Ди-Джей - Александр Берник
Дима одновременно обернулся на неожиданно объявившуюся пассажирку, вдавил педаль тормоза в пол, что было дури, и попытался вывернуть руль в противоположную сторону от приведения, материализовавшегося рядом. Но миниатюрная ручка девушки не только вовремя схватилась за баранку, но и, не прилагая особых усилий, крутанула её в обратную сторону, чуть не выломав водителю руки!
Машина, вереща резиной по асфальту, скользнула на гравийную обочину, прошуршала ещё несколько метров и встала как вкопанная, окончательно заглохнув в клубах пыли.
Сзади раздался протяжный и до глубины души обиженный рёв фуры, пронёсшейся сбесившейся электричкой мимо, объезжая идиота с глубоким выездом на встречку, подняв такую же тучу пыли с противоположной обочины. Видимо предчувствуя, что от придурка с тормозами на всю голову можно ожидать всего что угодно.
Парень тем временем в раз протрезвел. Панически вытаращив глаза на непонятно откуда взявшуюся молодую попутчицу откровенно наглого вида, лихорадочно пытался трясущейся рукой отстегнуть ремень безопасности, что, как назло, не удавалось. Наконец рука что-то там сделала, ремень улетел за спину, но тут его подкараулила другая проблема — ручка открытия двери потерялась.
Он несколько долгих секунд царапал обшивку ногтями, пытаясь обнаружить пропажу на ощупь, продолжая ошарашенно, с распахнутым ртом и совсем не дыша, пялиться на нагло улыбающуюся и с неподдельным интересом следящую за его потугами девушку. Но ничего уже не соображающие мозги неожиданно приняли кардинально иное решение и экстренно эвакуировали бренное тело через открытое окно головой вперёд.
Как только туловище грузно плюхнулось на землю, вжимаясь в гравий и изображая неодушевлённый предмет, считая при этом, что спряталось, из салона раздался заливистый девичий смех, через несколько секунд перешедший в истерику с топотом ногами.
Эта какофония безудержного веселья оказала на Димино оцепеневшее тело такое же воздействие, как африканский барабан на зомби. Невидимая сила медленно подняла молодого человека с земли, скрючила и сунула головой в аварийный выход, которым он только что воспользовался при экстренной эвакуации, заставляя в упор всмотреться в хохочущую попутчицу и буквально выдавить из себя в негодовании, самый естественный вопрос в данной ситуации:
— Ты кто?
Хотя его обессиленный рассудок и догадывался, «кто» перед ним. Но тот же мозг по другим нейронным связям категорически отказывался в это верить. Да Дима вообще не верил ни в Бога, ни в чёрта, ни в зомби с приведениями. Только где-то на уровне подсознания вынужден был уверовать в отечественную медицину, что, в принципе, является одним и тем же. И тут его накрыло. Всё. Допился. Белая горячка.
Девушка, охая и утирая ладошками якобы мокрое лицо, сдувая мимоходом со лба ярко-красную чёлку на фоне осветлённых волос, вместо того чтобы ответить на конкретно поставленный вопрос, нагнулась и, пошарив рукой на полу, выудила из-под сидения недопитую бутылку водки. Зачем-то пристально осмотрела этикетку, что-то на ней вычитывая, и легонько, брезгливо держа двумя пальчиками за горлышко, вышвырнула стеклотару в открытое окно, в темноту кювета.
В том направлении яростно затрещали ломающиеся кусты, словно через них ломился бульдозер, а следом послышался мощный глухой удар и взрыв разлетающейся вдребезги бутылки. Подобный звуковой фейерверк заставил Диму впасть в очередную панику. Он выдернул голову из салона машины, больно ударившись затылком, присел, сжавшись в комок, и в этом скрюченном состоянии заметался из стороны в сторону, не без основания полагая, что на него сейчас рухнет и само дерево, в которое угодила стеклотара.
Тут, наконец, в пустой голове возникла мысль:
Дима: — Надо немедленно остановить любую проезжающую машину.
Как назло, и впереди, и сзади зияла кромешная тьма. Ни одного проблеска фар. Тогда мысль резко поменялась, приводя его к выводу, что необходимо срочно бежать. Но долго не мог сообразить в какую сторону, пристально вглядываясь то в одну темноту, то в другую, мучительно выбирая, какая из них предпочтительнее.
Неожиданно перед ним со стороны капота, в такой же позе пацанского приседа возникла «белая горячка» с крашеной чёлкой и на полном серьёзе заявила:
— Если собрался в бега, то делать ноги надо в ту сторону, — и она ткнула указательным пальчиком туда, откуда приехали.
— Почему? — чисто на автомате спросил до смерти перепуганный молодой человек с видом мало что понимающего идиота, но при этом ещё говорящего.
— Потому что по правилам дорожного движения по обочине следует двигаться навстречу потоку, а не наоборот.
Вот тут его голова наконец-то осознала, что слишком резко протрезвела и впала в приступ глубочайшего похмелья со всеми вытекающими последствиями и лозунгом типа: «ну почему я не сдох до того, как». Он упал перед ней на колени и, схватив голову руками, замер, стараясь даже не дышать, пережидая резкий приступ боли.
— Ну, за простое напоминание ПДД мог бы и попроще отблагодарить. Без коленопреклонения.
Хохотушка в очередной раз разразилась смехом, от которого Диме совсем поплохело и затрясло, словно он не гравий коленками давил, а рукоять отбойного молотка при попытке вскрыть им броневой лист. Благо, это продлилось недолго. Ладонь незнакомки легла на разламывающийся затылок, и похмельный синдром как рукой сняло.
— Что, головка бо-бо? — издевательски поинтересовалась «горячка», продолжая сидеть перед ним на корточках и заглядывать в опухшие глаза похмельно-пострадавшего.
— Ты кто? — выдавил он из себя сиплым голосом, с интонацией, как бы упрашивая: только не говори правду.
— Я та, кого ты звал, — ответило наглое создание.
— А кого я звал?
— Ты что, дурак или прикидываешься? — поинтересовалась красночёлочная, но при этом, не меняя спокойной, издевательской формы общения, — Ты оторвал меня от важных дел своим призывом. А теперь взад пятки? Не, мальчик, так не пойдёт. Я за ложный вызов, знаешь, что с тобой сделаю? Да то, что произошло за свадебным столом, для тебя покажется простым душевным недоразумением, нестоящим выеденного яйца.
Такая осведомлённость окончательно добила молодого человека. У него словно перегорели внутренние предохранители, и всякая способность сопротивляться внешним обстоятельствам пропала. Вместе с отказом противостоять собственным глюкам, Диму неожиданно отпустило, накрывая спокойствием и пофигизмом. Он отчётливо осознал, что поздно пить Боржоми, когда почки отвалились и «крыша потекла». И от этого ему стало всё равно — всё равно.
Болезный медленно и грузно поднялся с колен. Сделал вялую попытку отряхнуть брюки. Оглядел их в сумраке рассеянного света фар, насколько смог. Одеяние представляло собой изрядно удручающую картину. Заправил вылезшие из расстёгнутой ширинки трусы с вывалившимся в них содержимым. Застегнул молнию. И только сейчас осознал, что всё то, что он заправлял и застёгивал, было насквозь мокрое.
Затем медленно прощупал взглядом освещённый не выключенными фарами участок дороги в
