Виктор Моключенко - Слияние Граней
Рядом со Стасом проступило темное облачко, как всегда слева прислонился Равен.
- Спасибо что помнишь. Но стоит ли? Я лишь кем-то придуманная иллюзия.
- Стоит. Я так хочу и имею на это право. Ты готов?
- Спрашиваешь? Еще бы… знаешь, что творилось на небесах после того как вернулись величайшие архангелы? Вторая война. Война за право быть человеком, за право существовать. Это ведь последний мир, Стасик. Последний мир, где мы еще есть.
- Как последний? – пыхнул, раскуривая «путние» Стас и протягивая сигарету отныне ставшим реальным Равену.
- Вот так. Или ты думаешь, люди появились от плесени, а в Истоке спят и бездействуют как Система Иерархи? Только вы подошли к Земле, миры стали сливаться с ретроспективным в геометрической прогрессии. Люди не стали сразу синхрами, это делается осознанно и не вдруг. Просыпаются утром с тяжелой головой и рассказывают на кухне за чашкой чая, будто видели страшные сны о мирах СНГ или умирающих от радиации, но стоило взглянуть за окно на летящий глайдер и понять, просто сон.
- И что дальше – впервые в жизни попросил у него совета бывший лучистый, а ныне просто человек по имени Сильф.
- Жить и радоваться жизни. И не удивляться, если вдруг в обществе всколыхнется идея о равенстве для всех, о космическом коммунизме. Это не ностальгия или брюзжание стариков, это идем мы, люди. Сквозь время, пространство и невозможно.
- Потому что не верил чужим словам о невозможности. Такое свойственно только людям. Самым обычным земным людям. Способным переступая смерть низвергать с небес даже богов.
Равен собрался было щелчком отправить окурок вниз, но вдруг засмущавшись принялся искать глазами урну.
- Чего смотрите? За наплевательское отношение к окружающей среде теперь могут впаять штраф. Вон идут, оккупанты.
С противоположной стороны моста, по тротуару шел молодежный патруль в вошедших в моду униках. Ранее при виде такой толпы хотелось скрыться во избежание труса или гоп стопа, сейчас же вопросами морали и нравов наконец-то озаботились всерьез. Создав и внедрив программы общественной реализации, где брошенная молодежь была занята нужным делом.
- Вам помочь, гражданин? – спросил один из юношей, посмотрев на бледное лицо бывшего совратителя, а ныне волею судеб человека по имени Равен - Вы плохо выглядите, может неотложку вызвать?
- Нет-нет, спасибо ребята. Все хорошо, все замечательно. Просто я давно не видел солнца.
- Смотрите – с сомнением протянула смуглявая девушка в унике с снова ставшим почетным символом красного флага – если нужна помощь, обращайтесь к ближайшему патрулю. Хорошего дня.
- Хорошего дня, ребята.
- Хорошего дня, товарищ Ильин – зазвучал удаляющийся голос дружины. Стаса узнали, но обращаться напрямую робели.
- Не поверишь – обратился к Сильфу Равен – мне впервые в жизни стыдно. За недостаточно развращенные души. Ранее они попробовали бы стрельнуть сигаретку, или на мелочь потрясти. А сейчас вон какие серьезные, ответственные.
- Не думай, что это случилось так и вдруг. Ничего не приходит без усилий. Взгляни на Стаса, в волосах уже ранняя седина.
- Врешь ты все – аккуратно выкинув бычок в урну резюмировал Равен – что бы у синхра да седина. Ему не положено.
- Много ты понимаешь, Ворон. И вообще, завязывай брюзжать, а то сдам ближайшему патрулю, пусть зовут неотложку.
- Это гордость - скупо ухмыльнулся Ворон – за человека и человечество, каким он был и каким стал…
Стас не стал вмешиваться, понимая, как соскучились друг за другом непримиримые друзья. По земле мела поземка, совсем как тогда, очень давно, когда мир был другим, удушливым, серым и неприветливым. Сегодня брезжила надежда. Солнце еще не достигло зенита, но уже взошло устремляясь ввысь, разогнав кошмарные тени былых страхов.
- Станислав Андреевич, заставляете волноваться – выбралась из припаркованной у моста машины практикант – холодно же.
- Да что мне будет, Ники? Не каждый день получается пройтись и собраться с мыслями. Просил же, не звать Станиславом Андреевичем, я ненамного старше тебя.
- Положено – насупилась Строева – это ты дома Стасик, а тут Станислав Андреевич, ибо статус.
- Статус, статус… - словно вспоминая пробормотал он – кстати, знакомься, мои друзья. Сильф и Равен. Фамилий не знаю, да и не признавала их Система, оставляя вместо личности оперативный псевдоним.
- Не стойте на морозе, садитесь в машину. Начало декабря, а как метет. Вас в посольство?
- Пожалуй – согласился Стас – пора им обретать фамилии, снова становиться людьми. Для людей всегда найдется работа.
- Я все хотел спросить: когда вы откроете правду о выворотниках, вышних и вообще, о богах?
- Когда-нибудь. Как только повзрослеют и поймут, что чудеса творятся человеческими руками, а не немыми безучастными богами. До этого пусть верят, пусть. Ведь там нет никого, кто бы ответил.
Евникия подняла глайдер, первый здешней сборки «Сварог», и он скрылся из виду, сливаясь со снежной каруселью. Первый, но далеко не последний. Для того что бы сделать первый шаг нужно поверить, а потом отбросив сомнения шагнуть.
Декабрь припорошил промерзшую землю пушистым снежком, с высоты птичьего полета казалось, внизу раскинули белое полотнище, сквозь которые проглядывали удивленные шпили высоток и укутанные неожиданным подарком нагие деревья. Хоть до нового года и рождества было около двух недель, сколько точно Стас не знал, иногда он просто терял счет дням, народ высыпал на улицы гурьбой, радуясь снегу, с удивлением поглядывая вверх, что это там пронеслось? Строева получила депешу из консульства и гнала не разбирая неба, хорошо выше тридцатого этажа город не вырос. Небо было белым бело от налетающего хоровода снежинок и спустя десять минут гонитвы «Сварог» описал лихую петлю и урча как огромный кот опустился на мягкие лапы возле стреловидной иглы с юсовским флагом на хвосте.
Увидал такое лихачество, местная охрана открыла рот, прогрессоры реагировали сдержаннее, с интересом рассматривая незнакомую модель. Стасту взяли под козырек, хотя он много раз просил не выделять его из толпы. Но синхра нельзя не заметить: у них другие глаза, темно-серые, со сталистым отливом, отражающим внутреннюю их суть. Какая-то странная необъяснимая особенность, им самим не хватало времени разбираться еще с этим, и так забот полон рот. Глаза как глаза, ну сталистые, ну и что с того, что взглядом можно ввести в ступор? Бывало и хуже. Холл встретил теплом и уютом, сегодня народу было немного, обычно пруд пруди, разогнать невозможно. Некоторых время от времени, действительно, приходилось выставлять силой, разумных слов они не понимали, вот хотелось им в прекрасное далеко хоть тресни. Ну, будь ты ученый или человек искусства, ну политик на худой конец слетать по работе и посмотреть, как люди живут, перенять опыт. Так нет, пенсионеры повадились. Думаете лечиться? Ничего подобного, за продуктами. Ага, прошвырнутся по советским магазинам и поностальгировать надписям. Будто у самих прилавки от продуктов не ломятся и цены не в рублях. На нынешние пенсии можно вообще в турне отправиться, после повсеместного перехода на гравитонку транспорт диво как подешевел.
- Станислав Андреевич, к вам гость – высунула голову из шара «объема» референт – уже в кабинете.
- Опять из правительства, опять на реформы клянчить? Перетопчутся. У меня «химпроект» в разработке, и всем средств.
- Нет, это консул Мак-Грегор, и еще один, раздолбаистого типа, но наш. Вроде путник. Я не рассмотрела толком.
- Ты, Ниночка, почаще вытягивай голову из «объема». На улице снегу навалило, иди по Крещатику погуляй. До закрытия всего пять минут, Строева от бабулек сама отобьется. Да?
Ники кинула многообещающий взгляд и вздохнув пошла к бабулькам, убеждать что лифт в будущее сегодня не приедет.
- Так, други, быстро и рысью. Бабульки страсть как любят клянчить, проскользнем, пока их отвлекают на себя.
Троица быстренько вспорхнула по ступенькам вверх, с площадки слышался раскатистый гогот, который мог издавать только один означенный раздолбай. Знать бы чего ему на Альфе не сидится. Опытные Сильф и Равен поняли с первого звука - что-то зреет. Не известно, хорошее или плохое. Брама мог обозначать и то и иное. Там, где он появлялся, события мировой истории начинали сходить с ума, он умел наломать дров во благо как никто другой.
С хозяйским видом восседая в кресле Стаса он невозмутимо сдерживал натиск нависшего над ним сухопарого консула.
- Нет, и не проси. Работа не по профилю, я по другим делам специалист. Поломать чего, или влезть не туда. Не умею я нежно.
- Ну, я тебя очень прошу. У меня дел по горло, Минобразования представляет программу для средних классов. Ты не хуже меня знаешь - если ум не вбить правильно в отрочестве, позже вылезет из другого места. Я своих земляков едва раскачал из умственной спячки, и вменяемое подрастающее поклонение нам очень нужно, а?
