Андрей Мелехов - Analyste
Однако в Анголе по-прежнему оставались груды работающего и поломанного военного железа советского производства: самолетов, геликоптеров, танков и ракетных катеров. Поскольку война в этой части мира всегда поджидала где-то недалеко и представляла естественный и выгодный (для кучки избранных) способ существования, правительству так или иначе приходилось приглашать — теперь уже русских — советников и специалистов для ремонта, а иногда и для обучения. У российского Генерального Штаба, в свою очередь, оставался рудиментарный интерес к нелегальной торговле алмазами, коль скоро никогда нельзя быть уверенным, кто эти алмазы продаст и на что потратит полученные деньги. Поэтому, а также по ряду менее важных причин, Майор, Капитан и их странноватый соратник — Аналитик — тратили свой небогатый бюджет в Анголе под видом фирмы-посредника для грузовых авиаперевозок. На самом деле их фирмешка даже зарабатывала деньги, так как в Африке всегда оставался хороший спрос на услуги по перевозке как легитимных, так и не очень афишируемых грузов без особых формальностей и вопросов. Видавшие виды транспортники «Антонов-26» с пилотами, говорящими по-русски, обеспечивали больше половины всего африканского рынка подобных перевозок. Правда, иногда их сбивали, иногда они падали сами из-за поломок или отсутствия простейшей системы контроля и безопасности полетов, но всегда находились желающие занять место погибших.
Майор и Капитан прекрасно знали, что на их непыльную и хорошо оплачиваемую работу с завистью метят десятки других не менее квалифицированных и утомленных безденежьем офицеров, оставшихся в России. Они понимали, что здесь, быть может, их последний и единственный шанс заработать хоть что-то вдобавок к небогатой военной пенсии и что им не дадут просидеть в Анголе более двух-трех лет. Поэтому их помыслы были постоянно направлены на поиски дополнительных финансовых поступлений. Иногда это были «откаты» от африканских торговцев оружием, иногда — взятки от фирм-перевозчиков, безжалостно сражающихся за каждый подвернувшийся контракт. Они не посвящали во все свои тайны Аналитика, которого считали слишком большим чистоплюем-интеллигентом, а потому не доверяли ему до конца. В отличие от него они пришли в ГРУ из армейского спецназа и немало чего повидали на границе между Афганистаном и Пакистаном, на оперативной работе в многочисленных горячих точках холодной войны, а потом и бывшего Советского Союза. Не то чтобы они не любили Аналитика — он был неплохим, и приятным парнем, — просто не были уверены, насколько бы он переживал по поводу того, что, например, планировалось сделать сейчас.
Не так давно к их фирме обратился интересный заказчик. Выглядел он уж слишком белым европейцем на фоне красной земли и красных потных лиц ветеранов жизни в Африке с подорванной малярией и спиртным печенью. Необычным был и заказ — вертолет для посещения Богом забытой дыры на границе с Намибией. Хотя официально он был сотрудником благотворительной организации и собирался проинспектировать благополучие (или скорее отсутствие такового) африканских детей в этом конкретном месте, что-то в его глазах наводило на мысль, что этих самых детей он бы на хлеб мазал, если бы ему вдруг не хватило масла. Вдобавок выглядел он действительно — как и свидетельствовал паспорт — швейцарцем, а, как известно в Европе, швейцарская книга бесплатных подарков — самая тонкая в мире. В общем, полиглот Аналитик был посажен на прослушивание телефонных разговоров швейцарца и вскоре обнаружил дополнительные интригующие подробности. Так, выяснилось, что названивал он отнюдь не в ЮНЕСКО, а каким-то подозрительным персонажам, ранее замеченным в торговле отборными драгоценными камнями, украденными как на ангольских шахтах в Уиже (что было нелегко, но возможно), так и на приисках Де Бирс в Намибии. Последнее было практически невозможно, а потому тем более привлекло интерес профессионалов.
Членами указанной шайки контрабандистов были достаточно колоритные личности: бельгиец, повоевавший наемником-сержантом в отборном батальоне «Баффало» и впоследствии натурализовавшийся в южноафриканца; пожилой португалец, когда-то служивший в печально известной португальской службе безопасности PIDE и не захотевший возвращаться в социалистическую метрополию, и, наконец, их помощник — негр-альбинос. Последний был представителем достаточно распространенной в этой части Африки группы генетических уродов, появившейся, по-видимому, из-за высокого уровня естественной радиации. В свои двадцать лет он уже много настрадался от нещадного воздействия на кожу африканского солнца и остракизма более удачливых и, соответственно, более загорелых соплеменников, а потому был предан белому господину-бельгийцу, подобравшему его из врожденного любопытства к извращениям природы и из-за нужды в простой физической помощи.
Далее Аналитик выяснил, что вышеперечисленные подозрительные лица планировали встретиться на границе с Намибией, чтобы швейцарец проинспектировал какой-то «товар». Узнав об этом, Майор и Капитан оживились еще больше, так как было понятно, что «товаром» не будут официально волнующие швейцарца африканские дети. И не потому, что ими никто не торговал, а в связи с репутацией его контрагентов и отсутствием необходимости переться в такую даль за тем, что можно быстрее найти в Луанде. Сначала они предположили, что у швейцарца может быть с собою большая сумма наличными, с которой его можно убедить расстаться с помощью сильных аргументов — дать кулаком по сытой морде или просто украсть. Последнее они уже попробовали, но не обнаружили в его номере ничего, напоминающего наличные деньги или дорожные чеки. Понятно, что хранить наличные в каком-нибудь сейфе в гостинице такой страны, как Ангола, их подопечный тоже не стал бы, а банки здесь далеко не швейцарские. Видимо, если и предполагалось, что деньги поменяют владельца, то произойти это должно было с помощью электронного перевода из одного малоизвестного, но уважаемого банка где-нибудь в Цюрихе в другой не менее малоизвестный и уважаемый швейцарский или лихтенштейнский банчок. Швейцарец же должен был просто проинспектировать «товар» и, возможно, забрать его для передачи будущему владельцу. Что делало бессмысленным использование другого сильного аргумента — то есть кулаком по морде. В пользу последней теории говорили и найденные в багаже швейцарца оптические инструменты, которые обычно используются при контроле и обработке алмазов. Как цинично прокомментировал Майор, обнаружив в чемодане компактный мощный микроскоп, вряд ли этот дорогой прибор использовался бы для проведения анализов на глисты. Тем более что, так или иначе, глисты все равно были у всех юных сынов Африки, и это не требовало дополнительного эмпирического подтверждения.
Тогда два офицера решили помочь своему клиенту добраться до нужной точки и попытаться убедить расстаться с «товаром» его контрагентов. Они были уверены, что наработанные оперативные связи и база данных ГРУ позволят продать добычу без особых проблем. После чего можно было бы спокойно уходить на заслуженный отдых и наверстывать все, недополученное в жизни. В отношении «недополученного» офицеры не задумывались: в головах мелькали лишь смутные образы бесконечной рыбалки, дружелюбных молодых баб и монументальных размеров дачи на фоне уходящих за горизонт огородов. Конечно, то, что в сцене изъятия ценностей будет скорее всего принимать участие троица видавших виды негодяев, значительно усложняло режиссуру и неминуемо должно было повлечь за собой человеческие жертвы. Майор и Капитан были профессионалами, а профессионалы на то и являются таковыми, чтобы хорошо планировать как «вход», так и «выход» из спецоперации. И если кому-то суждено было «выйти» не совсем живым, то случиться это должно было не с ними. Если, конечно, получится.
Когда арендованный швейцарцем тяжелый грузовой вертолет взмыл над прокаленным солнцем аэропортом Луанды и взял направление на Кафиму, за ним с некоторым опозданием последовал другой летательный аппарат с нашими героями на борту. В недра обоих геликоптеров были загружены джипы: «Лэндровер» для богатого швейцарца и кондовый УАЗ для бедных русских офицеров. Они, правда, знали, что, несмотря на корявый вид и отсутствие кондиционера, потрепанная гордость российского автомобилестроения даст фору любому модному внедорожнику в плане проходимости и выживаемости в условиях дикой Африки. К тому же, если бы кто-то открыл капот этого конкретного вездехода, он бы увидел двигатель от броневика БТР-1, превративший невзрачную машину в почти что гоночную. В УАЗе лежал нехитрый багаж, включавший новейшую радиостанцию НАТО «Ракал», оборудование для радиопеленгация, консервы, саперную лопату, канистры с водой и кое-какое оружие: уже упоминавшуюся снайперскую винтовку и два АК-74, герметично упакованные в пластиковые пакеты. Учитывая особую социальную опасность и немалый боевой опыт контрабандистов, а также неопределенность в отношении соответствующей квалификации швейцарца, взятое снаряжение включало пули со смещенным центром тяжести. Подобные боеприпасы были запрещены международной конвенцией, но не выбрасывать же их было после подписания оной Советским Союзом! Подобная пуля могла попасть, например, в плечо, а выйти из живота, разрушив в ходе путешествия несколько жизненно важных органов.
