Александр Розов - Чужая в чужом море

— Душа, религия, теология? – предположила Жанна.

— Вот именно! Появляется какой–то жулик, и говорит: мое вероучение знает о человеке самое главное. То, чего не знает ни одна естественная наука. Значит, надо слушать, что говорю я, и читать мою священную книгу, где есть ответы на главные вопросы. Вот на таких условиях оффи–церкви в начале века согласились признать теорию Дарвина. Они сказали: ОК, пусть тело человека произошло от обезьяны, в ходе эволюции, но душу в человека вложил наш бог. А эта душа и есть главное в человеке. Она делает его чем–то совсем иным, не животным. А значит, оффи–церковь важнее естественных наук, важнее всего на свете, и должна пользоваться величайшим доверием в вопросах образования, воспитания, этики, законодательства, экономики, политики… Понимаешь?

Жанна собиралась ответить что–нибудь толковое, но тут на террасу влетела донельзя возбужденная, обиженная и заплаканная Лиси.

— Бабушка Кимао! Мне сейчас так врезали по жопе! А я ничего такого не сделала!

— Кто тебе врезал?

— Мама! Она опять ругалась со своими мужчинами, а по жопе получила я! Почему!?

— Потому, — ответила Кимао, мгновенно входя в роль Старшей–Дамы–В–Семье, что ты, малявка, опять полезла со своими не самыми дельными замечаниями в свару другой женщины с ее мужчинами. И я тебе точно говорю: каждый раз, когда ты будешь так поступать, тебе будет доставаться по жопе, по уху или еще по чему–нибудь. Я знаю нескольких глупых взрослых женщин, которые до сих пор часто ходят то с подбитым глазом, то с расцарапанной физиономией, только потому, что не усвоили это простое правило. Ты же не хочешь быть похожей на них, когда вырастешь?

— Но я никуда не лезла! — возразила 10–летняя девчонка, — Я только сказала, что чем без толку молоть языком, лучше бы кто–нибудь сводил нас с Улао в город, на ацтекбол. А теперь нас не сводят. Хотя обещали.

— Вот видишь, — ответила Кимао, — Если бы тебе хватило ума не говорить вслух первую часть фразы, то все было бы нормально, а так — и сама получила по жопе, и мальчишке устроила проблемы.

— Но это же несправедливо! Улао–то совсем ничего не сделал! Теперь он сидит в лодке расстроенный, потому что сегодня кубок Южного Кука.

Кимао, в некоторой задумчивости, бросила взгляд в сторону пирса, где, между легкой флайкой и грузовой моторкой было пришвартовано небольшое каноэ. Рядом, на пирсе сидел Улао (примерно одногодок Лиси), и болтал ногами в воде. Вся его фигурка, от макушки до коленок, артистично выражала Самую–Глубокую–Печаль. Кимао качнула головой, улыбнулась одними уголками губ и потрепала внучку по загривку.

— Детка, если ты будешь рассчитывать на то, что в жизни есть справедливость, то тебя ждет множество лишних проблем, которых вполне могло бы не быть.

— Между родичами по–любому должна быть справедливость! – возразила девчонка.

— Верно, — согласилась ее бабушка, — А теперь подумай: справедливо ли будет, если мне придется перенести работу на завтра, или Витоке придется сейчас бросить рыбалку, по той причине, что одна почти взрослая умная девочка до сих пор не научилась держать свой длинный язык за зубами, даже в тех случаях, когда это явно необходимо?

— Нет, конечно, — согласилась та, — Но ты можешь позвонить Таири, или Хаото. Если ты попросишь, то кто–нибудь из них точно сможет сегодня приехать домой пораньше, и…

— … Поменять все свои планы, чтобы сходить с вами на ацтекбол? – перебила Кимао.

Девочка замолчала, глядя в потолок, и массируя левой ладошкой соответствующую половинку попы (по которой, вероятно, и пришелся шлепок — хотя, никаких видимых следов на ровно–смуглой коже не наблюдалось).

— Ну… — неуверенно сказала она, — С нами могла бы пойти Жанна.

— А ты думаешь, у Жанны нет планов? Она – репортер, она работает.

— Что я, глупая что ли? Но репортеры же бывают на ацтекболе, они там работают. Я думаю, за репортаж с такого матча платят денег не меньше, чем за что–то другое. Да, Жанна, я же права? Спортивные репортеры нормально имеют с этого бизнеса?

— Видишь ли, — слегка растерянно ответила канадка, — Я не спортивный репортер, и…

— … Тебе за это не заплатят, да? – грустно перебила Лиси.

— Просто это не совсем моя тема, — пояснила Жанна.

— А какая твоя тема?

— Моя тема? Если в общих чертах, то обычаи в разных странах, необычные события, особенности… То, чего больше нигде не бывает…

— А танцы – это обычаи? – быстро спросила девочка, и добавила, — После матча будут ацтекские танцы. У тебя в Америке их нет, потому что 500 лет назад всех ацтеков там убили испанские оффи, joder merdido conios…

— Лиси! – строго перебила Кимао и, повернувшись к канадке, немного извиняющимся тоном сообщила, — Нафао, старший муж Эори — строитель. А дети все это слушают.

Жанна тряхнула головой и улыбнулась.

— Вот одна из тех проблем, что есть во всех странах. Только у нас дети, в основном, цепляют это безобразие из TV или с интернет–чатов. А что такое ацтекские танцы?

— Это классно! – воскликнула девочка, — Я тебя научу! Они простые! И еще, ты там можешь легко снять парня, какой понравится, for make–love! Поехали, а?

— Я не поняла, откуда в Меганезии ацтекские танцы, — сказала канадка.

— Оттуда, из Ацтлана! В смысле — из Мексики. Когда эти испанские… ммм… оффи пришли их завоевывать, у ацтеков не было ни пулеметов, ни фосфорных бомб, ни авиации.. Ничего дельного. Только топоры, копья, луки и стрелы. Почти как у нас, в Гавайике при королях Камеамеа. А потом мы все сделали, и раздолбали на фиг этих…

— Лиси! – перебила Кимао, — Ты отвлекаешься.

— Ой… Да… Вот… Воевать им было нечем, и тогда наш мореход Паихото–Матуа, на больших проа перевез часть ацтеков на Тупа–Тахатаэ, это атолл Клиппертон, а оттуда неделя хода под парусом до Северо–Восточной Гавайики, до Таиохаэ Нуку–Хива. Но потом и туда пришли долбанные европейские оффи. Нас тоже завоевали, и запретили танцы, игры, секс, алфавит, навигацию, механику и правильные лодки с парусами. Но, после Алюминиевой революции, когда сделали Хартию, это все восстановилось.

— Значит, через Клиппертон, — пробурчала Жанна себе под нос, думая о том, как четко отработан политический миф о правах Меганезии на атолл в 700 милях от Акапулько.

— Ага, — подтвердила девочка, — Там 2 дня под парусом до Мексики. Так что? Пошли?

— Даже не знаю… — канадка вопросительно посмотрела на Кимао.

— А что? – сказала та, — Если есть время, то съезди. Там интересно. Танцы, все такое…

— Iri! Wow! – радостно закричала девочка, и Жанне оставалось лишь согласно кивнуть. Отказать после такой бурно–позитивной детской реакции, язык бы не повернулся.

…

48 — ИЛАНЭ, преподаватель экоистории.

Маленькое четырех–мильное морское путешествие от Маии до пристаней Арутанга на гребном каноэ, уже само по себе, оказалось отличным развлечением. Правда, Жанне не удалось поработать веслами. Пару раз она намекала:

— Дети, а вы не устали грести? Я могла бы…

Оба раза «дети» (т.е. Лиси и Улао) бросали на нее недоуменные взгляды и отвечали:

— Auhine Janna, как можно устать? Тут расстояние–то никакое.

Она подумала: «Пусть ребята занимаются физкультурой, раз им нравится» и стала гадать, на кого она сейчас больше похожа со стороны. Вариантов было два:

1 (западный штамп). Злая белая колониальная плантаторша, эксплуатирующая двоих несчастных голых черных подростков, которые, выбиваясь из сил, везут ее на бал во дворец антинародного белого губернатора. Разумеется, Лиси и Улао были полностью голыми (кто же здесь будет грести в одежде – она мешает свободно двигаться, и она впитывает пот, отчего тело хуже охлаждается). Другое дело, что глядя на небольшие упругие бугорки мышц, катающиеся под блестящей темной кожей подростков, даже далекий от спорта человек мог бы уверенно сказать, что из сил они выбьются очень нескоро – пока они просто вошли в ритм и понемногу разминаются.

2 (местный штамп). Мама — военный моряк приехала домой на выходные и выгуливает детей–двойняшек, приобщая их к физкультуре и спорту. В представлении океанийцев, Жанна как раз подходила по возрасту на роль мамы 10–летних подростков. По поводу профессии все было еще проще. Жанна решила «выйти в свет» в коала–комбинезоне с нашивками MFRR (Mar Forza Reaccion Rapida. Морские силы быстрого реагирования), доставшегося ей на память о рейде на хотфоксе «Фаатио». Правда, ее sea–koala был без знаков различия, но кто же (кроме военных) сразу обратит на это внимание?…

…

Каноэ ткнулось носом в мягкий песок правее пирсов. Жанна спрыгнула в воду вместе с ребятами и (невзирая на их протесты) помогла вытащить легкую лодку на сушу.