бы про себя, и медленно, немного прихрамывая, пошел по тротуару в направлении главной улицы города, вблизи которой стоял его дом. С каждым шагом Иван шел все увереннее, и когда он вышел на главную улицу, можно было заметить, что он идет чуть покачиваясь и прихрамывая, только если специально присматриваться. Иван шел по улице и смотрел по сторонам. Прохожих было немного. Пройдя по главной площади города и постояв немного у бронзового памятника Ленину, который почему-то до сих пор не убрали, Иван пошел прямо к реке. По реки оставалось метров двести. Иван ускорил шаги, его походка стала пружинистой, и вот он медленно побежал. Миша, который все это время шел за ним, тоже ускорил шаги и побежал, и еще трое парней, шедших на расстоянии метров сорока, вынуждены были пробежаться. Иван вышел на набережную, прошел мимо стелы, поставленной в память земляков, погибших во время войны, и остановился. Он стоял и смотрел на реку. В голове у Ивана не было ни одной мысли. Ему просто было хорошо. Иван пошел по набережной мимо школы, в которой учился, и Наташиного дома и поднялся к памятному знаку, поставленному в честь основания города, потом он пошел по липовой аллее. Теперь Иван шел так, как он всегда ходил, легкой походкой человека, который при желании может быстро бежать столько, сколько ему надо, хоть от рассвета до заката.
— Куда теперь? — спросил Миша.
— К Сергею, — ответил Иван и быстро пошел по тротуару.
10
Вернувшись домой, Сергей поднялся в кабинет и принялся за работу. Он чувствовал себя охотником, который шел по следу раненного им накануне зверя, зная, что добыча никуда от него не уйдет, не должна уйти. Потянулся к бутылке, чтобы выпить пару глотков для бодрости, но сказал сам себе: «А, к чертовой матери…» — и взялся за телефонную трубку.
— Федор, — это был маклер по торговле недвижимостью, — мне надо сегодня — завтра продать дом за двадцать, все остальное — твои комиссионные… Людмила, сколько надо времени, чтобы дать рекламные объявления в центральной прессе и напечатать статьи с аннотациями ведущих специалистов? Саша, — это был агент Сергея, который следил за действиями Ясницкого, — что предпринимает твой подопечный? Значит, ушел на дно…
Позвонив еще в несколько мест и уладив все свои дела, Сергей сел в кресло и закрыл глаза. «Как просто, оказывается, жечь мосты. Это Иванова работа, это он на меня так подействовал. Хочется почувствовать себя еще раз на коне и с мечом в руке».
Сергей встал и спустился вниз, в общую комнату. Жены не было. Сергей надел наушники и включил музыку. На колени к нему забралась младшая дочь и стала теребить его щеки и волосы, она что-то говорила и смеялась, но Сергей ничего не слышал через наушники. Дочка обняла Сергея за шею и, сдвинув наушник, закричала: «Папа, к тебе пришли!» Сергей обернулся и увидел Ивана, стоящего в дверном проеме.
— А, Иван, ты.
— Здравствуй, — поздоровался Иван и улыбнулся. Он стоял в дверях уже минуты три, наблюдая, как Юля теребит папу. — Как дела?
Сергей засмеялся.
— Тебя стали интересовать мои дела, значит, ты действительно совсем выздоровел. В порядке мои дела. Садись, рассказывай. Юля, ты иди поиграй в своей комнате, — сказал Сергей и слегка подтолкнул дочку в направлении выхода. Иван сел в кресло.
— Сергей, давай сходим куда-нибудь или лучше к кому-нибудь. Честное слово, очень хочется в гости.
«Сходите, сходите, там уже все готово к вашему приему, — сказал Риикрой. — Вас уже с самого утра ждут».
— А у меня ты не в гостях, что ли, — смеялся Сергей. — Хорошо, давай сходим в гости к Светке, она молодец, почти всегда рада видеть таких оболтусов, как мы с тобой.
«Правильно, умница, именно там уважаемые люди должны вам объяснить, для чего нужна Система». Аллеин зажмурился и сжал кулаки в отчаянии. «Успел-таки там побывать, пока я летал за Иваном в прошлое…»
— Какая смысловая нагрузка будет у нашего визита?
— Никакой. Придем, и я скажу: «Здравствуй, Света. Примешь гостей?» И будем смотреть на ее реакцию. Если обрадуется — значит, задержимся, если замнется — уйдем сразу или почти сразу. Идет?
— Идет, — ответил Иван.
В голове у Ивана был сумбур, ему действительно хотелось всего сразу. «Не могу сидеть дома и не могу ни о чем думать, надо идти куда-нибудь». Через несколько минут Сергей, Иван и Миша сели в Сергееву «девятку» и поехали к Светлане, вслед за ними поехала еще одна машина с охранниками.
11
Михаилу Степановичу, Светиному отцу, не спалось в эту ночь. Ничего не помогало уснуть. Все время не хватало воздуха, и на душе было тревожно так, как будто ночью должны были прийти и арестовать, а он знает это и отсчитывает последние часы и минуты свободной жизни. «Хоть бы рассвело поскорее, пойти погулять с собакой», — подумал он, поднялся и пошел в прихожую, где, положив голову на лапы, чутко спал Рекс, немецкая овчарка, его любимец. Рекс тут же проснулся и резко поднял голову, блеснув карими глазами.
