Виктор Пелевин - Смотритель. Книга 1. Орден желтого флага

- Вы говорите про Великое Возрождение?

- Да, — сказал Смотритель. - Только ты не вполне знаешь, чем оно было на самом деле. Его в строгом смысле нельзя так называть. Это было создание нового мира. С чистого листа. Художники, мыслители и ученые, входившие прежде в Академию Идиллиума, взялись за гораздо более масштабный проект. Им казалось, что они — как бы коллективный Творец. Но упоение собственным всемогуществом продолжалось недолго. Скоро они наткнулись на границы своих возможностей.

- То есть?

- Сначала медиумы общества «Идиллиум» думали, что могут создавать новую вселенную как им заблагорассудится. Они на полном серьезе спорили, каким сделать нового человека - огромной стрекозой, живущей в небе, или электрической медузой, обитающей в море... Изменить решили и космос - художники даже нарисовали эскизы новых созвездий.

Новое небо было куда красивее ветхого — хотя бы потому, что лучше отражало мифологию человечества. Но как только медиумы Идиллиума начали создавать пылающие шары звезд в помысленной ими бесконечной пустоте, произошло нечто жуткое. Вся вовлеченная в эту работу группа медиумов сгорела вместе со своим baquet. Их словно испепелил небесный луч - отблеск космического огня, который они кощунственно посмели зажечь.

— Интересно, — сказал я.

- Похожие проблемы начались и с твердью под ногами. Сперва архитекторы Идиллиума предполагали сделать новую землю плоским диском - и окружить ее бесконечным плоским морем... Но несчастье случилось опять — занимавшиеся этим погибли. Их как бы раздавила бесконечная тяжесть — даже от их baquet осталось в прямом смысле мокрое место. Пришлось загнуть море за горизонт, как на Ветхой Земле. Произошло еще несколько подобных трагедий — и медиумы стали понимать, что обладают свободой только внутри узкого коридора возможностей. Весьма узкого.

- Но почему? - спросил я.

Смотритель пожал плечами.

— Ученые не смогли ответить на этот вопрос, - сказал он. — Наука того времени даже не пыталась объяснить мистерию Идиллиума. Поэтому за дело взялись теологи, тоже входившие в состав общества. Они объявили причиной всех бед то, что архитекторы Идиллиума нарушили волю Верховного Существа. В чем заключается воля Верховного Существа применительно к новому миру, теологи, естественно, не знали, поскольку никаких священных текстов на этот счет не имелось, откровений - тоже. Члены общества «Идиллиум» были большей частью трезвыми прагматиками, и экстатические видения их не посещали. Единственным способом понять божественную волю признали метод...

- Проб и ошибок? - догадался я.

Смотритель кивнул.

- Именно тогда выяснилось, что индивидуальное путешествие, которое позже стали называть Великим Приключением, может быть каким угодно - а вот общее для всех пространство, каковым был Идиллиум, подвержено ограничениям. То, что видят... Как ты говорил?

- То, что видят двое, создано Богом, - повторил я.

- Почти. Постепенно архитекторы Идиллиума поняли границы своих возможностей -и сформулировали законы воплощения. Их было два. Первый ты уже процитировал, только в те дни его формулировали иначе: «То, что видят трое, видит Верховное Существо».

- Почему трое, а не двое?

-Теология, Троица, мистика, не знаю.

Важно, что он проводит грань между общим и частным. А второй закон звучал так: «Творящая воля человека не должна создавать радикально новых форм». Другими словами, отныне медиумам разрешалось лишь воспроизводить существующее. Новый мир обязан был походить на Ветхий. Хотя бы приблизительно.

- Но почему? - спросила Юка.

- На этот счет высказывалось много предположений. Главным образом, конечно, теологических. Я не буду повторять аргументы о плане Верховного Существа, о священном чертеже, от которого нельзя отклониться — никто этого чертежа не видел. Лично мне кажется, что остроумнее всего сформулировал суть вопроса один из наших физиков, по совместительству еще и богослов: новое творение, сказал он, может существовать лишь до тех пор, пока скрыто в тени прежнего, - а чтобы спрятаться надежно, оно должно этой тенью стать... Очень похоже на правду.

- То есть новый мир оказался просто копией старого? — спросил я.

- Нет. Не копией. Не забывай, - Смотритель поднял палец, — что тень повторяет только внешний контур предмета. В тени можно спрятать многое, чего нет в оригинале. Главное — не нарушать предписанных тени границ. Как объяснял когда-то мой наставник, любивший понятные сравнения, мы едем на дилижансе творения зайцами, прячась на заднике от кондуктора... Суть законов воплощения проста - нам нельзя высовываться. Но пока нас не видно в тени Ветхой Земли, мы можем делать что хотим.

- Значит, архитекторам Идиллиума пришлось проститься со своей мечтой о совершенном мире?

- Вовсе нет, — ответил Смотритель. - Мы не можем создавать радикально новых форм, но можем как угодно комбинировать старые. Частности могут быть любыми, пока не нарушено общее равновесие. Эти рамки позволяют нам очень многое. Мы используем Ветхий мир как библиотеку лекал - и вырезаем по ним нужные нам узоры. Мы не можем приказать штукатурке стать звездой. Но мы в силах нарисовать на ней фреску со звездами...

И он показал на стену. На ней появилось синее небо с золотыми точками - и большое оранжевое солнце с улыбающимся лицом.

Потом фреска исчезла вместе со штукатуркой, и я опять увидел покрытое рябью темное пятно.

Смотритель взял со стола чашку, плеснул в нее чаю из чайничка и сделал большой глоток сквозь прорезь своей маски. Мне пришло в голову, что это действие — единственное доказательство его телесной реальности: можно было измерить количество исчезнувшего чая. Остальное вполне могло быть просто иллюзией.

Впрочем, любые чайные измерения ведь тоже могли быть наведенной в моем сознании галлюцинацией.

— Непонятно, — сказала Юка, — почему Верховное Существо позволяет нам сказать «А», но не позволяет сказать «Б».

— Ты права, — ответил Смотритель, — это понятно не до конца. Может быть, тот, кто выкрикивает слишком много букв, рано или поздно произносит что-то запретное...

— Но почему тогда у нас есть возможность сказать «А»?

— Неизвестно, — сказал Смотритель, — входило ли это в план. Может быть, мы обнаружили в творении прореху. Но это всего лишь щель. Если мы попытаемся превратить ее в брешь, охраняющие космос силы раздавят нас как муравьев. Мы можем заниматься нашим

мелким колдовством на окраине мироздания, следя, чтобы питающий нас ручеек не был чересчур заметен. Но если мы превратим его в потоп, он первым делом смоет нас самих.

— А что это за охраняющие космос силы? Ангелы Элементов?

— Нет, — сказал Смотритель. — Я говорил о великих космических энергиях, природа которых нам неясна. Четыре Ангела — это силы, охраняющие Идиллиум. Это наше новое Небо, порождение Франца-Антона и Павла - они создали его, чтобы отказаться от использования baquet. Так было нужно для безопасности. Когда появилось Небо и Ангелы, необходимость в этом приборе исчезла, а потом мы стерли даже память о нем. Если сегодня baquet видят на старой гравюре или фреске, обычно думают, что это какая-то допотопная медицина. Благодаря Ангелам шивы и Смотрители могут управлять Флюидом напрямую.

— Вы видели Ангелов? - спросил я.

— Если ты станешь Смотрителем, будешь общаться с ними так же легко, как говоришь сейчас со мной.

— Общаться с Ангелами? — недоверчиво переспросил я.

Юка поглядела на меня широко открытыми глазами.

— Да, - сказал Смотритель. - Они обучат тебя управлять Флюидом. Это сложная и развитая наука, тонкости которой Небо держит в секрете.

— Небо контролирует нас? - спросил я.

— Ангелы не заинтересованы в контроле, — ответил Смотритель. - У них вообще нет своих интересов. Их единственная цель - оберегать мир.

— Зачем им служить нам? Почему они не возьмут власть в свои руки?

— Им это ни к чему, — вздохнул Смотритель. — Постижение тайн Флюида уничтожает не только низкие, но и высокие желания. Это отчасти происходит даже со Смотрителем. Прикасаясь к силе, создающей Вселенную, невозможно сохранить личные интересы. Иначе Флюид разнесет тебя в клочья. Ангелы, превращающие Флюид в небесную благодать, не могут желать чего-то иного, кроме всеобщего благополучия. Они хотят, чтобы все были счастливы - но предоставляют заботиться об этом нам самим. Их собственное счастье заключается просто в созерцании Флюида...

— На Небо можно попасть? - спросил я.

— Если ты Франц-Антон или Павел Великий, - усмехнулся Смотритель. - Тогда шанс есть.

— Детей учат, что Ангелов питает наша любовь к ним, — сказала Юка. - И наши молитвы.

— В некотором роде, — согласился Смотритель.

— Разве Ангелам нужны молитвы?

- Конечно. Это создает причину и повод для их существования. Они находятся в потоке страдающего бытия исключительно ради нас.