Крис Вудинг - Железный Шакал
Задача казалась абсолютно безопасной. Всего лишь усовершенствование способа обнаружения мелких демонов. Риск если и был, то совсем ничтожный. Крейк устроился поудобнее в святилище и погрузился в дело со свежей головой.
Как ни странно, он все же столкнулся с проблемой. Показания осциллоскопа, при помощи которого он намеревался обнаружить присутствие демонов, искажались слабым неустойчивым сигналом в верхних частотах. Сперва он подумал, что техника просто шалит, но после проверок понял, что приборы работали хорошо.
А может, источником помех служит сама «Кэтти Джей»? Например, это наводки от электрических проводов или вибрация какой-нибудь трубы, оказавшейся в зоне воздействия его аппаратуры. Он часто сталкивался с подобными неприятностями. Они возникали из-за того, что он был вынужден заниматься Искусством в углу грузового трюма корабля. От остального мира его отгораживали только брезентовая занавеска и штабель ящиков.
К полудню сигнал буквально свел его с ума. Крейк попросил Сило помочь найти причину, но инженер казался необычно рассеянным. Работал он, мягко говоря, без всякого желания, так что все было тщетно.
В конце концов Грайзер отказался от своего первоначального плана. Он ограничил настроечными антеннами небольшую площадку для призывания и подсоединил резонатор к пластине, на которой лежал железный шар. Крейк намеревался вселить в него демона и заставить его отыскать своевольную частоту. Если все сложится удачно, шар сам потянется к основному источнику, и Грайзер сможет последовать за ним. Руководствуясь формулами из книг, он определил нужный диапазон. Детские игрушки, да и только.
Однако тут же начались сложности. Для того чтобы зацепить подходящего кандидата, потребовалось несколько часов терпеливого поиска. Крейк долго бомбардировал демона звуком, прежде чем сломил его и разорвал его связи с родным потусторонним миром. Потом Грайзер внедрил демона в железный шар, переселив его в так называемую действительность. А после своих ухищрений он «погрузил» добычу в неизвестно откуда взявшийся сигнал. Демон стал ищейкой, неразумным клочком эфирной сущности. Он должен заметить объект, испускавший этот надоедливый писк. Сигнал здесь выполнял функцию тряпки, необходимой собаке для поиска.
Наконец Крейк отключил поле помехи. Оно являлось слабой формой защиты, а демон попался хилый, так что предосторожности были ни к чему. Теперь Грайзер приготовился ждать, когда шарик покатится в нужном направлении.
Настала тишина. Назойливый сигнал исчез. Значит, Крейк опять потратил время впустую.
Крейк ощутил глубокую подавленность. Он бездарно растратил эти последние годы! Пока он оплакивал гибель племянницы и прикладывался к бутылке, Искусство отошло на второй план. Но однажды он вернулся к погоне за знаниями. Его стремление к Искусству было безрассудным и опрометчивым. Да и терпением он не мог похвастаться.
Сколько же дней или месяцев еще ему придется сидеть без дела, без малейшего продвижения в Искусстве?
Он услышал шипение и поскуливание гидравлического привода, открывавшего погрузочную рампу в дальнем конце трюма. Крейк не видел, что там творилось. Наверное, кто-то ушел. Ему все равно. Бесс, вполне довольная собой, уснула. А может, и нет. Кто знает, в какое состояние она впадала, когда полностью переставала двигаться и ее огненные глаза потухали? Крейк подумал, что ему, пожалуй, надо запереться в своей каюте, почитать и отправиться на боковую.
За спиной у него раздался негромкий шум. Что-то мягко громыхнуло. Он оглянулся через плечо.
Железный шар медленно и уверенно выкатился из круга.
Напевая веселую песенку, Фрей закрыл за собой погрузочную рампу. Встреча с Триникой прошла на редкость успешно. И суть была не только в том, что, получив счет, он увидел, что она заказала домашнее вино — самое дешевое из того, что имелось в меню. Она решила пощадить его бумажник. Для многих женщин такая мелкая забота не представляла собой ничего особенного, но, когда дело касалось Триники, все превращалось в событие эпического масштаба.
После ужина они наняли рикшу до ее гостиницы. Она сняла номер на ночь, но не собиралась там оставаться. Ей требовалось место для очередного преображения — избавиться от устрашающего облика после ухода с «Делириум Триггер» и вновь обрести его перед возвращением на корабль. Ее команда ни в коем случае не должна догадаться о том, что она делала ради Фрея. Она являлась их кумиром, владычицей, которой они поклонялись. Она была их богиней, холодной и далекой, как луна. Позволить им увидеть женщину, скрывающуюся за маской, означало бы для Триники погубить себя.
Дариан попрощался с нею у дверей гостиницы. Будь на ее месте любая другая женщина, он попытался бы проводить ее до номера и проникнуть в постель. Но он поцеловал ее в щеку и обещал заглянуть на «Делириум Триггер» через час с небольшим. Все его инстинкты требовали продолжения встречи, но он совладал с собой и отправился восвояси, взвинченный от неудовлетворенного сексуального желания.
Когда он добрался до ангара, где отстаивался «Делириум Триггер», фрегат уже готовился к отправлению. Делегацию из Малвери, Пинна и Ашуа, охранявших реликвию, доставили два рикши. Девушка не доверила Фрею получение своих денег и, конечно, поступила разумно.
Получал товар и передавал вознагражение Баломон Крунд, боцман «Делириум Триггер». Триника решила не появляться. Фрей не возражал. Он предпочитал помнить ее в том виде, в каком она пребывала в ресторане.
Ашуа, похоже, удивилась тому, что Триника расплатилась и даже никого не обманула. Девушка заблаговременно настроилась на спор и скандал, но их на горизонте не предвиделось. Поэтому Ашуа пребывала в безоблачном настроении. Она порывисто обняла Фрея, что для него, уже непривычно долго сохранявшего воздержание, оказалось почти невыносимо.
Малвери и Пинн решили отправиться в город. Доктор пригласил Ашуа присоединиться к празднованию победы. Фрей не испытывал ни малейшего желания пьянствовать по кабакам и заявил, что доставит деньги на «Кэтти Джей». Он намеревался залить в глаза по паре капель шайна и погрузиться в блаженное забытье. Скоро он увидит в грезах женщину, которую надеется вернуть.
Но едва замерло эхо погрузочной рампы, как его окутала угрожающая тишина. С его губ сорвались еще несколько слов песенки, и он умолк. В пустом брюхе «Кэтти Джей» царил холод, несмотря на то что снаружи стояла душная жара. Он весь вдруг покрылся гусиной кожей.
Что-то было очень, очень неладно.
Императоры!
Он сразу понял, что это — именно они. Самые опасные представители церкви пробужденцев. Они способны парализовать человека сокрушительным ударом, внушить ему первозданный ужас и докопаться до самых глубинных тайн его души. Дариан вынул револьвер. Правда, оружие здесь не поможет, но так он почувствовал себя гораздо лучше.
Они нашли меня.
Но секунды шли, и ничего не происходило. Капитан быстро оглядел трюм сверху донизу. Он не был забит, как обычно. Однако среди барахла, которое Фрей никак не мог выкинуть, имелись укрытия. Кроме того, посередине возвышались потрепанные пескоходы. Дариан попросил Сило привести машины в приличное состояние, чтобы потом выставить их на продажу. Но и за драндулетами он не заметил никакого движения.
Вроде бы никого, кроме него, здесь не было. Странно, но в то же время он был уверен, что в трюме кто-то затаился.
А если тут нет пробужденцев? Страх, который он испытывал, был неестественным, хотя и отличался от паники, возникающей под напором взгляда императора. Да от него все внутренности превращались в дрожащее желе! А этот беспричинный испуг впитывался в Дариана, как остывшая кровь — в тряпку. Паранойя, ощущение какой-то неправильности и всеобщей неуместности.
Дариан, держись!
А потом раздался негромкий звук.
Сначала он подумал, что это Слаг. Ему казалось, что он слышит нечто вроде того басовитого угрожающего воя, какой издает кошка, загнанная в угол. Но тут неведомый враг глотнул воздуха, и Фрея осенило.
В трюме его корабля плакал, надрываясь, младенец.
— Ничего себе, — пробормотал капитан себе под нос.
Плач доносился из-за груды брезента, увязанного в сеть и прикрученного к переборке с левой стороны трюма. Фрей крадучись направился в ту сторону. Он предпочел бы убраться прочь, но в сложившейся ситуации присутствовала фатальная неизбежность — как в сказке. И ничего не воспринималось до конца реальным.
Он нервно крутил в руке рукоять револьвера. Он не знал, следует ли идти к этому рыдающему младенцу вооруженным, но в воплях ему чудилась невыразимая злорадность. Они были какими-то знакомыми, и настолько, что просто душа рвалась. Он чувствовал, что должен найти ребенка.
Фрей обошел кучу. За ней что-то шевелилось…
